Френдзона: Выход (СИ) - Волкова Дарья. Страница 28

— Почему ты мне не сказал?

— А… — он почесал ручкой над виском. — Ты про «госТИНцы»?

— Да.

— Ну… я считал, что правильным будет, если тебе об этом скажет сам Тихон Аристархович. Это же его… собственность.

— Уже бывшая, — вздохнула Марфа. — Теперь это моя… собственность. Моя прелесть.

Рома одарил ее коротким, но внимательным взглядом.

— Ты… рада этому?

— Рада ли я… — Марфа показалось, что у нее внезапно кончились силы. А вернее всего, что то нервное возбуждение, которое охватило ее после слов отца о передаче ресторана, наконец, иссякло. Марфа медленно осела на пуфик у стены. — Ром, я об этом всю сознательную жизнь мечтала, оказывается. Правда, я поняла это только сегодня. Что всегда мечтала — стать хозяйкой этого места. Оно для меня… я даже не могу объяснить. Но, понимаешь… я всегда знала, что это место — папино. Он его придумал, вместе с Евдокией Романовной, он туда столько всего… вложил. Не денег, нет. Точнее, не только их. Это… Я не могу объяснить.

— Я понимаю, — тихо и серьезно ответил Рома. — Я очень рад, что… что угадал правильно. Точнее, мы с батей-два… с Тихоном Аристарховичем угадали.

— Угадали… — хмыкнула Марфа. Она точно была уверена, что если бы не Рома — отцу бы эта идея никогда не пришла в голову. И не факт, что папа сразу согласился. И, возможно, были споры. Возможно даже — бурные. Только ей об это никто никогда не расскажет — в этом она была уверена так же твердо. Марфа вздохнула и протянула Роме бумажный пакет. — Надеюсь, я тоже угадала.

— Что здесь?

— Гостинец из «госТИНцев». Пот-пай с курицей и мускатной тыквой.

— Звучит интригующе.

— Тогда попробуй. Он еще теплый.

Роман: Ты помнишь про балет?

Марфа: Какой еще балет?!

Роман: Комический. Говорят, миленький, с пантомимой и минимумом дрыганья ногами.

Марфа: Рома, балета не бывает без, как ты говоришь, дрыганья ногами.

Роман: Ну вот и проверим.

В дверь стукнули, а потом она открылась. В кабинет заглянула бухгалтер. Точно, Марфа сама же хотела с ней поговорить!

— Две минуты, Галина Павловна!

Та кивнула — и закрыла дверь.

Марфа: Рома, какой к черту балет, я занята, в дела вникаю!

Роман: Начало в восемь. Успеешь навникаться. Заеду за тобой в девятнадцать двадцать.

Марфа катастрофически ничего не успевала. Спохватилась только в семь тридцать. Они же опоздают на этот, будь он неладен, комический балет! Марфа уже на ходу натягивала пальто и обсуждала последние на сегодня детали с менеджером смены.

Интересно, почему Рома не звонит и не пишет? Марфа достала телефон, проверила. Тишина. А времени уже девятнадцать тридцать пять. Теперь точно опоздают! Кинув на прощание метрдотелю, Марфа быстро вышла на парковку, в темный осенний вечер.

Ромкина темно-красная «бэха» стояла чуть наискосок от входа. По крайней мере, он тут. А то Марфа отчего-то начала волноваться. Открыла переднюю пассажирскую дверь. И в ту же секунду стало ясно, почему Рома не звонил и не писал сообщения.

Он спал. Спал, перекрестив руки на руле и устроившись на них щекой. Спал так безмятежно, словно у себя в спальне, на кровати, головой на подушке.

Марфа так и замерла у раскрытой двери. Стояла и смотрела на спящего в салоне автомобиля Ромку. И чем дольше она смотрела, тем… тем яснее ей становились вещи… Такие вещи, которые были так очевидны сейчас! И на которые она еще буквально вчера не обращала внимания.

Рома работает. Много. И даже дома иногда уединяется с бумагами в кабинете. Эти бумаги даже иногда оказываются на тумбочке у кровати с его стороны. А еще он ее развлекает. Закончив работу, он сажает ее в машину и везет на какой-нибудь комический балет! Потом в ресторан. А если они никуда не едут и остаются дома, то Рома развлекает ее собственной персоной — у него, надо сказать, это неплохо получается.

Что тебе остается для себя, Рома? Когда ты не работаешь и не развлекаешь меня? Время, когда ты чистишь зубы и принимаешь душ? Потому что в остальное время ты либо работаешь, либо думаешь, чем бы еще развлечь меня. Чтобы не дать мне скатиться туда, куда я пыталась скатиться.

Ничего не остается, я вижу. Даже времени на сон. Поэтому ты спишь сейчас в машине. Марфа могла только умозрительно представить, какая должна быть степень вымотанности у человека, если его вырубило вот так, за рулем. Слава богу, что за рулем припаркованной машины!

Внезапный порыв холодного ветра взъерошил ей волосы. Марфа придержала дверь — и села в машину, аккуратно закрыла ее. И еще долго-долго сидела, глядя на спящего Ромку. На разлет густых темных бровей. На легшие на кожу под глазами ресницы — оказывается, густые. Губы расслаблены, но сейчас вдруг стали заметны тонкие линии — морщинки, идущие от крыльев ровного прямого носа к уголкам губ.

За рулем собственного автомобиля спал очень взрослый и чрезвычайно уставший человек.

Марфа бросила взгляд на часы. Вот уже и первый звонок в театре прозвенел. Она протянула руку и коснулась ладонью чуточку колючей щеки. Рома вздрогнул — и Марфа поспешно отняла руку.

Он поднял голову с руля и несколько секунд дезориентированным взглядом смотрел на Марфу. На щеке отпечатался круглый след от циферблата наручных часов. Этот круглый след почему-то заставил болезненно сжаться горло.

— Я уснул что ли? — почему-то сейчас, спросонья голос Ромки звучит ниже обычного. Или она просто до этого не слышала его голос, когда Роман только проснулся. А ведь спят в одной постели… Ромка тем временем не удержался, зевнул, прикрывая кулаком рот, а потом повернул запястье. — Твою мать! Ну ничего, там в начале увертюра, немного опоздаем, не страшно.

— Не поедем мы, Рома, ни на какой балет.

— Так, не начинай, — Роман завел двигатель. — Мы успеем, все нормально.

— Я не хочу на балет.

Он повернул голову.

— А куда хочешь?

— Поехали в магазин, — Марфа щелкнула ремнем безопасности. — В гипермаркет. Ближайший. Тот, что по дороге. За продуктами. А потом домой. Я хочу готовить.

— Что?! — ей удалось Рому удивить.

— Пока не знаю, — деланно безмятежно пожала Марфа плечами. — В магазине, думаю, пойму. Но на меня снизошло кулинарное вдохновение.

— А как же балет? — машина медленно тронулась с места.

— Как-нибудь обойдется балет без нас в этот раз.

Глава 10. Не видно выхода? А вы в нем стоите!

На Марфу не вдохновение кулинарное напало, а безумство. Ромка еще на первой покупке — тыкве — что-то спросил. А потом лишь молча катил тележку.

— Вино будем? — Марфа притормозила возле полок с алкогольной продукцией.

— Ну если только по бокалу… — с сомнением протянул Рома. — У меня завтра суд в десять, будь он неладен.

— Только по одному! — Марфа наметанным взглядом выбрала нужную бутылку и положила ее в тележку. — Мне тоже завтра в банк.

— Тебе нужна моя помощь?

— Нет, — Марфа деловито выкладывала продукты на столешницу. — Будет даже лучше, если ты минут сорок не станешь мешаться мне под ногами.

— Сорок минут? Ты уверена, что тебе хватит сорока минут?

— Ты прав… — Марфа задумчиво оглядела гору продуктов на столе. — Ужин будет через час. А теперь — кыш!

Вдохновение вдохновением, но час уже не самый ранний и выбирать рецепт надо из тех, что не требуют много времени.

Тыквенный суп — то, что надо. Самое трудоемкое — тыкву почистить и порезать. А остальное — дело получаса. И как хорошо, у Ромки на кухне есть блендер! Молодец, хозяйственный. Надо будет спросить его, для каких целей он этим блендером раньше пользовался.

В кастрюле булькала тыква с овощами. Через десять минут это можно будет пробить блендером, добавить сливок и овощного бульона — и вуаля, суп готов. Но одной тыквы мало. Мужчину надо кормить мясом. Марфа достала их холодильника упаковку с говяжьим фаршем. Фриттата — то, что нужно для простого сытного ужина. Заодно и вино в дело пойдет.