Наивная для мажора (СИ) - Ра Алия. Страница 19

— Поднимись-ка. Живее. А потом повтори всю свою пламенную тираду про отвращение ко мне вот в таком виде. Теперь я не прочь послушать твой бред…

Мне давно не холодно, а чересчур жарко. Вся кожа и щеки краснеют, появляются пятна, как после шлепков от жгучей крапивы. Такое ощущение, что Александр отстегал ею мое тело и лицо.

Но мне не дано узнать, как в дальнейшем поступил бы Алмазов и как отреагировала я. Вся сцена обрывается на максимально высокой напряженной ноте, когда я воспламеняюсь от терзающего стыда, смущения и капельки трепета.

Ему не дают закончить похабное требование чужие голоса. Мы настолько увлеклись «беседой», что не услышали скрип двери, ведущей с пожарной лестницы и не сразу поняли, что больше не одни. Слишком поздно я и Александр замечаем присутствие двух посторонних парней, которые успевают увидеть и часть моего обнаженного тела, и мое лицо.

Почти одновременно с Александром мы действуем. Он убирает ногу с полотенца, а я выдираю спасительную вещь, заворачиваясь в нее. С огромнейшим опозданием я прячусь за широким телом Алмазова. Прислоняюсь к нему спиной и так сильно вжимаюсь в него, что точно повторяю его очертания. Обнаженной спиной к его спине. Ногами к ногам. Жар большого тела позволяет немного согреться и дарит вымышленное чувство безопасности и комфорта.

— ООООооо! — раздается с легким ехидством. — Пардон. Мы не вовремя. Вы бы лучше другое местечко нашли, а то может замерзнуть…

— Если вы кому-нибудь разболтаете об увиденном на этой крыше… — перебивает Александр особо «заботливые» советы по уединению двух молодых людей на улице в холодную погоду. И только в этот момент я понимаю, что оказывается познала еще не все оттенки гнева в голосе Алмазова. С ребятами он разговаривает намного хуже. — …То, обещаю, я отрежу ваши поганые языки и засуну их вам в зад! Мы друг друга поняли!?

— Конечно, Алмаз, о чем речь! Мы немы, как рыбы.

Ребят сдувает, как ветром. Через несколько секунд их уже нет на крыше, а я могу нервно отпрянуть от Александра и поплотнее закутаться в белоснежное полотенце, испачканное обувью. Всё это мне приходится делать под неустанным контролем со стороны парня и при этом глотать и давиться собственными слезами, которые так и норовят меня еще больше унизить и показаться. Уже не важно, кто меня заметит в коридоре. Потому что здесь. Наедине с НИМ я больше ни минуты не продержусь.

***

Как в жестоком квесте на прохождение самой абсурдной постыдной ситуации, с подступающими слезами, практически голая, в одном крошечном полотенчике, прикрывающем самые интимные части тела, в панике выбегаю с крыши, оставляя Александра наедине со своим похабным требованием. Каждая наша встреча для меня наполнена фейерверком красочных эмоций, всякий раз захватывая сумасшедшим волнением и смущением. Перемещаясь по полупустому вечернему университету, я снова это чувствую.

«Боже! Мне конец! Какой позор!» — мысленно плачу и стенаю.

Я совсем ничего не соображаю и отказываюсь верить в происходящее! Хочу верить, что всё-таки это дурной сон! Да! Это кошмар! Сейчас проснусь и этот ужас, наконец, закончится!!! Это не со мной…не со мной!! Я-то наивная думала, что самое страшное уже случилось там в раздевалке и в спортзале с Камилем. Жестокие поклонницы Александра явно не предполагали о подобной развязке той унизительной игры, которую, наслаждаясь, затеяли, когда закрывали меня без одежды в спортзале. Как бы они сейчас упивались победой, если б только увидели меня такой: униженной, оскорбленной и опозоренной. Или это для них не предел? Мне страшно жить среди подобных людей…На какие еще низости они способны пойти ради достижения своих целей? Неужели, чтобы выжить в их среде я должна буду встать с ними на один уровень? Самой страшно становится от своих выводов и мыслей… Я теряю контроль! Тело дрожит, адреналин зашкаливает. Совсем не понимаю, как помочь себе в этой безвыходной ситуации. Соображаю, куда спрятаться и что сделать?

Находясь в паническом состоянии, несусь вперед, не замечая шок и удивление на лицах тех немногих студентов, в поле зрения которых попадаю. Ничего не вижу, перед глазами плывёт, мозг в состоянии аффекта выдает единственное правильное решение:

"Туалеты! Мне надо туда! "

Не могу сориентироваться куда свернуть, но продолжаю движение.

И совсем не ожидаю, когда резко и внезапно мне преграждают путь. Меня колотит, в глазах слезы — ничего не вижу, не могу прийти в себя от сумасшедшего стресса и плохо понимаю происходящие события. Резко и часто дышу, а воздуха всё не хватает.

Чувствую, как меня крепко обхватывают чьи-то руки, и я настороженно замираю в объятиях. Через тяжелый звон в голове едва различаю, как кто-то обращается ко мне:

— Ш-шшшш…успокойся, Саша… — голос журчит добродушно и нежно прямо на ушко и одновременно по спине ощущаю успокаивающие похлопывания.

— Всё хорошо, Саша… ты сильная…возьми себя в руки, ты же героиня поселка! — голос вдохновляет и успокаивает.

Как же мне были необходимы слова поддержки! Тело моментально расслабляется в чужих руках, ноги и руки становятся ватными. Сердцебиение выравнивается, и я доверяюсь нежному голосу и заботливым рукам.

— Сейчас ты глубоко вздохнешь и также глубоко выдохнешь. Молодец. А теперь мы найдём место, где ты меня подождёшь, и я помогу тебе. Ок?

Я поджимаю дрожащие губы, ни слова сказать не могу, от пережитого ком в горле и слезы застилают глаза. Поддерживающие объятия размыкаются, и я, отстранившись, узнаю знакомое лицо — Мами. От бессилия слегка шатает, девушка, как нельзя кстати, помогает добраться до нужного пустующего кабинета. Я испытываю огромную признательность ей за все и, особенно, за своевременное появление на моем пути. Она открывает двери и пропускает вперёд. И только сейчас замечаю, как замерзли стопы от ледяного пола. В пустом кабинете Мами выдвигает мне стул и помогает присесть.

— Ну и ну… и кто ж тебя так? — она оценивающе прищуривается и осматривает меня.

— Героиня посёлка, я же сказала тебе обращаться ко мне, если будут проблемы. Что ж ты такая тугая? — укоризненно качает она головой.

— Да, не трясись ты, что случилось!?

— Дддевушки выгнали из рррраздевалки, а там все мои вещи, одежда, тетелефон и закрыли в спортзале. Я долго там ппппросидела! — оказывается я очень замёрзла или это по причине пережитого стресса так сильно запинаюсь?

— Бедненькая, Саша. Это так ужаснооо… — она по-дружески кладет руку мне на плечо и успокаивающе поглаживает, как родная сестрёнка. — Ладно, подожди здесь, Мами во всём разберётся.

А я безоговорочно верю ее словам и очень надеюсь на помощь. Потому что в одиночку мне не выбраться из дичайшей ситуации. В последний момент, когда она подходит к двери, мне хочется крикнуть, чтобы не оставляла одну. Без нее опять очень страшно, но, собрав оставшуюся волю в кулак, я себя останавливаю. Решаю довериться Мами и подождать. Обняв руками колени, тихонько покачиваюсь, чтобы успокоиться и согреться. Мне так холодно, за всё это время в одном малюсеньком полотенце я продрогла до костей. Время тянется невозможно долго, ожидание девушки невыносимо. Всё произошедшее картинками проносится перед глазами, раздирая душу в клочья. Я делаю шумный выдох и пытаюсь остановить этот угнетающий поток мыслей. Забыть всё случившееся и просто поскорее разрешить эту дурацкую ситуацию.

А если Мами не поможет? Почему ей доверилась без сомнений? Наивная Саша… А если сейчас она приведёт толпу парней и опять начнут издевательства, а затем снова снимки в инстаграмме? С другой стороны: разве существуют иные варианты? Выхода нет. Я должна верить и ждать.

И в тот момент, когда дверь открывается, а в помещение входит Мами с моими вещами, я испытываю огромное облегчение, которое наполняет мою истерзанную душу. В приступе радости от неимоверных эмоций подскакиваю и изо всех сил несусь к девушке. Вместо лишних слов крепко обнимаю ее, выказывая свою безграничную благодарность. Не могу поверить, что есть еще люди, небезразличные к чужой беде. Мами не оставила одну, не продолжила издеваться, а поддержала и решила мою проблему.