Дневники Киллербота (сборник) - Уэллс Марта. Страница 88

– Мы прибываем на транзитную станцию «Сохранения», – сказала Мензах. – Ты знаешь, что произошло?

– У меня был критический сбой. Это же очевидно.

Она кивнула.

– Ты слишком далеко забрался, когда боролся против враждебной сетевой атаки на корабле страховой компании. Помнишь?

Вроде помню, но мне не хотелось об этом говорить.

– Почему этот корабль такой старый и дерьмовый?

– Может, он и старый, но уж точно не дерьмовый, – возразил Ратти. – Его привезли на «Сохранение» в трюме другого корабля вместе с нашими дедушками и бабушками, который потом превратили в станцию. Только не с дедушкой и бабушкой Гуратина, он прибыл позже.

– Ваши дедушки и бабушки тоже летели в трюме? – усомнился я.

Сам я много раз летал в качестве груза в трюме, но никогда не видел там людей. Конечно, я не заглядывал внутрь транспортных контейнеров, но… В общем, вы поняли.

– Они летели в специальных боксах, потому что путешествие заняло почти двести лет. – В голосе Мензах звучала улыбка. Я помнил, как это бывает. – Они были беженцами из неудачно колонизированного мира, и это был единственный способ спастись. Прибыв в систему «Сохранение», они создали альянс с поселенцами из двух других систем, которые устроили похожие лагеря беженцев. Когда их обнаружили корабли с Корпоративного кольца, поселенцы отказались от помощи и остались независимыми.

Я нашел кластер архивных данных о «Сохранении». Так, понятно. Мой статус на планете выше, чем у оборудования или летального оружия, но я все равно должен иметь владельца. То есть должен быть довольным ботом-слугой или чем-то в этом роде. Не так уж плохо, в самом деле.

Наверное, я произнес это вслух или давно уже говорил вслух, потому что доктор Мензах уточнила:

– Больше никто на корабле не знает, что ты автостраж. Все считают тебя дополненным человеком, который получил ранения, когда нас спасал, и тебя привезли на «Сохранение» как беженца.

Я повернулся и посмотрел на нее. Она стояла рядом со мной, Гуратин сидел на стуле перед портативным сферическим экраном, Ратти – на скамейке, а Пин-Ли прислонилась к стене рядом с люком. Кстати, корабль все-таки дерьмовый. На нем воняет нестираными человеческими носками.

– В сущности, последнее утверждение – правда, – сказала Пин-Ли. – Ты вполне подходишь под официальное определение беженца.

– Звучит очень серьезно, – сказал Ратти. – Экипаж считает, что ты – спецагент, который предал страховую компанию, чтобы нас спасти.

Да уж, прямо как в каком-нибудь историческом боевике. И все же верно почти во всем, кроме фактов, как и в любом историческом боевике.

– Теперь у нас больше вариантов, после того как ты изменил внешний вид и тебе удалось… – Мензах запнулась, очевидно, пытаясь сказать «выглядеть человеком». Я вспомнил наши последние три разговора на эту тему. – Скажем так, удалось не привлекать к себе внимания. Я попридержу эти варианты, пока ты окончательно не поправишься и не скажешь, чем хочешь заняться. – Она внимательно посмотрела на меня. – В Порту свободной торговли я думала, что тебе понадобится немало помогать, чтобы ты вписался в общество людей. Но я ошиблась и прошу прощения.

Я сфокусировал на ней взгляд.

– Я не хочу лететь на планету.

– Не страшно, – кивнула Мензах. – Можешь остаться на пересадочной станции.

Я попал в ловушку и попробовал выжать из ситуации по максимуму.

– В отеле?

– Да, если хочешь.

– С большим экраном.

– Думаю, это можно устроить, – улыбнулась она.

Всплывали все новые воспоминания, вставая на свои места, возвращались нейронные связи к запасу скачанных сериалов, и это отвлекало, потому что я на время отключался от внешнего мира, чтобы их посмотреть. И все же сериалы дали импульс для ускоренного процесса восстановления. Когда мы пришвартовались у транзитного кольца «Сохранения», первыми покинули корабль Мензах и Пин-Ли, чтобы отвлечь внимание ожидающих нас людей, включая кучу местных журналистов. Член экипажа подал сигнал, что путь свободен, и тогда Ратти и Гуратин проводили меня через зону посадки.

Они отвели меня в отель около административного центра станции, в номер-люкс, предназначенный для дипломатов. Неплохое место, хотя система мониторинга была налажена из рук вон плохо. В моем распоряжении оказались несколько комнат, правда, соединенные с другими номерами, где поселились остальные. Нечто вроде мини-отеля внутри большого.

В общем, мне здесь не нравилось.

Я вернулся в комнату с кроватью и экраном и запер дверь. Час спустя в моем канале появился Ратти.

«Мы тут организовали небольшую сеть. Надеюсь, тебе понравится».

Я опасливо приступил к поиску. В гостиных и коридорах номера установили камеры, и я все видел.

Я испытал сложную гамму эмоций. Вспыхнул целый пучок нейронных связей. О да, у меня частенько бывают сложные эмоции, которые я не могу интерпретировать.

Я изменил код, чтобы снаружи никто не сумел внедриться в новую сеть. А потом отпер дверь.

Жилье Мензах находилось в другой части станции, она пользовалась им, когда находилась здесь по делам правительства, и многие члены ее семьи прилетели сюда с ней повидаться, обрадовавшись, что она жива. Пин-Ли, Ратти и Гуратину тоже пришлось остаться на станции, потому что у них было назначено много встреч в правительственном офисе неподалеку. Совещания касались «СерКриз», страховой компании и происшествия с «Частоколом».

Через двенадцать часов после нашего прибытия появились Арада и Оверс. К тому времени я уже добрался до своего архива и вспомнил, что 1) они мои клиентки; 2) они – пара; 3) они любят друг друга и 4) я им нравлюсь. Я разглядывал их через камеры местной сети целых двадцать три минуты, а потом вышел из комнаты, чтобы поговорить. Похоже, люди обрадовались.

Арада не стала меня обнимать, хотя подскакивала и размахивала руками. Через тринадцать часов, поговорив с остальными, Арада сказала:

– Через несколько месяцев мы будем проводить небольшое оценочное исследование на независимом участке за пределами Корпоративного кольца, так что там не будет страховой компании или… В общем, не о чем волноваться. Нам бы хотелось, чтобы ты полетел с нами и никому не дал нас убить. Ну, если тебе понравится смена обстановки…

– Ему нравятся валютные карточки, – сказал Гуратин. Я посмотрел на него. – Будем считать, что ты показал мне неприличный жест, – добавил он.

– Подождите пока, обсудите все позже, – вмешалась Пин-Ли. – Он не может заключить контракт, пока не завершит восстановление памяти.

– Почему? – спросил я. – Потому что так считает мой владелец?

– Нет, кретин. Потому что я твой адвокат.

После этого разговора, когда остальные пошли спать, Пин-Ли пришла ко мне в комнату и принесла мою сумку. Как только я вспомнил о существовании сумки, то обыскал ее и нашел неиспользованные удостоверения личности и валютные карточки, которые забрал у Уилкен и Герт.

– Это незаконно, так что никому не говори, – сказала Пин-Ли и положила в сумку три новых удостоверения личности и валютные карточки. – Страховка на случай, если что-то пойдет не так. Удостоверения сделал Гуратин, а карточки мы с Ратти брали на Тран-Роллин-Хайфу, но они не пригодились. На «Сохранении» не используются деньги, карточки наполнили из специального фонда для поездок граждан.

– Но зачем? – удивился я.

– Чтобы ты знал – мы настроены серьезно, ты не пленник и не игрушка, как, возможно, считаешь.

Она топнула ногой.

Когда нас навещали неизвестные мне люди, я снова прятался в своей комнате. Я в любом случае проводил там много времени, даже когда не прятался, – процесс восстановления требовал много ресурсов. Я просто лежал на кровати и смотрел сериалы на большом экране, так я проводил от трех до четырех часов.

Через двадцать девять часов после прибытия за мной пришел Ратти, потому что на большом экране в главной гостиной люкса шел выпуск новостей, который все смотрели. И Мензах тоже. В новостях показывали интервью с разными людьми, но в основном говорилось о том, что после нападения на истребитель страховая компания разъярилась и объявила войну «СерКриз». Даже в своем текущем состоянии я понимал, что для «СерКриз» это ничем хорошим не кончится.