Тайна дома №12 на улице Флоретт (СИ) - Торин Владимир. Страница 24
Натаниэль Доу скривился от отвращения.
Отброшенные лозы поползли прочь, но зашевелились другие. Уже весь зеленые ковер под ногами доктора пришел в движение.
— Профессор! Ваши растения ведут себя негостеприимно! Вы можете их успокоить?
Муниш не ответил. Его голос больше не звучал.
— Профессор?
Недоброе предчувствие закралось в душу доктора.
И тут из зарослей, в которых скрылся Муниш, раздались звуки, заставившие Натаниэля Доу содрогнуться. То, что он услышал, походило на утробное ворчание, к которому примешивалось чавканье.
Что там творится?! Что за жуткие и омерзительные дела?!
Доктор шагнул к зарослям и раздвинул листья. Профессора Муниша он не увидел, но то, что ему открылось, вызвало у него настоящий, неподдельный ужас.
В центре прогалины между деревьями на толстом стебле плавно покачивалась гигантская мухоловка. Крупные листья воротником окаймляли громадный темно-зеленый, покрытый россыпью красных пятен бутон-ловушку, длинные лозы толщиной с докторскую руку каждая колыхались и извивались, напоминая щупальца осьминога.
До сего момента Натаниэль Доу не представлял, что существуют настолько большие экземпляры плотоядных растений — вряд ли это… существо поместилось бы в его гостиной!
Чудовище выглядело голодным: оно издавало глухое ворчание, его листья исходили дрожью. Мухоловка не просто знала, что он рядом, она словно чуяла исходящий от доктора страх.
Бутон-ловушка с хлюпаньем раскрылся, обнажив багровое нутро растения — лоснящееся, скользкое нутро, обдавшее незваного гостя гнилостным зловонием. На землю закапала вязкая зеленоватая слюна…
Стебель изогнулся, и разверстая пасть чудовища двинулась к доктору.
— Профессор! — Натаниэль Доу попятился, поднимая фонарь. — Профессор Муниш!
Чудовищное растение раздраженно заурчало и слегка подалось назад. Как и говорил профессор, свет ему не нравился.
И все же голод мухоловки был явно сильнее страха перед светом. Гигантская пасть на длинной изгибающейся шее придвинулась ближе.
— Прочь! — закричал доктор, ткнув в нее фонарем. — Прочь от меня!
Бутон покачнулся и чуть отстранился. А в следующий миг откуда-то от основания стебля вырвались две толстые лозы. Они схватили доктора за ноги, в один миг оплели их и с силой рванули.
Натаниэль Доу рухнул на землю. Падая, он выронил зонт и саквояж, с головы слетел цилиндр. Фонарь выпал из руки и погас. Сад погрузился в кромешную темноту.
Доктор попытался подняться, но другие лозы начали стремительно оплетать его плечи и руки, одна обвила свою жертву вокруг пояса, сдавливая хватку.
— Нет! Пусти меня!
Натаниэль Доу ничего не видел. Он пытался на ощупь отцепить от себя отростки мухоловки, но все было тщетно: они пеленали его, затягивая кокон. Доктор бился в путах, перчатки скользили на покрытых слизью лозах растения. Он потянулся за скальпелем, прекрасно осознавая, что тот ему не особо поможет, но извивающиеся «щупальца» перехватили его руку. Сжали и стали наматываться на нее тугим рукавом.
— Профессор! — закричал доктор Доу. — Помогите мне! Профессор!
Стоявший чуть в стороне Муниш с маниакальной улыбкой наблюдал за происходящим. Он вообще не моргал, словно боялся пропустить хотя бы миг развернувшегося кошмара.
— Муха попалась в ловушку, — рассмеялся он. — Кушай, дорогая! Он весь твой!
— Нет! Муниш! Что вы делаете?!
Продолжая оплетать свою жертву, лозы потащили ее по земле. Растение с удовольствием заворчало, ожидая скорый ужин.
Доктор нащупал под собой древесный корень и вцепился в него, но мухоловка не ослабляла хватку. Напротив! Одна из лоз поползла по лицу, оставляя на нем мерзкий липкий след, другая обвила горло. Пытаясь сделать вдох, Натаниэль Доу широко раскрыл рот, но извивающийся отросток перекрыл его, продолжая оборачиваться вокруг головы.
— Не сопротивляйтесь, доктор, — приговаривал Муниш. — Все закончится быстро… Вы чувствуете, как слабеете? Это яд… он делает мух вялыми и сонными…
Натаниэль Доу ощутил, что руки перестают слушаться, а пальцы разжимаются. Все тело вдруг стало ватным. «Муха» засыпала, теряла волю к сопротивлению…
Доктор разомкнул пальцы и выпустил корень. Лозы потащили безвольное тело к алчно придвинувшейся пасти растения и в какой-то момент оторвали его от земли. Доктор Доу повис вниз головой. Прямо перед глазами лоснилась истекающая слизью утроба…
И тут вдруг загорелся фонарь. Яркий рыжий свет ударил так неожиданно и так резко, что доктору показалось, будто весь сад покачнулся и вздрогнул. Рядом появилась высокая черная фигура, но Натаниэль Доу не смог разобрать, кто это.
Раздался чей-то крик. Прогремел выстрел. И еще один. Свет фонаря стал бить вспышками.
Мухоловка издала самый настоящий визг. От самого основания растения до вывернутых «губ» бутона прошли судороги, а лозы сжали свою жертву еще крепче. Из горла доктора вырвался хрип.
Натаниэль Доу практически уже ничего не осознавал. Кругом все смешалось. Пятна на бутоне растения, яркие вспышки, грохот выстрелов. Воздух в легких заканчивался, сознание куда-то уплывало…
Черная фигура появилась совсем рядом. Что-то крикнули. Обращались к нему, или?.. Слепящий свет фонаря загорелся у самого лица доктора…
Раздался еще один выстрел, и мухоловка в очередной раз дернулась, встряхнув и свою жертву. Тело доктора закачалось в коконе.
Чудовище рвануло всеми своими свободными лозами, пытаясь схватить человека с фонарем, но тот был слишком быстр. Блеснуло лезвие. Раздался хлесткий влажный звук, за ним — еще и еще.
Удерживавшие доктора путы вдруг распались, разрубленные, выпуская добычу.
Доктор рухнул на землю.
Мухоловка снова закричала. Таинственный незнакомец вскинул свое оружие, и блестящее лезвие вгрызлось в стебель…
Сад научного общества заполонил визг, и вскоре он стих.
А потом чьи-то сильные и грубые руки подхватили доктора…
— Я вытащу вас. Держитесь.
Незнакомец взвалил его себе на плечо и куда-то потащил.
Голова кружилась и безвольно дергалась на шее из стороны в сторону. Перед глазами все плыло. В какой-то момент доктор увидел стеклянные футляры с цветками. А затем он потерял сознание…
Пришел в себя доктор Доу от того, что кто-то легонько хлопал его по щекам. Он не понимал, что происходит и где находится.
Кругом был туман. Неподалеку светился фонарь на столбе. Откуда-то издалека доносился шум улицы: клаксонировали экипажи, стучали по брусчатке колеса…
Доктор понял, что сидит на скамейке у афишной тумбы. Перед ним кто-то стоял.
— Действие яда скоро пройдет, — раздался голос у самого уха. — Ну зачем вы пошли в этот сад?
Губы доктора дрогнули и зашевелились, выдавая:
— Я… кх-х… Скверлум… Каберботам…
— Да-да.
Незнакомец сунул ему под нос что-то горькое, зловонное, и доктора вырвало. По всему телу прошли спазмы, ребра жгло так, словно по ним водили каленым прутом.
— Посидите здесь. Скоро вы придете в себя.
— Вы…
— Скоро вы придете в себя.
Грубые руки отпустили доктора, и он накренился набок.
— К-кто… вы? — выдавил он, но рядом уже никого не было.
***
В крошечной квартирке миссис Паттни тикали часы. Они делали это так медленно и вяло, что, казалось, между каждыми «тик» и «так», если постараться, можно было успеть увидеть парочку снов.
Часам меланхолично подыгрывал стоявший на пюпитре древний, как само время, метроном. Его стрелка лениво заваливалась из стороны в сторону, и каждое ее движение сопровождал глухой «щелк». Эта штуковина будто бы намеренно была создана, чтобы убаюкивать.
Джаспер зевнул.
Он прикладывал немало усилий, чтобы не заснуть, хотя обстановка этому весьма способствовала.
Лампа на комоде едва теплилась, и в гостиной стояла полутьма. Повсюду была пыль: и на старой мебели, и на ковре с бахромой, и даже на дряхлой, еденой молью ткани, которой были обиты стены. На окне чернели горшки с сухими цветами, а в воздухе висел едва уловимый приторно-мерзкий запах: то ли где-то гнили забытые в вазе фрукты, то ли это гнил мистер Паттни — в мрачном воображении мальчика этот человек, которого, скорее всего, даже не существовало, лежал сейчас в спальне, а его слегка помешанная супруга просто не заметила, что он умер.