Код лихорадки (ЛП) - Дашнер (Дэшнер) Джеймс. Страница 19

Томас стоял в самом центре прохода, Тереза-рядом с ним, Алби и Минхо в нескольких футах от него. Алби стоял спиной к кирпичной стене, дергая головой то влево, то вправо, пытаясь осознать происходящее. Минхо стоял перед ним в боевой стойке, как будто это могло принести какую-то пользу, если бы прутья решетки уступили напору толпы.

Томас посмотрел на шизов, все они переступили Черту, он чувствовал в равной степени ужас и жалость. Глаза тварей излучали пустоту, какой он никогда не видел, а их лица и руки были покрыты царапинами и рваной плотью. Их одежда была грязной, окровавленной, разорванной. Кто-то кричал, кто-то рыдал, слезы текли по их лицам. Другие говорили резко и быстро, слов разобрать было невозможно. Все они тянулись, тянулись, как будто Томас и другие были их единственной надеждой избежать ужасной болезни, которая разрушила их умы.

Внезапно появилась одна женщина, пробившаяся вперед с боем. Ее лицо было относительно чистым, она смотрела прямо на Томаса, ее губы двигались, как будто она пыталась придумать, что сказать. А потом она заговорила дрожащим голосом:

«Мои дети, мои дети, мои дети, мои дети, мои дети, мои дети.» Эти два слова, снова и снова. Она все время плакала, а потом внезапно набросилась на прутья решетки, как бешеная горилла, яростно швыряя свое тело на забор, пока, наконец, не упала. Похоже, она потеряла сознание. Другие шизы наступили на женщину, занимая ее место. Томас почувствовал сокрушительную печаль, черное отчаяние, которое наполнило его грудь.

«Я думаю, мы усвоили урок!» Крикнул Алби. «А теперь назад!»

Томас покачал головой. Ужас их окружения каким-то образом загипнотизировал его, он усомнился в реальности происходящего. И что было, то было. Даже после того, как он увидел, как его отец превратился в злую оболочку человека, даже после всех историй, которые он слышал на протяжении многих лет, ничто не могло подготовить его к этому. Он не мог поверить в это, пока не увидел все своими глазами прямо сейчас.

«Томас, иди!» крикнул Минхо. Они выстроились рядом с ним, все стояли в центре дорожки, держась подальше от протянутых рук шизов.

Томас кивнул, уже не так испуганно, как раньше. Просто погружаясь все глубже в это черное чувство. Неужели это случилось с его мамой? Неужели в своем безумии она снова и снова оплакивала своего ребенка? Его ноги словно прилипли к гравию под ногами. Он не мог пошевелиться.

«Томас», прошептала Тереза ему на ухо. «Все нормально. Это. Вот почему мы здесь. Мы собираемся помочь им найти лекарство. Спасти людей от этого.»

Ее голос зажег в нем огонь. Заставила его что-то почувствовать. Он повернулся и пошел обратно тем же путем, каким они пришли. Ему не нужно было оглядываться, чтобы понять, что Тереза идет прямо за ним. Ее рука лежала у него на пояснице, как будто она одна подталкивала его вперед. Шизы заполняли туннель с обеих сторон, бесконечная масса, железные прутья – единственное, что удерживало их от того, чтобы разорвать на части их следующую еду.

Томас посмотрел на тех, что были слева. Тех, что справа. Все они были разными, и он старался сосредоточиться на одной вещи, которая делала каждого из них индивидуальным: лицо, цвет волос, тип телосложения. Потому что во всех других отношениях они стали одним целым. Беснующаяся масса безумцев, совершенно не осознающих собственных действий.

Томас посмотрел прямо перед собой и увидел, что кто-то стоит на его пути всего в нескольких футах. Он ахнул и остановился. Тереза налетела на него сзади. Страх застрял у него в горле, душил его.

Это был мужчина. Он совсем не походил на шизов за решеткой, но и не выглядел здоровым. Его светлые волосы были грязными и нечесаными, одежда помята, глаза налиты кровью. Но у него не было никаких ран, которые мог бы увидеть Томас, и он стоял прямо и спокойно. Но самым странным было то, что на сгибе руки он держал маленькую доску. Не говоря ни слова, он вытащил ее и написал на ней мелом, который держал в другой руке. Затем он поднял ее, чтобы все прочли. Три слова, казалось, светились в тусклом свете.

ПОРОК — это хорошо.

ГЛАВА 18

224.10.20 | 03:14

Незнакомец указал на доску и торжественно кивнул, его губы дрожали, как будто он мог заплакать. Он опустил доску обратно, чтобы она снова лежала у него в руке.

Томас как раз собирался заговорить, когда мужчина повернулся и зашагал прочь. Томас не знал, что еще делать, кроме как следовать за ним— единственным выходом было снова углубиться в яму с шизами. По обе стороны от него завыли, завизжали и заскрежетали зубами шизы, руки тянулись и тянулись. Они почти стали фоновым шумом для Томаса, его внимание было приковано к незнакомцу перед ним.

Томас последовал за ним по закрытому туннелю, пока не понял, что ужасные звуки зараженных стихли. Наконец человек добрался до ворот, ведущих в главный туннель, открыл их и шагнул внутрь. Он подождал, пока Томас и остальные сделают то же самое, и закрыл дверь. Стражники, все еще стоявшие там, где они их оставили, наблюдали за происходящим; затем один из них шагнул вперед, поднял цепь и снова запер ее. Звуки шизов превратились теперь в далекое эхо, которое могло быть чем угодно.

Томас и его друзья стояли тесно прижавшись друг к другу, образуя инстинктивный круг защиты. Алби и Минхо были спокойнее, чем когда-либо, Тереза выглядела такой же потрясенной, как и Томас. Он не мог отвести глаз от человека со странным знаком. ПОРОК - это хорошо.

Пока Томас размышлял над этим, мужчина подошел ближе к своей маленькой группе и остановился всего в паре футов от них. Секунду он смотрел в глаза каждому из них по очереди, а потом заговорил в первый раз:

«Вам, наверное, интересно, кто я такой,» сказал он. Его голос звучал тревожно. Слишком… жизнерадостно, чтобы соответствовать обстоятельствам. «Как и следовало ожидать. Вы видели бремя, которое я должен нести, тяжесть, которую я должен носить с собой. Три слова, друзья мои. Всего три слова. Но я надеюсь, что сегодняшний вечер научил вас, что это самые важные три слова в мире.»

«Кто ты такой?» Спросил Алби, вопрос, который все они задавали себе, и, конечно же, Томас тоже. «Вы… работаете здесь?»

Мужчина кивнул. «Меня зовут Джон Майкл. Я…» Он замолчал, кашляя и прижимая руку к груди. «Я был так… необходим этой организации. Однажды. Давным-давно. Это был я. Это был… я… кто собрал выживших. Лидеры. Собрал их здесь. У меня была идея, друзья мои. У меня… была… идея!» Последнее слово вырвалось у него с криком, слюна вылетела изо рта.

Томас сделал шаг назад, остальные последовали за ним.

«Но потом, видите ли,» продолжал Джон Майкл, его глаза стали чуть более дикими, а манера держаться-чуть более раздраженной, «потом я поймал Вспышку. Эта… проклятая… Вспышка. Я так упорно боролся, чтобы помочь нашим собратьям-людям.» Его голова опустилась, по щекам потекли слезы. «Это несправедливо, что я должен быть тем, кто поймал это. Скоро я буду жить с…» его взгляд скользнул мимо них, сквозь них, и сфокусировался на клетках по другую сторону туннеля. Яма.

«Но тогда… Нет,» сказал он. «Нет, мы не допустим такого недостойного конца для меня. Не для меня. Не для человека, который основа Коалицию по Последствиям от Вспышек, боролся за ее выживание, проповедовал ее важность. Вы бы просили такого человека в эту яму? Я спрашиваю вас сейчас. Ты бы хотел?»

Мужчина впал в истерику, глядя прямо на Томаса. «Ты бы… хотел?»

Томас непреклонно покачал головой, чувствуя себя более испуганным, чем он был весь день.

Джон Майкл придвинулся на полшага ближе к группе, слегка потеряв равновесие. Все его лицо блестело от слез.

«Я здесь не для того, чтобы просить вас об одолжении,» сказал он. «Я здесь, чтобы сказать вам, что у нас нет выбора. Это твоя… обязанность помогать таким людям, как я. Помогите будущим людям вроде меня. Вы меня понимаете?» Он подчеркнул последнюю фразу с душераздирающей грустью.

Стражники поблизости ничего не делали, просто стояли, словно вырезанные из воска. Из-за теней невозможно было разглядеть их глаза.