Анархист (СИ) - Ежов Сергей. Страница 28

— Куда же я денусь, Иосиф Виссарионович, Вы же мне не оставили выхода. — грустно усмехнулся Антон — Признаться, я было возмечтал о военных подвигах, но видно не судьба.

— Не так грустно, дорогой товарищ Дикобразов. Блокаду Ленинграда сняли благодаря Вам, а до того остановили германское наступление на Западном фронте. И Киев немцы до сих пор не взяли, несмотря на готовящееся предательство, да и в Крым не вошли. И Одессу мы не сдадим. Будут награды, Антон Петрович, обязательно будут.

— Не о наградах речь, бог с ними, с наградами. Я говорил о подвигах.

— Подвиги совершают бойцы и командиры. Если геройствует генерал, это означает, что, либо враг оказался слишком силён, либо сам генерал чего-то не додумал. Вы, Антон Петрович, для нас важнее многих маршалов: даже операция по деблокированию Ленинграда была построена вокруг Ваших умений.

Сталин прервался, покосился на прикроватную тумбочку, на которой стоял кувшинчик с соком. Тянуться за соком ему было тяжело и неловко, а просить помощи он постеснялся.

— Хотите попить? Сок безопасен, я проверил. — сообразил Антон.

— Хочу.

Напившись, Сталин устроился удобнее и задумчиво сказал:

— Удивительное дело, я давно не чувствовал себя так хорошо, но при этом слабость. Правда, слабость приятная.

— Сродни состоянию после бани?

— Да, верно.

— Это нормально. Организм приведён в здоровое состояние, теперь мозг и нервная система подстраиваются под изменившиеся условия. Да и то сказать, в Вас нейтрализовано почти восемь килограммов ядов и шлаков, так что часть облегчения происходит отсюда.

— Восемь килограммов? Куда же они делись?

— Выведены. Основная часть выведена с потом и другими выделениями, но некоторая масса осталась. Жалко выбрасывать ценные, трудно восстановимые ресурсы. Нами эти вещества переведены в безопасные соединения, и сейчас они успешно усваиваются организмом. Вы же знаете, что в природе нет ничего лишнего, просто бывают вещи не на своём месте, не в нужное время и в несоответствующих количествах. Мы научились экономно использовать всё имеющееся в наличии.

— Но где же они сейчас?

— В Вашем организме, Иосиф Виссарионович, и постепенно всё будет пущено в дело.

— Действительно, вы ушли от нас очень далеко.

— Что правда, то правда. Но основы заложены вами, дорогой предок. — с серьёзным видом поклонился Антон.

— Спасибо на добром слове, дорогой потомок. — с улыбкой вернул любезность Сталин.

— Однако вернёмся к биологии, вернее к микробиологии. Поручая мне этот участок, Вы должны понимать, что быстрой отдачи не предвидится. Для начала нужно провести фундаментальные исследования, а они, при всей своей дороговизне и огромных трудозатратах не могут дать быстрого результата. Мдя… А ведь для общественности нужны результаты…

— Не всё так печально, Антон Петрович. Какие-то результаты у вас будут постоянно. Вы же сами говорили, что знаете пути к созданию различных материалов и лекарств. Этого будет вполне достаточно.

— Действительно. Но как быть с моей помощью на войне?

— Ваша работа будет первоклассным прикрытием для любых отлучек. В стране уже работает несколько десятков заводов по производству продуктов питания, латекса и клея. Вы, по своей должности будете обязаны их инспектировать. Исследовательские центры и лаборатории тоже будут в Вашем ведении. Между тем, куда Вы заедете по пути из пункта А. в пункт Б, будем знать только мы с Вами.

— Раз так, я согласен.

— Через некоторое время, когда я вернусь в рабочий режим, мы поговорим.

[1]Императивный мандат — ограничение в действиях выборного должностного лица какими-либо условиями, при нарушении которых он может быть отозван.

Глава 11

Ирина с детства мечтала стать врачом — с тех самых пор, когда она, во время поездки в город, вывихнула себе пальчик, а добрый дядя в белом халате и красивой белой шапочке быстро и ловко вправил ей сустав. Ирочке было совсем-совсем не больно, к тому же дядя врач угостил её таблетками аскорбиновой кислоты с глюкозой. Такие крупные, почти как конфеты, а ещё ужасно вкусные и очень полезные.

— Спасибо, дяденька доктор! — звонким голосом поблагодарила Ирочка — А можно, когда я вырасту, то тоже стану доктором?

— Конечно можно! — засмеялся мужчина — Только помни, что для того чтобы стать врачом, нужно много учиться. Ты хорошо учишься?

— Я уже выучила пять букв и умею считать до ста! — гордо сообщила Ирочка.

— Это большое достижение. — согласился дяденька доктор — Осталось не так уж и много, я уверен, что ты непременно справишься.

Ирочка училась очень хорошо, а теперь она стала учиться намного лучше — ведь она обещала! Правда, девочка забыла имя того врача, и даже лицо его со временем стерлось из памяти, но белый накрахмаленный халат и безумно красивая белая шапочка никогда не покидали её воображения. Любимой игрой Ирочки была больница. Мама сшила Ирочке докторскую шапочку, и девочка устраивала приём своих друзей. Стетоскоп Ирочке сделал Вовка Медведев, и инструмент получился почти как настоящий: Вовка очень хорошо научился выстругивать ножом всякие деревяшки, а дырку в трубочке, за бутылку из-под молока, просверлил дед Ахмет, который приезжал к ним в село раз в месяц и ходил по дворам со своим станком для заточки ножей, кос и топоров.

В классе Ирочка была главной санитаркой, следила за чистотой ушей, рук и шей одноклассников, случалось, перевязывала порезы, прикладывала холодную железяку к мальчишеским кровоподтёкам. А один раз, уже в седьмом классе, даже провела настоящую хирургическую операцию: наложила шину на сломанную ногу мальчишке из третьего класса. Пацан на перемене полез на трубу котельной, да не удержался и сорвался вниз. Мальчишку быстро принесли старшеклассники, причём двое сразу побежали предупредить — один о происшествии директора школы, а другой — позвать Ирину с её медицинской сумкой, помочь пострадавшему.

Когда директор, задыхаясь и хватаясь за сердце, наконец, пришла, Ирина уже наложила шину на повреждённую конечность, и теперь мазала йодом многочисленные царапины глупого третьеклассника. На колхозной машине пострадавшего доставили в районную больницу, где врачи высоко оценили качество повязки, сделанной семиклассницей.

В те времена обучение в старшей школе было платным, и родители Ирины не могли позволить себе такие траты. Но колхоз, решением общего собрания, постановил отправить Ирину учиться в областную школу-интернат. Ирина оправдала доверие земляков: училась отлично, и приезжая на каникулы всегда привозила заслуженные дипломы и грамоты.

Когда пришла пора поступать в высшее учебное заведение, Ирина не решилась ехать в Москву или Ленинград, а подала документы в свой, областной мединститут. Надо сказать, она совсем не прогадала: уровень образования в её альма-матер был совсем недурным, и специалистов готовили добротно. На первую свою стажировку Ирина поехала в родной колхоз, в недавно открытый фельдшерский пункт. За время стажировки, на приёме у неё побывали все без исключения колхозники — от председателя колхоза, встретившего её у себя в кабинете и заставившего провести собственный осмотр, до Филиппка, родившегося три дня назад, и прибывшего на приём на руках своей мамы, одноклассницы Иры.

На последнем, пятом курсе, Ирина была мобилизована в армию. Лучшим студентам курса досрочно присвоили звание врача и направили в Карелию, где как раз разгорелась война с Финляндией. Ирина попала на службу в госпиталь смешанной авиадивизии, и первые её пациенты были простуженные и гриппозные бойцы и командиры. Впрочем, это понятно: в авиации, в бой идут лётчики, их относительно немного. Остальные бойцы и командиры обеспечивают боевую работу летунов, вот на их долю достаются и морозы, и оттепели, и поветрия простудных инфекций.

Как бы то ни было, по результатам финской войны Ирина получила благодарность командования, и вместе со своим госпиталем перебралась в Белоруссию, так как на западной границе запахло порохом, и страна готовилась к отражению фашистской агрессии.