Бронзовая Жница (СИ) - Орлова Ирина Аркадьевна. Страница 38

— Схаалитка, — поднял он шляпу.

Эйра поднялась и неловко сложила руки:

— Добрый господин, прошу, постойте. Это дело чрезвычайной важности; у меня тут раненый маргот…

— Кто? — тот расхохотался. — Странная жрица, ты, наверное, пьяна.

— Я, — хрипло рыкнул Морай и, хромая, вылез из кустов. Тут же лязгнул Судьболом. — Отдавай лошадь.

Всадник оторопел и уставился на него с недоумением.

— М-маргот, это п-правда вы? Но…

Морай не собирался ждать ни мгновения. Он полоснул путника мечом по боку, а когда тот вскрикнул, рывком скинул его из седла. Эйра дёрнулась, испуганно глядя на спешенного всадника; но Морай уже дёрнул её за плечо, к себе. И кое-как взобрался на лошадь.

— Давай сюда, — рявкнул он девушке.

— Но этот человек… тут же гьеналы, и там огромный…

Однако он схватил её за руку и втянул перед собой на седло, перекинув её, будто козью тушу.

Эйра вдруг вспыхнула и взвизгнула:

— Дайте сесть нормально!

Морай расхохотался. Схватив её под грудью, он приподнял её наверх, чтобы она схватилась за его плечо. Так она сумела кое-как расположиться боком на неудобной передней луке седла.

Эйра едва успела сообразить, где верх, а где низ; маргот уже круто развернул коня в сторону Брезара и ударил его по бокам.

Испуганный мерин понёс галопом. Ошалевшее лицо путника, что держался за кровавый порез, скрылось за поворотом.

Эйру жутко подбрасывало. Она совсем не умела сидеть в седле; её трясло и мотало из стороны в сторону. Она нашла только один выход: придвинуться к марготу ближе и держаться за его плечо как можно крепче.

Он приобнимал её одной рукой, но его тёмный взгляд был устремлён на север. Теперь между ним и его целью не стояло ничего.

Когда они проносились мимо Кирабо, Эйра попыталась было попроситься домой к Изингомам. Но лицо маргота было столь ожесточённым и сосредоточенным, что она не решилась настаивать, когда он не ответил.

«Тьфу, опять этот Брезар», — подумала она уныло.

Вскоре конь не выдержал долгого галопа. Сперва он стал тащиться рысью, а потом и вовсе еле живым шагом, сколько бы Морай ни пинал его.

По счастливому случаю, им попался лагерь придорожных разбойников. И хотя это был первый раз в жизни, когда Эйра могла бы назвать встречу с бандитами «счастливой», так оно и вышло: Морай пригнал мерина к их костру и рявкнул:

— А ну встали! Лошадь мне!

Его взъерошенные светлые волосы, серебристые в свете луны, и бешеный взгляд сразу дали головорезам понять, кто вторгся в их сомнительные ночные развлечения. Эйра будто в странном сне смотрела, как они падают ниц, лбами ударяясь о землю, и все, как наказанные дети, лопочут на разные голоса:

— Великий маргот! Великий маргот! Сию же секунду, сию же секунду!

«А когда меня привозили в Брезар вместе с другими проданными девушками, так перед ними рассыпался сам караванщик — чтобы они не полезли смотреть товар, он дорого заплатил им. Но мы были дороже».

Бандиты отвлеклись от двух пойманных ими девушек, а те вообще попрятались за спины насильников, не смея и глаз поднять на лорда Брезы. Не далее чем через минуту чумазый главарь в платке, скрывавшем половину лица, выбежал вперёд. Он вёл под уздцы огромную трофейную кобылу.

— Лучшее для вас, маргот, лучшее! — клятвенно заверял он. — Я, Баако Башколом, вас почитаю превыше всех трёх Богов и превыше собственных родителей! Возьмите мою кобылу в знак моей величайшей преданности!

Морай не обращал внимания на его пламенный восторг. Он спихнул на траву Эйру, а затем, корча гримасу боли, слез с седла сам. И после этого запрыгнул на дарёную кобылу, а разбойники помогли Эйре взобраться следом — на сей раз позади маргота.

— Хорошая лошадь, — снисходительно бросил маргот, и лагерь головорезов взорвался восторженным и восхищённым рёвом. Матёрая серая в яблоках кобыла даже ухом не повела.

Морай пришпорил её — и та, подняв клубы пыли, понесла их в предместья Брезы, уже привычно смрадные и мрачные.

Теперь Эйра вновь не знала, как ей усидеть. Она притиснулась к Мораю сзади, обхватила его за торс, хотя и не без смущения, и попыталась притиснуться так же близко, как и раньше. Но маргот бросил через плечо:

— Не жмись!

И ей пришлось держаться на некотором расстоянии, чтобы не тревожить его ушибы. Она цеплялась за причудливые украшения рукавов в виде больших кожистых крыльев; и подпрыгивала на каждом такте галопа.

«Хоть бы не слететь в грязь», — думала она, косясь на рослых гьеналов, что припустили за одинокой кобылой, будто стая голодных волков.

Бреза приближалась. Каменные стены, обросшие башнями, закрывали небо. Вонь и гвалт, множество огней, босые люди и мусор на колее ознаменовали въезд в городскую черту.

Наперерез им бросилось несколько разбойников в чёрных накидках со звериными черепами на поясе — банда Зверобоя.

— Куда спешишь, дружок? — рыкнул один из них. Но Морай, не доставая меча, сверкнул глазами и проорал:

— Вон с дороги, выродки! — и бандиты бросились врассыпную.

Всё перед глазами Эйры мелькало, как в быстро пролистанной книжке. Телеги, заборы, покосившиеся работные дома, редкие каменные постройки, и толпы, толпы, толпы. Люди в замызганных коттах, люди в складчатых плащах, люди с волами и корзинами, люди на земле и у дверей кабаков…

Кобыла пыталась притормозить, чтобы не сбивать горожан, но Морай лишь крепче сжал её бока.

— Прочь! — рявкал он, и люди шарахались в ужасе. Они знали громовой голос маргота.

Он срезал через центральные улицы, где даже ночью было не протолкнуться. Когда дорогу ему преградил экипаж, запряжённый двумя лошадьми, он вдруг выхватил меч и рассёк их морды, заставив скакунов с визгом рвануться в сторону от него — и освободить ему путь.

Эйра едва могла удержаться за спиной маргота. Она цеплялась за него куда сильнее, чем раньше. Но он уже не обращал внимание на эти неудобства.

Они промчались по площади перед триконхом, и Эйра с удивлением обнаружила, что на месте храма трёх богов торчат обугленные столбы. На брусчатом просторе кобыла мчалась вперёд легко, будто летела. И Морай неожиданно крикнул через плечо:

— Эйра, ты славная шлюха! Я пошлю за тобой в «Дом», будь уверена.

Она разомкнула губы, не зная, чем ответить. Она пробормотала невнятное «спасибо», а после Морай вдруг пихнул её плечом, и она упала с лошади на вытоптанную клумбу во дворе Покоя.

Затем маргот круто развернул кобылу и погнал её по дороге к пещере, через Лордские Склепы. Мечи Мора во дворе даже возгласить приветствия не успели — за всадником остались лишь клубы пыли.

Эйра встала с колен. Отряхнула подол своей чёрной рясы и с обидой шмыгнула носом.

«Мне не достаёт храбрости сказать ему, что я больше не шлюха. Я, похоже, и впрямь навеки буду шлюхой, которую так и скидывают с седла».

Растерянная, она сжала лямку своей сумки. Посмотрела на мечей Мора в чёрных плащах. Потопталась на месте. Обвела глазами трёхэтажный особняк-палас, над которым кружили вороны. И решила, что теперь делать нечего — придётся идти в «Дом» и просить о ночлеге.

Но вдруг она увидела, что к ней через весь двор спешит леди Мальтара.

Невысокая, узкоплечая, словно детская кукла, она была, как и тогда, одета в штаны и кафтан. Её светлые волосы цвета жемчуга и лунного камня вспушились на веру, а глаза взволнованно блестели.

— Шлюха, — позвала она. — Что это было? Откуда он привёз тебя?

— Из лесов подле Кирабо, миледи, — Эйра сделала нелепый реверанс в своей измазанной рясе и мужских ботинках. — Маргот упал со спины своего дракона. Мне выпала честь помочь ему.

Глаза Мальтары расширились. Она была взволнована и несчастна.

— Он цел? — было единственным, что она спросила.

— Да, он спешил к Скаре, миледи.

Она покивала, но её серо-голубые глаза увлажнились.

«Кажется, она очень волнуется за брата», — подумала Эйра.

Но Мальтара мгновенно ожесточилась и командирским голосом произнесла: