Царевна, царица, богатырь и птица (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна. Страница 38
Алька только глаза распахивала все шире. Да как же это… отчего же она раньше ничего не замечала и не знала? Ведь многое из того, о чем сейчас говорила сестра, случилось еще до царевнина побега. А она о том и слыхом не слыхивала. Неужто скрывали от нее что? Или… просто сама она не интересовалась?
– Три дня назад граница Тридевятого царства была нарушена. Войска короля Демара снесли приграничный заслон и заняли четыре деревни в нашем царстве, где и встали на постой. По нашим данным, это лишь начало – король Демар только хотел показать, как легко может завоевать царство, и главные свои силы пока придержал. В тот же день я получила ультиматум…
Ультиматум Наина зачитывала с листа. А Алька слушала его сквозь шум в ушах – будто в них набили чего.
– Верно ли я понял, – мужской голос пробился сквозь этот гул, и Алька подняла глаза. Кто же этот человек… ведь Наина всех называла. Иллиас… нет, Веллиас. Веллиас Ярден. Кажется, он из Однажды. Оттуда всего-то один отряд пришел – совсем не исполнить обязательств они не могли, но и настоящего войска в республике нет. И этот – совсем не похож на воина… – выходит, военные действия даже теперь можно предотвратить дипломатическим путем? Если, конечно, обвинения короля Демара относительно королевича Елисея не соответствуют истине?..
– Разумеется, нет, – сухо ответила Наина. – Королевич задержался у нас по собственной воле и в настоящее время гостит в Камневе. Вы можете лично убедиться в том, что он содержится в достойных условиях.
– Замечательно! – обрадовался Ярден. – Ведь это означает, что все еще можно уладить и избежать кровопролития! Как я слышал, царевна Алевтина Игнатьевна питает сердечную склонность к королевичу Елисею и совсем не против выйти за него замуж. Конечно, вопрос о казни Ее Высочества регента необходимо пересмотреть – уверен, этот пункт Его Величество внес, поддавшись эмоциям, все-таки он отец… однако счастливая невеста, несомненно, сможет повлиять… Вам, глубокоуважаемая Наина Гавриловна, стоит пойти лишь на небольшую уступку – сдаться и передать юную царевну вместе с королевичем…
Алька мотнула головой непонимающе. Это что же он… предлагает Наине наудачу сдаться – вдруг да помилуют? А ей, Алевтине…
Она перевела взгляд на воевод Тридевятого – и с ужасом увидела в глазах некоторых из них сомнение. Кто-то и перешептывался, и даже кивал едва заметно.
…А и впрямь ведь – что такое жизнь одного человека, пусть даже и царского рода, в сравнении с сотнями жизней, которые унесет война? Да и на троне наконец будет царь. Давно пора наследнице замуж, не век же в девках куковать…
Наина искоса бросила взгляд на сестру. И Алька поневоле отметила, что выражение лица старшей царевны ничуть не изменилось. Вот как ей это удается? Тут ее жизнь обсуждают!
– Не пойду я за Елисея! – едва слышно проговорила Алевтина. Однако услышали ее, кажется, все.
И… это ничего не изменило. Испокон веков во многих королевствах принцесс выдают замуж по расчету. И ничего – стоят королевства. Доля у девиц такая, что ж поделаешь…
– Должна отметить, – все так же холодно и отстраненно начала Наина, – что царские регалии Тридевятого, как вам известно, являются мощными артефактами, в том числе и защитными. В случае, если наследница выйдет замуж не по любви, все царство наводнит нежить, что уже произошло с Тридесятым.
Вот тут воеводы дружно нахмурились. Нежить – это уже серьезно.
– В то же время, – продолжала правительница, ничуть не меняя тона, – я вполне осознаю, сколь ничтожна всего лишь моя жизнь в сравнении с бедами, которые способна принести война. И в случае, если Алевтина Игнатьевна, несмотря ни на что, решится доброй волей выйти за королевича Елисея, обязуется при этом окончить академию, как требует того союзный договор, а также править в соответствии законами и традициями Тридевятого, не присоединяя его к территориям соседнего государства, я готова сдаться королю Демару и ожидать своей участи по его решению.
На миг Альку будто вовсе оглушило. Что значит – готова сдаться?..
А потом она вскочила со своего места.
– Не бывать тому! – звонко выкрикнула царевна, и все взгляды скрестились на ней. Вовремя, ох и вовремя показала ей Наина “предложение” Елисея. – Не пойду я добром – ни за Елисея, ни за его отца. А вы, воеводы Тридевятого, готовы ли государыню свою без боя сдать? Где же честь ваша воинская? Желаете, чтоб царство наше под пятой Демара оказалось? Готовы за трусость свою дочерьми Игната-богатыря заплатить? А своими? Али думаете, ваши семьи пощадит беда, минует? А вы, с-союзнички, – тут она перевела взгляд на Ярдена, – думаете, вам вовсе отсидеться выйдет? А не думаете ли, что у Демара с вами общая граница станет? Думаете, маги ваши вас защитят, как Демар захочет новых земель? От нежити, может, и укроют, а вот от воинов… помните, небось, что за клятву маги-то ваши дают? Кто б самих их защитил! А войска-то у вас и нет своего!
Запереглядывались воеводы и союзники, зашушукались. А Наина, смерив сестру коротким нечитаемым взглядом, бросила негромко:
– Сядь, будь так любезна.
И Алька тотчас плюхнулась назад на свое место, чувствуя себя – глупее некуда. Неужто опять дурочкой себя выставила? Ну да, Наину-то, вон, будто и не волнует ничего, будто и не о ее жизни и смерти речь идет… а младшая царевна снова поди как дитя малое…
– А царевна-то молодец! – громко заявила вдруг Хильдур и ободряюще улыбнулась Альке. – Дело говорит. Не остановим его сейчас, да все вместе – долго потом расхлебывать станем…
А ведь до Семи островов-то Демар, может, и не доберется, подумалось царевне. Ведь к ним морем плыть, а у Тридевятого своего флота нет. Просто люди на Семи островах такие… ну или вот эта конкретная сестра конунга. Ну отчего чужая принцесса могла Альку подбодрить да похвалить, а своя сестра опять дурой заставила себя чувствовать? Как всегда, впрочем…
Дальше в обсуждение царевна вовсе предпочла не вмешиваться – благо, разговор свернул теперь вовсе в другое русло. Все как-то разом согласились, что выдавать никто никому никого не станет – не приведет оно к добру. И принялись обсуждать стратегию и тактику, расстановку войск – а в этом Алька, несмотря на свое у богатырей ученичество, ничегошеньки не понимала.
Молчала она до тех пор, пока кто-то из воевод не упомянул, что обеих царевен или хотя бы наследницу необходимо выслать из Камнева как можно скорее да укрыть в столице али еще дальше.
Правда, на сей раз Алька очень-очень постаралась не вести себя как ребенок. Дождалась, когда все на мгновение замолкли, да и сказала – негромко, но твердо:
– Нет. – А уж как обернулись все к ней в изумлении, продолжила, – я нынче не только царевна, но и ученица в особом богатырском отряде. Испокон веков цари Тридевятого сами своих воинов, как нужда приходила, в бой вели…
– Так то цари, – хмыкнул воевода.
И Алька, проглотив обиду, царственно кивнула, старательно копируя сестру.
– Верно. Я пока не царица, да и не богатырь. Войско не возглавлю. Но с братьями-богатырями плечом к плечу встану.
И тут… не выдержала Наина. Вскочила, в точности как до того младшая царевна, да воскликнула гневно:
– Не бывать тому!
Не удержалась Алька. Покосилась на сестрицу да шепнула ехидно:
– Сядь, будь так любезна…
И до того оторопела Наина, что села беспрекословно. Альке на мгновение даже самую чуточку стыдно стало.
– Отчего же вы, Наина Гавриловна, воина в бой не пускаете? – изумилась Хильдур. Ну да, у них там на Семи островах все просто: желает дочь конунга воином быть – так отчего же препятствовать?
Правда, Алька и сама осознавала, что рядом с той же могучей Хильдур выглядит она мышонком слабосильным – мелкая, тощая… хотя… мыши-то тоже разные бывают. Даже зеленые. И даже те, что подковы добрые на завтрак грызут.
– Да какой из нее воин, – как-то устало отмахнулась государыня регент, явно не ожидая ответа.
Однако ответ последовал – и оттуда, откуда поддержки царевна уж точно не ждала.