Давай никогда не встретимся (СИ) - Лайкова Алёна. Страница 14
С удовольствием это сделаю.
Глава 5
Он работал с десяти до семи. Из дома выходил без пятнадцати десять (плюс-минус время на утренний кофе) и пешком добирался до «Аквамарина». Потом был восьмичасовой рабочий день с перерывом на обед, и наконец после семи принц уходил.
Под моими пальцами зазвучал весёлый гитарный ритм, и квартира наполнилась звуком. Я закрыла глаза, качаясь в такт. Запела. Под веками будто наяву проявился художник Влад, сидящий за столом в дизайн-студии и рисующий что-то в скетчбуке. Я усмехнулась. Интересно, сильно ему досталось за мой вчерашний спектакль? И куда он всё-таки идёт после работы? Неужели сразу домой?
– Земля вызывает Лёлю! Спустись с небес, пожалуйста!
Я открыла глаза и посмотрела на недовольную подругу. Смуглая, черноволосая, как цыганка, Майя хмуро взглянула в ответ.
– Если на выступлении будешь так же халтурить, альбома мы не увидим, – заявила она.
– А разве кто-то халтурил? – удивилась я, прекращая играть. – По-моему, отлично получилось.
– Отлично не предел.
Я хмыкнула. Вся Майя в одном предложении.
– А ты уже выложила анонс квартирника? – поинтересовалась я в ответ.
Подруга кивнула и в противовес своим словам бодро сказала:
– Вечером выложу.
– Так кто из нас здесь халтурит?
Майя сделала вид, что не расслышала. Лучик весеннего солнца пробил штору, упал на гриф гитары, окрашивая его в янтарный. Я немного полюбовалась этой игрой света.
– С какой песни начнёшь? – спросила Майя, пролистывая блокнот, в котором были записаны все тексты и аккорды.
Я чуть нахмурилась, думая.
– «Циферблат». Новая, мало кому известная – самое то для открытия.
– Хорошо. – Майя черканула что-то на странице и подняла глаза. – Играем!
Я усмехнулась её серьёзности и, перехватив гитару поудобнее, взяла первый аккорд.
Чтобы совершить задуманное, нужно было изучить его образ жизни. Потом придумать, исходя из наблюдений, как заманить Влада в ловушку и без свидетелей прикончить. Это было несложно. Гораздо труднее мне казалось совмещать подготовку квартирника и слежку. Придётся выложиться по-полной. Но трудностей я боялась меньше, чем смерти, так что собиралась со всем справиться.
В дверь позвонили. Я прервала песню и вопросительно посмотрела на Майю.
– Кого-то ждёшь? – поинтересовалась подруга.
Я покачала головой.
– Может, ошиблись?
Майя поднялась, откладывая блокнот.
– Пойду проверю. А ты играй, играй.
Она исчезла в коридоре, оставив меня одну. Играть я, конечно, не стала. Сложив руки на гитаре, замерла в ожидании. Наверняка кто-то из тех, чья работа ходить по квартирам. Надеюсь, она быстро избавится от незваного гостя. Послышался звук поворачиваемого в замке ключа. Подруга с кем-то тихо поздоровалась, потом ахнула. Ей ответил такой же негромкий мужской голос.
– Лёль, у нас первый слушатель! – крикнула Майя из коридора.
Я непонимающе подняла брови. Какой ещё слушатель? Неужели эта дурочка уломала присоединиться к нам какого-нибудь обзванивавшего квартиры почтальона? Загадка раскрылась быстро. В дверном проёме появилась сияющая подруга, а за ней вошёл довольный Дима с букетом цветов.
– Сюрприз, – объявил парень и, натолкнувшись на мой взгляд, пояснил: – До тебя не дозвонишься.
Я поморщилась, но поднялась, забирая цветы. Букет был действительно красивый – тюльпаны с вкраплениями ирисов, окружённые веточками зелени. Не поскупился.
– Спасибо, это очень мило, – признала я неловко.
В шкафу стояла старая, ещё бабушкина хрустальная ваза, и я полезла за ней, стараясь не уронить. Наполнив водой, с удивлением и восхищением посмотрела на получившуюся композицию.
– Нравятся? – понимающе улыбнулся Дима. – Ещё бы.
Весь восторг погас, разбившись о его самодовольство. Я сухо кивнула и переставила цветы на подоконник.
– Да. А теперь иди. У нас репетиция, и мы очень заняты.
– Ой, да ладно тебе, пусть послушает, – неожиданно вмешалась Майя. – Как раз со стороны оценит!
Я обернулась к ней, сделала большие глаза, не понимая, в чём дело. Девушка ответила невинной улыбкой.
– А чё, я за, – с готовностью согласился Дима. Внимательно посмотрел на меня, настолько внимательно, что взгляд обжёг мне лицо. – Послушаю твои песенки.
Мысленно чертыхнувшись, я села обратно на кровать. Ну Майя, ну сводница! Ладно уж. Пусть сидит, красавец. Если попробует мешать мне, тут же за дверь выставлю и никого не послушаю.
– Мне всё равно, – бросила я и, отвернувшись от него, с безжалостным равнодушием обратилась только к Майе. – Пиши, следующая будет «Паутина снов».
– Ладно, – растерянно ответила подруга.
Не дожидаясь её, я заиграла, глядя перед собой. Усилием воли загнала раздражение поглубже, сосредотачиваясь на песне, одной из любимых. Слова полились, лаская горло как мёд. Дима сел у двери и замер, слушая. Краем глаза я видела его лицо, полное любопытства, но специально старалась в его сторону не смотреть. Под действием музыки мною овладела странная задумчивость, напоминающая транс, и я всё больше отстранялась от происходящего вокруг, от комнаты, лиц Димы и Майи. Воспоминания прошлых жизней грозились вновь прорваться лавиной в мой мозг, и я усилием воли закрывала им дорогу. Сейчас было не время. Да и вообще, какой смысл раз за разом вспоминать то, что случилось? Будто это что-то изменит.
Когда я закончила и последний звук, дрожа, затих в воздухе, Дима вдруг захлопал. Я удивлённо и неприязненно покосилась на него, считая это насмешкой. Но Дима аплодировал искренне. Он смотрел на меня с уважением, восторгом и даже не пытался скрыть свои чувства.
– Это было круто, – сказал Дима, и я, обезоруженная его словами, ничего не смогла ответить.
***
Без оружия я чувствовал себя беспомощным, почти приговорённым к смерти. Хотелось схватиться хоть за дубинку, лишь бы не торчать посреди брошеного города с голыми руками. Больше всего не хватало револьвера: надёжного старого друга, способного спасти твою жизнь ценой чужой. Или, ещё лучше, винтовки, чтобы, когда кончатся патроны, пустить в ход штык. Мечты, мечты…
Задание мне досталось паршивое, хуже, чем обычно. Я подёргал привязанными к столбу руками и тоскливо вздохнул. Долго ещё ждать-то? Так раньше от холода окочурюсь, чем от пуль. Я напряжённо осмотрел разрушенные, превратившиеся в руины дома. В этот раз отряд отступал в особой спешке, а вернее сказать, бежал. И всё же время привязать меня здесь нашли. Миссия была опасная, почти безнадежная, вот и припрягли штрафника – меня. Репутация всё решает. Моя оказалась хуже, чем у других, так что если умру, вряд ли штаб расстроится.
В паре улиц от меня послышались тяжёлые, уверенные шаги солдат, явившихся грабить проигравших. Я невольно дёрнулся и зашипел от боли в боку. Рану-то мне настоящую оставили, для достоверности. Мерзавцы.
Сначала показался один солдат: ещё молодой, неопытный, в ненавистной глазам вражеской форме. Увидев меня, тут же вскинул оружие и взял на прицел. Я обречённо уронил голову на грудь, замер без движения. Пару секунд ничего не происходило.
– Командир! Посмотрите, кого я нашёл.
В сердце затеплилась слабая надежда. Неужели сработает? С трудом верилось.
Судя по быстрым чётким шагам, командир и впрямь решил посмотреть. Голову я поднимать не стал, наоборот прикрыл глаза, делая вид, что теряю сознание. Внутри всё дрожало от напряжения. Что они решат? Пристрелят как щенка, или же…
– Почему его не забрали при отступлении? – отрывисто произнёс властный голос, явно принадлежавший командиру.
Риторический вопрос, больше похожий на рассуждение вслух, повис в воздухе. Вокруг звучали всё новые шаги, обступая меня со всех сторон. Я еле сдерживался, чтобы не выдать внутреннюю дрожь.
– Рана не смертельная, мог бежать со всеми. – Снова командир. – Зачем его привязали?
– Хотели убить? – предположил кто-то угрюмо.