Сваха для дракона (СИ) - Лисовская Лилия. Страница 77

– Поболтаем? – голос у Кассади был дружелюбный, но волчий прищур, которым он скользил по мне, не давал мне вдохнуть. Воздух мокрой ватой забивал легкие, от чего казалось, что я вот-вот задохнусь. От Мерани не стоило ждать помощи: он сполз с лошади, падая ниц. Не отнимая лица от земли, он вполголоса что-то бормотал, то ли молился, то просил пощады.

Я сжала в руках поводья, чувствуя ладонями каждую трещину в плотной коже. Бояться не стыдно, особенно если ты встретил в чужих краях оборотня. Желтые глаза Кассади обещали мне долгую, мучительную смерть, если я попробую сбежать. Но Кассади загородил только проход к пещерам Эрооло, оставив пути для отступления.

– Только попробуй, – оборотень подмигнул, поднимая руку. Кожа на худых, бледных ладонях была потрескавшейся, загрубевшей. Но из ран, воспаленных и свежих, на землю капала темная, густая кровь. Угрожающе зазвенели сосульки, соткавшись из воздуха над моей головой. Их острые пики смотрели вниз, и не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться – такие раны мне не пережить. И только когда я подняла руки ладонями вперед, они растаяли. Кассади не намекал – говорил прямым текстом.

– Что вам надо? Мы просто хотели посмотреть пещеры Эрооло, – если бы меня попросили рассказать о встрече с Кассади, я бы не стала упоминать, что голос мой от страха был выше, чем хотелось. Оборотень, оправдывая свою звериную суть, уловил в воздухе мельчайшие флюиды ужаса, который сковывал мое тело. И в ответ лишь усмехнулся, демонстрируя мощные желтоватые зубы, с выступающими клыками. Так волк обнажает пасть, чтобы устрашить соперника, но разве я бросала грозному оборотню вызов?

– Спускайся с лошади и подойди сюда, – мужчина указал на пятачок перед собой, и я не стала испытывать его терпение. Без посторонней помощи спуститься на землю было не так просто, но я с честью выдержала испытание: хлопнись я лицом в снег перед колдуном, сгорела бы со стыда.

Прежде, чем подойти к оборотню, я, руководствуясь предчувствием, отобрала у одного из каменных стражей зажженный факел. Не могла сказать, что порыв этот исходил от меня, напротив, складывалось впечатление, что он пришел извне. Чужая мысль легонько толкнула меня в спину, щеки на долю секунды опалило жаром, а я уже вытаскивала потемневший черенок факела из заледеневших пальцев стража. Тот не возражал, уставившись в пространство остекленевшим взглядом, словно заколдованный. Я кинула искоса взгляд на Кассади, подозревая его в худшем. Тот не стал отпираться.

– Щепотка колдовства никогда не бывает лишней, если речь идет о важных вещах, – с отеческой снисходительностью пояснил оборотень, складывая руки на груди. Он напоминал Одхана, неужели у всех, кто одарен искрой магии, отсутствуют моральные ориентиры в принципе? Либо все ради цели, либо ничего вовсе.

Волчья шкура, служившая Кассади одеянием, чуть сползла с плеча. Ничего удивительного, что кроме шкуры на нем ничего не было – зачем оборотню одежда? Но при взгляде на костлявое плечо и голубоватую от мороза кожу, я словно забыла, кто стоит передо мной.

– Вам не холодно? – воскликнула я, бездумно протягивая Кассади факел, как будто предлагала согреться. Оборотень покосился на меня как на сумасшедшую и слегка отодвинулся, словно боялся, что я ткну горящим концом в шкуру, заставляя ее вспыхнуть.

– Как-нибудь переживу, – сквозь зубы процедил Кассади, – а вы тревожитесь понапрасну. У вас есть куча других причин переживать.

В его надтреснутом, хриплом голосе звякнул намек. Мерани уже перестал биться головой о мерзлую землю и затих, уткнувшись в нее лбом. И только судорога, пробегавшая изредко по его спине, подтверждала, что советник еще жив.

Слова не шли на ум: худая фигура, кутающаяся в волчий мех, вызывала у меня много вопросов, а ответы давать никто не собирался. Кассади рассматривал мои кудри, выбившиеся из-под капюшона с изрядной долей любопытства.

– Дочь Селофиссар, что ты забыла в землях Эрооло? – мощь его голоса обрушила с горных вершин пушистые снежные шапки. Меня обдало стылым холодом и ощущением безнадежности: она сочилась из желтых глаз колдуна. Он обречен был вечность скитаться между ледяных просторов Тюрра, не имея возможности согреть обветренные руки и спастись у теплого очага. Но сколько ненависти звучало в простых, на первый взгляд, словах: “дочь Селофиссар”. Он презирал меня только по праву рождения под благословенной звездой богини дождя.

– Следовало сожрать тебя как только ты пересекла границу, – черты лица Кассади исказились, превращаясь в волчью пасть. Он зарычал, припадая на четвереньки. Я застыла, ожидая момента, когда острейшие зубы вонзятся в незащищенное горло. Инстинктивно я выставила руки вперед, надеясь задержать зверя, хоть на секунду отсрочить неминуемую гибель. Говорят, что зубы у волков такие острые, что их бедные жертвы даже не чувствуют боли… Хорошо бы так, подумала я отстраненно, как будто наблюдая за происходящим со стороны.

Истеричный визг вывел меня из транса. Волк у моих ног вертелся юлой, пытаясь сбить пламя, которое жадно скакало по густой шерсти. В воздухе удушливо запахло паленым волосом. Я перевела взгляд на свои руки: совсем забыла, что в руках сжимаю факел, я нечаянно ткнула им в волка. Зыркнув на меня, Кассади задрал голову и издал леденящий душу вой. Он не предвещал ничего хорошего, я слышала в нем отголоски своей смерти. Кассади по-волчьи клялся отомстить. Но я уже не боялась его: пока в моих руках есть огонь, мне ничего не страшно. Я выставила вперед факел, тыча им вперед, как будто вновь пыталась нанести зверю удар.

– Сдохнешь! – невнятно прорычал Кассади и отступил. Его несколько минут он следил за мной немигающими желтыми глазами, а затем мощным прыжком преодолел десяток метров, скрываясь за скалой. Он предпочел сбежать, оставляя после себя дорожку из обгорелой шерсти; та слезала с него клочьями. Завозились каменные стражи, приходя в себя. Один из них сурово взирал на факел, который я беззастенчиво у него отобрала, но по-прежнему не говорил ни слова.

Мерани, пересиливая себя, поднял голову от земли. В его глазах стояли слезы:

– Леди Ималия, вы навлекли на себя большую беду! Эрооло не простит!

Я пожала плечами, отдавая факел хозяину и забираясь на коня. В беду я попала, едва получила письмо с приглашением на аудиенцию к князю Лоркану в одно прекрасное безоблачное утро. Но, конечно же, я не стала это озвучивать.

– Это и есть пещеры Эрооло? – я скептически оглядела вход, ведущий под углом вниз. Темнота, поглотившая пещеру, вернула мне мои же слова глухими отголосками. Судя по эху, там явно была пустота, холодная и мерцающая.

– Они самые! – с готовностью закивал Мерани, помогая мне спешиться. После встречи с Кассади он был слегка бледен, но уже полностью пришел в себя. Пока мы преодолевали перегон между ущельем и пещерами, я успела узнать, что форт Касан, в котором обитали властители Севера, был вырублен и назван Эрооло в честь своего друга, который сопровождал его во всех скитаниях. “Пещеры были первым пристанищем Эрооло и Кассади, когда они прибыли на Север, Тюрра тогда не существовало. Лишь несколько разрозненных племен, которые были совсем не рады пришельцам с запада” – стоило отдать Мерани должное, он мог стать неплохим учителем. Лекции читал такие, что закачаешься.

– Вы действительно с юга? – Мерани сверкнул половинками очков, словно смутился от собственного вопроса, но я даже не стала юлить.

– Моя мать оттуда, – коротко ответила я, – и по легенде Вергельд с Эрооло не в ладах именно из-за богини, что льет с неба благодать на южные земли.

Мерани неуверенно улыбнулся:

– Селофиссар, да? Здесь немногие знают, что у богов тоже бывают любовные драмы, какие нам, простым смертным и не снились.

Не так давно, я могла бы сложить голову в уверенности, что боги – лишь выдумка. А теперь боги и их посланники появлялись почти на каждом углу. Возможно, мне давно следовало сделать какие-нибудь выводы, но я продолжала упорствовать.