Болотник (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич. Страница 5

Эти психологи от криминала действуют уверенно и нагло, потому что знают: редко кто из проигравшихся обращается потом в милицию, — кому же приятно признавать себя глупцом. Ну а если проигравший заупрямится, то всегда в соседнем купе есть подмога, которая поможет утихомирить буяна. И еще знают о том, что из-за кадровых проблем в транспортной милиции не у каждого поезда имеется милицейское сопровождение. Хотя справедливости ради надо сказать, что самые проблемные направления, в том числе и на Северной дороге, без сопровождения почти никогда не остаются.

Драка началась в купе. Запуганная проводница закрылась в своем служебном закутке и на помощь звать не спешила. Перепуганные пассажиры, этого советского бизнес-класса на выручку парню тоже не рвались. А тем временем на шум и подоспела к шулерам подмога. Парня утихомирили быстро, но не без труда. Троим тоже крепко досталось. Злые, разгоряченные жестокой дракой и выпитой водкой, бандиты не долго совещались и решили избавится от столь проблемного клиента, самым радикальным способом. То есть попросту выкинуть ночью из поезда. На их беду, милиция в поезде всё же была. И прямо в тамбуре, при открытых дверях вагона и застала их патрульная группа. С пьяни не разобрались бандиты в ситуации и оказали сопротивление. Троим милиционером досталось крепко, пока старший группы не вытащил пистолет и не начал стрелять. Вообще крупно повезло парню, если это можно везением назвать.

Всю компанию сгрузили на ближайшей же станции. Которой и оказался грузовая станция небольшого таежного городка Каменногорск. Кирюху помогали выносить и грузить в скорую помощь сами же задержанные шулера. И им и милиционерам, так же помощь медиков понадобилась. В общем история заурядная, бывшего опера этим не удивишь, обычная история. Дело раскрыто. Все задержаны, все живы, награбленное вернулось законному владельцу. Можно закрывать и передавать в суд. Все бы ничего, но сама ситуация…. Вот блядь влип ты старик! 1973, мать его, год!

Что в этом году было? Что я помню? А вот нихрена я не помню, кроме того, что за рулем сейчас Брежнев. Как вообще это могло со мной произойти? Что делать? Мысли путались.

Когда за сотрудниками органов закрылась дверь. Я быстро, как только позволяло моё побитое тело, схватил с тумбочки документы и углубился в чтение. На зашедших в палату, притихших соседей, внимание я не обратил. Не до них было. Я листал один документ за другим, забыв даже про жажду. И про деньги я тоже забыл. Когда спустя пол часа, прочитав каждый документ раз по пять, я поднял голову то встретился с задумчивым взглядом Иваныча. Здоровяк с гипсом так же молча встал со своей койки, налил из графина стакан воды и поставил его передо мною на тумбочку, рядом с деньгами.

— Ты это, парень, извини если что — первым нарушил молчание Иваныч — не разобрались мы с дуру. Думали бандита какого к нам подселили, и милиция опять же эта, да и рожа твоя уж больно не добро выглядит. И Нинка, вот дура, всякого наговорила. Ты не подумай, чего, мы не подслушивали. Просто вы орали на всю больницу, как тут ваш разговор не услышать?

— Спасибо — сказал я, глядя на здоровяка — и одним залпом выпил стакан воды.

— Еще налить? — подхватился с кровати здоровяк.

— Да, если можно.

После третьего стакана воды, я вновь заговорил с соседями, пауза уже явно затянулась.

— Ладно мужики, все погорячились, бывает. Давайте заново знакомится. Найденов Кирилл, двадцать пять лет. Артельщик я, с севера. Здесь, вот так вот получилось, случайно оказался. Да и слышали вы, наверное, всё про меня — я криво усмехнулся и взглянул на Иваныча.

— Семенов Семен Иванович. Можешь просто Иванычем звать. Токарь я, с вагоноремонтных мастерских. А это вот, тоже Семен, Наумов фамилия, он у нас охотник промысловик В охотхозяйстве нашем местном трудится. И ты это, Кирилл, убрал бы деньги куда, да вот хоть под подушку, большие деньжища ведь.

Только тут я вспомнил про деньги. Кряхтя от боли, я собрал все пачки и бросил в верхний ящик тумбочки, туда же положил и документы. Прятать куда-то сейчас деньги, в присутствии посторонних не хотелось. Потом перепрячу, когда один буду.

— Чего с рукой Сёма? — я с трудом сдержал улыбку, вспомнив главного героя Бриллиантовой руки.

— Так это, шёл я по путику своему, капканы проверял, подтаивает иногда уже днем снег, а вечером замерзает, неудачно поскользнулся и вот, руку сломал, когда упал. Аж в двух местах. Еле до дома добрался. На самом дальнем конце угораздило. — поморщился от неприятных воспоминаний Семен — не сдам план, без премии останусь — грустно добавил он.

— Ты Сёма бога побойся — взмахнул на него рукой Иваныч — жив и ладно. Почитай семьдесят верст со сломанной рукой прошёл. А мог бы и в тайге остаться. Как Петро в прошлом году.

— У Петьки сердце говорят прихватило.

— Кто его знает, чего у него прихватило. От него же почти ничего не осталось, когда его нашли. Зверьё порастащило. И лайку его не нашли. Да и сорок лет ведь всего мужику было. Какое сердце? Может на зверя нарвался, али на человека плохого. Зон то в округи не меньше десятка. Сам же знаешь, почти каждый год вас летом дергают, беглецов ловить.

Семён тяжело вздохнул.

— Ну так-то да. Мутная там история.

— Ладно мужики, не будем о грустном — сказал я — лучше вы мне расскажите куда меня занесло. Что это за город такой? Где меня высадили?

— А чего рассказывать? Город как город. Каменногорск. Раньше Усть — Уральск назывался. Станция у нас большая. Груза-распределительный узел. Вагоноремонтные мастерские есть. Лесхоз есть. Охотхозяйство и заготовительная контора. Торф добывают. Вояк много. Склады разные тут в округе военные. Зоны опять же. Фабрика есть, чего-то шьют там для военных. — выдал информацию Иваныч.

Усть-Уральск! Я вспомнил этот город. В девяностые годы ему вернут родное, дореволюционное название. И скоро этот город прогремит на всю страну. Найдут тут где-то рядом, нефть с газом. И маленький городишко превратится в довольно крупный город нефтяников. Бывать мне здесь приходилось не раз. Многие из наших заказчиков, в бытность моей работы в геологии, были именно из этого городка. Ухоженные улицы, новые дома и закрытые коттеджные поселки нефтяных компаний, произвели на меня тогда сильное впечатление. Огромные, с оригинальной, современной архитектурой, офисные здания будут стоять в центре города. Стадионы, школы, театры и несколько филиалов специализированных ВУЗов дополнят эту картину. При всем при этом город был вечно зеленным, как из зимней сказки. На озеленение город деньги не жалел, там более тайга под боком. Зоны отдыха на берегах таёжных рек и озер. Охотничьи угодья. Просто рай на земле, в моём понимании!

Я задумался. Если это всё правда. И я не лежу сейчас где ни будь в бреду под капельницей. То лучшего места, чтобы начать новую жизнь, мне не найти. Решено. Буду пока плыть по течению, а там будь что будет.

Ясное дело, в политику я не полезу. Спасать СССР тоже не буду. Вообще никуда не полезу. Надо сейчас спокойно жить и готовится к рывку, когда наступят 90-е годы. Как говорится и спать хочется, и Родину жалко…, но нет! Можно ведь стать очень обеспеченным человеком, с моими то знаниями. Можно конечно и наоборот, быстро сломать шею или получить ножиком в брюхо от бандитов и конкурентов. Но, на сколько я помню, Усть-Уральск в криминальных сводках замечен не был, не было здесь громких дел и разборок.

За этими мыслями, я удивился сам себе. Получается я принял уже решение? Сожаления не было. Дети взрослые, давно живут своей жизнью. Семья и друзья конечно будут горевать, если в той жизни со мной, что-то плохое всё же случилось. Но не будем думать о плохом. Будем считать, что это параллельный мир, а в том, я благополучно отбился от бандитов и еду сейчас на долгожданную рыбалку. Я вообще по жизни больше оптимист и флегматик.

Глава 3

Я быстро шел на поправку. Подходила вторая неделя моего пребывания в больнице. С мужиками я почти подружился. Иваныч — простой и сердобольный мужик, потихоньку, за ненавязчивыми разговорами, выдал мне всю необходимую информацию про жизнь в городе и стране. В разговорах с ним я больше слушал, иногда поддакивая и задавая наводящие вопросы. Семен разговаривать не любил. Если дело только не касалось охоты. Найдя во мне родственную душу, мы часами могли обсуждать способы охоты и рыбалки, травя друг другу охотничьи байки. Почти все мои рассказы Семен воспринимал как фантазии. Молод мол ещё. Но как истинный охотник, не перебивал и делал вид, что мне верит. Зря он так конечно. Почти всё было правдой, только из другой жизни. Ну привирал маленько, я что не охотник что ли? С Нинкой — стервозной медсестрой что устроила мне представление в первый день моего попадания — мы поддерживали вооруженный нейтралитет. Быстро поняв, что на каждое её слово я отвечу втрое больше, она меня не доставала. Общались только сугубо по делу. Капитан и прокурорша были у меня еще пару раз. Прокурорша хотела провести опознание и очную ставку. На что каждый раз я заявлял, что тот день плохо помню, был пьян и лиц толком не разглядел. Капитан же, видимо с её же подачи, ненавязчиво, под предлогом уточнения информации, знакомил меня с подробностями происшествия и даже разок засветил фотографии всех шестерых нападавших. Знаем мы эти приемы дознания, что сейчас, что через пятьдесят лет, ничего не меняется. Я стоял на своем. Не помню, не знаю, не опознаю. Хватит им и так материалов для суда, и сурового приговора. В итоге от меня вроде бы отстали.