Попаданка прибыла! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна. Страница 41

Люди метались друг к другу, когда кого-то обездвиживали снежные шары, защищались сообща, жалили огнём всех этих существ и с надеждой смотрели на небо, дожидаясь рассвета. Многие существа слабели с приходом дня.

Если бы не горожане с живым огнем, не новые свойства стены, то город уже пал бы. Кто-то из стражей догадался подкинуть топливо во все печи, что были расположены внутри стены и та стала горячей, давая шанс выжить упавшим, но этого было мало. Тварей было слишком много и они не знали усталости.

И тут какая-то дрянь налетела на Ульяну, сбила живой огонёк с её палки в наваленный у стены снег. Не задумываясь, Ульяна спрыгнула в сугроб, хватая руками затрепетавший в неподходящей среде огонь. Это был единственный шанс женщины защититься от ринувшегося на неё тёмного существа. Ульяна предпочитала получить ожоги от огня, чем очутиться в желудке твари.

Для неё на какое-то мгновение стихли крики, шум, завывания. Она ожидала страшной боли и, стиснув зубы, приготовилась терпеть ожог, чтобы не потерять от боли голову и успеть защититься от более страшной участи, но огонёк в её руках вспыхнул по-иному и стал расти.

Всем показалось, что огонь поглотил посланницу богини, но это было не так. Сам огонёк вернул себе форму кристалла, каким был изначально, но вместе с тем он испускал свет, похожий на пламя, и этот свет становился всё ярче и больше. Он не обжигал Ульяну и тех людей, которых коснулся, но твари шарахались от него так же, как если бы в них ткнули живым огнем!

Ульяна находилась в эпицентре мощного красного света и ничего не видела, однако крики повсюду изменились и стали появляться ликующие ноты. А вскоре повсюду стало светло.

Ульяна, широко раскрыв глаза, смотрела сквозь тот свет, что источает её кристалл на охваченную таким же светом-пламенем защитную стену и на людей, вокруг которых тоже образовалось свечение. Их живые огоньки точно так же вернулись в форму кристаллов и разгорелись по-иному.

Люди были в шоке, боялись пошевелиться и, наверное, были ослеплены яркостью свечения, но другие ликовали, и их крики немного успокаивали тех, кто продолжал держать светящиеся кристаллы.

Ульяна смотрела, как «горит светом» стена. Это было похоже на то, когда она впервые запустила внутреннюю вентиляцию в защитном сооружении. Только тогда вспыхнуло и погасло, а теперь стена «горела» красным светом, но без язычков пламени.

Мастера что-то там подремонтировали, и Радомил сказал, что стражи приноровились поддерживать положительную температуру внутри всей стены, но не дают ей излишне нагреваться, чтобы не образовывался лёд на поверхности. Для этого пришлось положить по кристаллу в каждой башенке на протяжении всей стены и изредка подкидывать топливо.

И вот сейчас город окружала светящаяся стена, улицы были наполнены снопами света, которые перемещались, объединялись и разъединялись.

— Ульяна, что это? — закричал ей со стены Радомил.

— Я не знаю, — крикнула она в ответ, — этими кристаллами заведовала Муся! — пояснила она, но когда было выкрикнуто имя кошки, то послышалось чьё-то восклицание и десятки рук показали на небо.

Ульяне сначала показалось, что она видит комету, но вскоре она разобрала очертания и наблюдала вместе со всеми бегущую по воздуху огненную кошку. Она быстро приближалась, а твари, сгрудившиеся вокруг города, отхлынули, растворяясь в темноте.

— Муся? Мусенька? — растерялась Ульяна, когда увидела перед собой гигантское огненное существо, едва уместившееся на площадке между стеной и домами. Но огненный зверь стал быстро уменьшаться и, став маленьким, прыгнул на руки своей хозяйке.

— Мусенька! Радость моя! Чудо! Любимая шерстяная мордочка! Красавица! Мурлыка! — целовала и гладила её Ульяна, а люди окружали, преклоняя колено перед маленькой рыжей кошечкой.

— Слава нашей защитнице! — заорал кто-то, и все подхватили.

Ульяна приподняла Мусю и показала её всем:

— Священное животное! — крикнула она со слезами на глазах — сказались переживания.

А ещё ей вдруг пришло в голову, что она не видела в городе ни одной кошки. Возможно, их и не было, а возможно, их всех съели в первые голодные годы. Так что на всякий случай Мусю надо было защитить, поэтому Ульяна демонстрировала всем свою любимицу и грозно выкрикивала:

— Не обижать, не трогать, следить, чтобы не обидели другие, и угощать всякими вкусностями. Только так можно добиться милости огненной кошки!

Ульяна не видела, как подошёл к ней Радомил.

— Какое интересное животное, — услышала она его голос — и внутри что-то отпустило. Глаза князя смотрели на неё с любовью.

Да, он едва держался на ногах, устал, но в его глазах было столько всего… и только одним словом можно объединить всю гамму его эмоций — любовь.

— Тебе оно не знакомо? — приподнимая кошку на руках, она потёрлась щекой о её мягкую шёрстку.

— Огненная кошка? Смеёшься? Откуда?

— Нет, не огненная, а просто кошка, — смутилась Ульяна. Радость от того, что она держит в руках Мусеньку, затмила образ мчащегося по небу огненного зверя.

— У нас в княжестве не жили эти зверьки, а вот в других водились. Наше лето подходило для многих магических или полумагических животных, а они очень ревниво относились к другим и выгоняли со своей территории, — князь виновато развёл руками, а потом тяжело вздохнул.

Нападение отбито и надо было разбираться с потерями. Но первым делом он решил выразить свою благодарность огненной защитнице и, опустившись на колено, как все жители его города, произнёс:

— Благодарю тебя, огненный зверь! У нас ты всегда желанный гость! — и очень осторожно коснулся лапки Муси.

А кошка вспыхнула и исчезла, оставив в руках Ульяны два огромных кристалла с мужской кулак.

— Что? Где она? Что ты сделал? — зарыдала она, кинув в князя этими булыжниками. — Где моя Муся? Как ты мог? Верни её!

— Тише, тише, родная, не плачь, — успокаивал её Радомил, но разочарование Ульяны было так сильно, что её колотила дрожь и она никак не могла взять себя в руки. Она столько дней мечтала прижать кошку к себе, что теперь никак не могла поверить в потерю. Наверное, это какая-нибудь кошкозависимость, требующая лечения, но от понимания этого легче не становилось.

Радомил крепко сжал её, прижимая голову к своей груди, и полузадушенная Ульяна вынуждена была затихнуть.

— Изверг, — прогудела она ему прямо в грудь, отплёвываясь от меховых завитков полушубка, — выпусти, а то задушишь.

Он склонил к ней голову и, заглядывая в глаза, произнёс:

— Уля, ты мне нужна! Такого нападения у нас раньше не было, и люди напуганы. А ещё покровительство твоего огненного зверя. Это нельзя упускать, и ты должна быть на виду. Потом можешь меня побить, но сейчас люди должны видеть посланницу богини и мою избранницу.

— Да… да, они увидят. Я не подведу тебя.

— Спасибо, сердце моё!

Ульяна уже спокойней посмотрела на Радомила. Он осунулся — не просто устал, а смертельно устал, и едва держится на ногах. Его одежда была разорвана, кончик меча был сломан… нет, не сломан, а растворен и оплавлен.

— Ты ранен?

— Нет, обошлось, — он криво улыбнулся и добавил: — Разве что чуть не умер со страху за тебя, когда ты прыгнула со стены от той твари. И колени разбил в прыжке за той тварью, думая переключить её внимание на себя.

— Так ты был рядом, когда всё это стало… сверкать? — Ульяна получила в ответ жаркий поцелуй и осталась без ответа, одна.

Точнее, князь выступил вперёд и, демонстрируя всем подарки огненного зверя, заговорил:

— Наш город… наше княжество взято под защиту! — он поднял над головой кристаллы. — Мы воздвигнем постамент со статуей нашей спасительницы и вставим в глазницы эти дары. Они защитят нас от нашествий!

«Ура, товарищи!» — не удержалась Ульяна, когда Радомил взял паузу.

Люди возликовали. Князь дождался, когда все успокоились и начал раздавать указания. Хоронить было некого. Не потому что никто не погиб, а потому что трупов не было — тьма поглощала тела без остатка. А вот раненые были, и всех их разбирали по домам родственники или несли в княжий терем, так что Ульяна отослала подростков с Грихом по правильному адресу.