Асфоделия. Суженая смерти (СИ) - Серина Гэлбрэйт. Страница 98

– Или привлечёт внимание напавшего, – Тисон повернулся к брату, посмотрел на того неодобрительно.

– Рано или поздно ему придётся себя выдать и лучше сейчас, чем потом. На оглашении будут присутствовать практически все придворные и, как ты заметил, другого шанса ему может уже не представиться. Если только он не предполагает преследовать Алию и вне стен резиденции… что куда затруднительнее. По каким-то причинам он явно не имеет возможности или уходить надолго из дворца, или отлучаться вовсе.

– Значит, всё-таки манок.

– У тебя есть другие идеи? Или подождём и понаблюдаем, как связь продолжит проявлять себя? Она никуда не исчезнет, и Асфоделия со своей стороны не сможет её разорвать.

– Я не хочу, чтобы Алия подвергалась опасности и рисковала там, где этого можно избежать…

– Кто тут в опасности и чем рискует? – на пороге появилась Диана в накинутом поверх ночной сорочки халате, с заплетёнными в косу длинными волосами.

Мужчины умолкли мгновенно, посмотрели мрачно на сестру. Эветьен словно невзначай закрыл металлическую шкатулку и перевернул лист рисунком вниз. Диана улыбнулась невозмутимо, приблизилась к нам.

– Я-то думала, что приеду в столицу, побуду тут какое-то время, дух переведу после суеты и беспокойств Лэндли-Минор. Но нет, с утра пораньше уже шум, крики и беготня по лестницам, в точности как дома.

– Ди, не преувеличивай, – возразил Эветьен и принялся нарочито неспешно складывать всё выложенное обратно в большую шкатулку. – Никто не шумел, не кричал и тем паче не бегал по лестнице.

– Однако вы все здесь и обсуждаете отнюдь не приданое или обустройство нового дома, – на столешницу Диана демонстративно не смотрела, но отчего-то не покидала уверенность, что попытка старшего брата скрыть что-то не ускользнула от её взора. – Эветьен, я смогу гораздо лучше понимать свои обязанности и ситуацию в целом, если буду знать, что у вас происходит. Желательно знать сразу, из ваших уст, а не строить догадки из намёков, оговорок и случайно подмеченных взглядов.

Эветьен покосился на Тисона, убрал деревянную шкатулку в ящик, запер и, взяв Диану под локоток, отвёл к чёрному зеву камина. Я повернулась к Тисону, наблюдавшему настороженно за братом с сестрой.

– Он прав, – прошептала. – Лучше разобраться с этим делом сейчас, чем откладывать на потом. Мне ведь тоже рано или поздно придётся вернуться во дворец, если не на оглашение, то на ещё какое-нибудь мероприятие или вообще в свиту новой жены императора. Стефанио так жаждал меня там увидеть, что, боюсь, потребуются веские причины, дабы отказаться от столь высокой чести.

– В том-то и дело, – Тисон отвернулся от негромко переговаривающихся родственников. – Кем бы ни был напавший, он, подобно нам, может прийти к тому же выводу – так или иначе ты приедешь во дворец. На оглашение, на празднества по случаю венчания Его императорского величества и в любой другой день. Так есть ли резон рисковать на собрании, полном чужих взоров, если возможно выждать более удобного момента, когда подле тебя будет мало людей, а то и вовсе никого?

– Поэтому лучше приехать на оглашение и поискать жезл самой, – повторила я идею жениха. – Авось эта сволочь засуетится и выдаст себя. К тому же жезл повреждён, значит, воспользоваться им у него не получится. Чёрт побери, и кому моя физиономия так не понравилась, что он решил, что от меня проще избавиться, чем объяснить глубину своей антипатии?

– Едва ли речь идёт о твоём лице… той тебя, которую знаем мы с братом.

– Понятно, что Алёна Волкова мало кого волнует в этом мире. Но Асфоделия кому насолить успела?

– Быть может, никому. Не думаю, что дело в ней самой, как и в тебе.

– Происхождение, грехи отцов, память о мятеже?

– Скорее всего. По крайней мере, и по сей день тема эта важная, болезненная для многих.

С одной стороны, это уже какой-никакой, но мотив.

С другой, сократить по нему количество подозреваемых возможным не представлялось по-прежнему.

* * *

Разумеется, Эветьен рассказал Диане версию отцензуренную, изрядно сокращённую, местами облагороженную и аккуратно огибающую моменты, касающиеся моего иномирного происхождения. Желанием вываливать правду на будущую золовку я не горела, и братья Шевери тоже не торопились признаваться сестре, насколько необычную девушку ухитрились отхватить. Ясен день, мои бесчисленные странности не укрылись от бдительного ока фрайнэ Лэндли, но то ли она приняла их как издержки воспитания и жизни на островах, то ли решила оставить своё мнение при себе. Во всяком случае, лишних вопросов не задавала и охотно закрывала глаза на непонятные слова, неподобающее поведение и незнание многих мелочей. Столь же спокойно, благожелательно Диана относилась и к нашему внеплановому тройственному союзу. Её совершенно не смущали наши ночёвки в одной спальне, невинные прикосновения каждого ко мне, иногда на глазах другого, и непринуждённые разговоры за ужином, словно мы и впрямь собирались заключить брачный союз на троих и жить себе дальше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да, с той ночи спали мы исключительно втроём, в хозяйской спальне.

И да, именно что спали.

Больше ничего.

Не то чтобы я прямо так стремилась разнообразить жизнь сексом с двумя мужчинами сразу, скорее было любопытно, что из целомудренных этих ночёвок выйдет и как надолго братьев хватит. Очевидно же, что если они не против присутствия друг друга в одной кровати, пусть пока в оной и не происходило ничего особенного, то рано или поздно сочтут, что и в сексе третий не лишний. По крайней мере, близкий, хорошо изученный и признанный родственник.

Впрочем, мне к следующей ночи было не до интима.

Страшно ложиться спать, страшно закрывать глаза в полумраке спальни Эветьена, не зная наверняка, откроешь ли их там же или в собственной квартире, в собственном теле, не будучи настоящей хозяйкой ни в первой, ни во втором. Я провалялась без сна часа два, прежде чем меня всё-таки сморило. Оба мужчины успели заснуть не по одному разу, но просыпались мгновенно, стоило мне начать ворочаться чуть активнее. Аж неловко стало, что я их бужу без конца.

К счастью, этой ночью визитов на родину не случилось.

В следующие тоже.

Дом и элементы прежней жизни иногда снились, но в таком фантастичном, удивительном антураже, что сразу становилось ясно, что яркая необычная картинка – лишь игра моего подсознания, а не проявление связи.

Дни до оглашения пролетели в вихре разъездов, примерок и суеты, сравнимой с предновогодней. На бальное платье, сшитое специально для меня, рассчитывать не приходилось, пришлось удовольствоваться готовым, выбранным из нарядов, от которых по разным причинам отказались. Мы с Дианой успели поспорить, решая, какому платью отдать предпочтение. Я по привычке хотела взять что-то попроще, поскромнее, внимания не привлекающее, Диана же, наоборот, настаивала на «королевском» варианте, роскошном и заметном. Моя будущая золовка, казалось, вообще не могла и пяти минут посидеть спокойно, ей всё время надо было куда-то идти, что-то делать и решать, за себя и за того парня. За каких-то несколько дней мы объездили половину города, не только Франский квартал, но и Университетский, расположенный на том же берегу, и Торговый на противоположном, делившийся на дюжину районов поменьше. Заглядывали в Ремесленный и даже в Законный, где из интересного обнаружилась лишь маленькая кофейня, единственная на всю столицу и окрестности. Кофейные зёрна в Империю привозили и столь вожделенный мной напиток варили, однако популярностью он не пользовался, его мало кто ценил. Во всяком случае, Тисон и Диана посмотрели на меня о-очень странно, когда я, увидев из окна экипажа вывеску кофейни, потребовала остановиться и зайти внутрь. Ещё более непередаваемое выражение отразилось на их лицах, когда я заказала чашку кофе и несколько минут блаженствовала, наслаждаясь одним только божественным ароматом. Для них напиток слишком горький, пахнущий непривычно сильно, непонятно, но при том оба искренне недоумевали, зачем подслащивать кофе сахаром, а на молоко уставились так, словно я собиралась добавлять его в вино. В общем, визит в кофейню порадовал меня, владельца оной, приятно впечатлённого интересом юной благородной фрайнэ к экзотическому напитку, да Эветьена, выслушавшего вечером рассказ о посещении необычного для местных жителей заведения. Хотя жениха скорее позабавила реакция брата с сестрой, нежели факт, что я могу пить «эту жуткую черноту», как выразилась Диана.