Камень, жнец и мандрагора (СИ) - Серина Гэлбрэйт. Страница 25

Фиан так расстроился из-за проигрыша, что ухитрился перебрать с крепкими напитками. Жадею невоздержанность супруга огорчила куда сильнее отсутствия победы в соревновании и теперь она сердито выговаривала страдающему от похмелья мужу, что надо было не потреблять бесконтрольно всё, что лилось, а найти нужных горгулий и переговорить с ними насчёт расширения мест поставок продукции из нашей семейной мастерской. Нет, Жадея и сама побеседовать может, благо что в делах она разбирается не хуже Фиана, но вот незадача, почтенные горгулы не воспринимают всерьёз женщину, говорящую с ними о работе, тем более молодую, тем более замужнюю. Раз молодая горгулья при муже, то отчего ведёт важные переговоры вместо супруга?

Мама не ограничивала старших детей, справедливо полагая, что те могут и сами с собой разобраться, однако на протяжении всего праздничного вечера не спускала глаз с младшеньких. Тех повышенное материнское внимание не смутило, да и горгулий на арене собралось преизрядно, посему ничто не помешало Киане и Азуру ускользнуть от родителей. Папа предложил дать младшим отпрыскам немного свободы, всё же праздник, надо веселиться и расслабляться, и дети вполне себе взрослые, однако мама была неумолима, как мчащийся на всех парах локомотив. В результате поисков Азур обнаружился на дальних трибунах, в компании таких же великовозрастных остолопов, занятых проведением эксперимента неизвестного назначения, а Киана не нашлась вовсе, ни на арене, ни в ближайших заведениях. Она вернулась под утро и наотрез отказалась говорить маме, где была всю ночь.

Отсутствие замков на дверях несколько упрощало жизнь, позволяя потихоньку проскользнуть в свою комнату, не ставя домочадцев в известность. Но, как и днём ранее, совсем уж незамеченным наш приход не остался. Недолго посидев в спальне и невольно узнав все детали произошедшего накануне — ни мама, ни Жадея не пытались понизить голос, — мы засобирались на выход. Неплохо было бы поесть нормально, да и разговоры на повышенных тонах через стены быстро начали утомлять. Однако стоило Алессандро выйти на минуту, как на пороге, резким движением откинув зашелестевшие бусы, возникла мама.

— Халциона, — возвестила родительница и бросила настороженный взгляд через плечо.

— Что? — сразу напряглась я.

Убедившись, что потенциального будущего родственника поблизости нет, мама вошла в спальню.

— Ты опять уходишь? — строгий взор пробежался по моему платью в полоску.

— Да, — не стала я отрицать очевидное.

— Ты и твой… жених днями напролёт где-то пропадаете, — выдала мамуля обвиняющим тоном. — Да и вечерами вас не видно.

— Мы гуляем по городу, — вот, почти и не соврала.

— Прошлой ночью вы вернулись раньше нас всех… кроме Кианы, разумеется.

— Ма, — я максимально выразительно глянула на родительницу, надеясь, что она без лишних уточнений поймёт, чем ещё может заниматься ночами любящая молодая пара. Хоть у моего народа и куда более спокойное отношение к сексу, чем у людей, но это не значит, что я намерена обсуждать с мамой свою интимную жизнь.

Родительница шагнула к кровати, тщательно расправила краешек покрывала и присела. Чопорно сложила руки на коленях и посмотрела на меня, сидящую на своей половине постели.

— Халциона, судя по тому, во что ты постоянно одета, ипостась ты нынче меняешь редко.

— Ну да… нечасто.

К чему она клонит?

— Ты вернулась в родное гнездо, впервые за столько лет, отправилась с нами на праздник… и при том и часу ещё с семьёй не провела. Не рассказываешь, как ты жила, ни с кем из нас не говоришь, не доверяешься, только без конца шепчешься с женихом. Понимаю, он твой возлюбленный, но разве ты не намиловалась с ним… там, где ты сейчас живёшь? Тебя никогда нет рядом, ты забыла о подарке и обидела Хризалиту…

Я сделала что? И когда Лита наябедничать успела?!

— Из-за твоего… некроманта Азур совсем от рук отбился, — мама осуждающе покачала головой и вдруг придвинулась ближе ко мне, наклонилась, участливо посмотрела в глаза. — Что бы ты ни сделала, Халциона, ты моя дочь, а я твоя мать и я тревожусь за тебя не меньше, чем за других моих детей. Я желаю тебе только добра и счастья. И я считаю, что этот некромант тебе не подходит. Тебе следует подыскать другого жениха, достойного молодого горгула.

Уж лучше бы мамуля и дальше со мной не разговаривала…

Глава 9

— Каменным испокон веков было тяжело с людьми, — вдохновенно вещала мама, нимало не заботясь, что неугодный зятёк может объявиться в любой момент. — Человечки так хрупки, чувствительны, ненадёжны и полны предрассудков, что в их сторону и крылом махнуть страшно. Ты только погляди, что эти неравные отношения уже с тобой сделали: ипостась лишний раз не меняешь, на родных не смотришь, будто стыдишься нас или считаешь чудовищами, какими каменных видят люди. Обычаями пренебрегаешь, традиции не чтишь и даже в Скарро одеваешься как человечка. Бедная моя Халциона, должно быть, он совсем задурил тебе голову любовным дурманом. Ещё и замуж за него собираешься. А жить вы где будете? У вас появится собственный дом или вы продолжите мыкаться по съёмным углам, словно побирушки какие? Ты оставишь свою… свои нынешние занятия, когда вы поженитесь, или он вынудит тебя и дальше работать? Ты собираешься идти к брачному алтарю в человеческом храме? А ваши дети, ты подумала о них? Какое будущее их ждёт, полукровок, не принадлежащих в полной мере ни к роду человеческому, ни к каменному народу? А если он тебя бросит и… и разведётся? — последнее слово было произнесено трагическим шёпотом и с выражением безграничного ужаса на челе.

А почему это сразу он разводиться должен? Может, это я с ним разведусь. Допечёт муженёк, и брошу его ко всем демонам, пусть сам себе обеды готовит и исподнее гладит.

— Кажется, люди сейчас вовсю разводы практикуют, — родительница скривилась брезгливо и подалась ещё ближе ко мне, коснулась моей руки. Только я от этого жеста ободряющего опасливо вжалась спиной в подушку. — Но тебе нечего бояться, доченька, ты теперь дома, где никто тебя не обидит и не позволит чужим обидеть тебя. Ты можешь немедля оставить своего некроманта… тем более вы пока не женаты… и познакомиться с приятным молодым горгулом. У одной моей подруги как раз есть сын… твоего возраста, недурён собой, перспективен и обещаниями не связан…

Это мамуля что делает? Пытается сосватать мне какого-то сына какой-то своей подруги?

— Он вежливый, воспитанный и исключительно положительный молодой горгул, — с ласковой-преласковой улыбкой продолжала родительница. — Уверена, как только вы познакомитесь, сразу приглянетесь друг другу. Ты же у меня такая красавица… и не волнуйся насчёт бегства. Я сказала, что ты в столицу улетела учиться… сейчас это вроде модно, чтобы девушки высшее образование получали…

— Ма, у меня уже есть жених и другого мне не надо, — и тут, что характерно, тоже не соврала.

Потому что на данный момент и на ближайшие год-два настоящий жених мне точно не нужен! Даже молодой горгул с перспективой осесть в одном из родовых городов!

— Брось эти глупости, Халциона, — отмахнулась мама. — Скажи ещё, что любишь его.

— Люблю, — выпалила я, готовая признаться в любви к кому угодно, лишь бы не слушать, как мама старается устроить моё идеальное будущее на свой лад.

— Он человек, как его можно любить? Понимаю, он красив и в постели, полагаю, неплох…

— Мама!

— …но вступать с ним в брачный союз не стоит. Послушай, уже сегодня вечером ты сможешь встретиться с…

— Мама-мама, ну что вы такое говорите? — Алессандро наконец соизволил возникнуть на пороге, каким-то неведомым для меня способом отодвинув бусы с минимальным звуковым сопровождением. — Неужто я вам совсем не люб?

Родительница застыла скульптурой, только ласковая улыбка обратилась неприязненным зловещим оскалом. Жнец же невозмутимо обошёл кровать, наклонился ко мне и поцеловал в висок.

— Идём, Хэлли?