Жаркое свидание в Майами - Гонсалес Надин. Страница 22

Энджел была ошеломлена. После всего, что он только что узнал, он все еще был сосредоточен на ней. Это заставило ее перестать злиться на Сандро. Возможно, она пожалеет о том, что снова решила ему доверять, но сейчас это был единственный вариант. Она отстегнула ремень безопасности и обняла его.

— Об этом не беспокойся.

Он прижал ее к груди, и какое-то время шум прибоя укачивал их.

— У тебя столько забот, — сказала она. — Что ты собираешься делать?

— Я собираюсь найти Сабину и встретиться с ней лицом к лицу. Дать ей понять, что я знаю, что она задумала и что это лучше прекратить.

— Как ты получишь назад свои деньги? — спросила Энджел.

Он рассмеялся:

— Забудь о деньгах. Она может оставить их себе. Это в счет подарков ей на день рождения и Рождество на всю ее будущую жизнь.

— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой, когда ты будешь общаться с ней?

— Нет, мой ангел, — сказал он. — Я отвезу тебя домой. Я должен сделать это сам.

— Хорошо, — сказала Энджел, прижимаясь к нему. — Отвези меня домой, но сначала дай мне минутку.

Она хотела немного побыть с ним.

Глава 21

Утром в день похорон Валеро Сандро с братом Эдди встретились в дедушкиной художественной студии — сарае, возведенном во дворе его дома без всякого внимания к законам о зонировании и местным правилам. Темой встречи были деньги. Расходы на похороны быстро росли. Даже самые скромные услуги стоят денег. Ранее они решили разделить расходы.

В то утро Эдди предложил Сандро продать картины, художественные принадлежности и мебель деда, чтобы собрать деньги.

Сандро идея не понравилась.

— Устроить гаражную распродажу или что-то в этом роде?

— Гаражная распродажа! Конечно!

— Если бы мы продали все, то, вероятно, не собрали бы больше 500 долларов, но продать все у нас не выйдет.

У Валеро не так уж много ценных вещей, которые можно было бы продать. Мебель была старая и сломанная, адом, в котором он жил, арендованным. Из более-менее ценных вещей у него были грузовик и лодка, на которых он ездил по выходным и праздникам. Сандро заметил, что Эдди ни словом не обмолвился о продаже столь дорогих вещей.

— Я знаю, что тебе нужна лодка, но, если мы продадим «Форд», это покроет все расходы. Лицо Эдди осунулось.

— У меня есть планы насчет грузовика.

— У меня есть планы насчет картин.

— Что, например? — огрызнулся Эдди.

— Это личное. Я не жду, что ты поймешь.

Сандро никогда не забудет вспышку гнева в глазах брата и собственную реакцию на нее. Не помогло и то, что Эдди превратился в точную копию отца, которого они оба потеряли: молочно-белая кожа, ястребиный нос и редеющие черные волосы. Сандро становилось все труднее разделять свои чувства к этим двум мужчинам. Он начинал обижаться на них обоих.

— Я скоро открываю свое дело. Этот грузовик поможет.

— Лодка твоя, — сказал Сандро. — Именно этого хотел дед. Грузовик продается. Если хочешь забрать машину себе, я уступлю ее за половину стоимости.

На этом дискуссия закончилась. Пришло время отправиться на кладбище для простой церемонии погребения. После этого в доме собрались родственники и друзья. Соседи привезли более тонны еды. Несколько парней сгрудились во дворе, пили и курили. Эдди бросил зажженную сигарету, и огонь пронесся по сараю.

Сандро покинул Энджел, пообещав вернуться попозже. Отъехав от ее дома, он позвонил Сабине.

Ее голос полился из автомобильных динамиков.

— Поздравляю с «Золотым глобусом»!

Господи! Казалось, это было десять лет назад.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Послушай, мне нужно тебя увидеть.

— Как насчет позднего завтрака в воскресенье?

— Нет, — помотал он головой.

— Это срочно? — спросила она. — Я со своим парнем.

— Попроси его отлучиться на десять минут. Это не займет много времени.

Она назвала адрес в Майами-Бич. Сандро не был заинтересован в том, чтобы создавать ажиотаж, подъезжая на броском спортивном автомобиле. Он позвонил Гасу и договорился поменяться машинами. Через полчаса он уже ехал на мотоцикле Гаса. Шлем служил идеальным барьером между ним и миром.

Когда он прибыл по указанному адресу, Сабина расхаживала по тротуару перед трехэтажным зданием в стиле ар-деко. Она, как всегда, выглядела прелестно в вишнево-красном сарафане, с прямыми блестящими каштановыми волосами и спрятанными за круглыми солнцезащитными очками глазами.

— Сандро, я хотела бы пригласить тебя, но…

Она что, шутит? Ему было жарко, хотелось пить, терпение на исходе.

— Нам все равно, куда идти, но нам нужно поговорить наедине.

Сабина скрестила руки на груди:

— Что все это значит?

Сандро не сомневался, что она точно знает, о чем пойдет речь, и это объясняло тактику затягивания времени.

— Я не собираюсь обсуждать это на тротуаре.

— Хм… Следуй за мной.

Она провела его вверх по двум пролетам узкой лестницы и по коридору к черной двери. Квартира была очень похожа на мужское жилье. Мебель состояла из стеклянных столов и кожаных кресел.

— А кто твой парень?

Ответа не последовало.

— А я могу с ним встретиться?

— Он вышел.

— Так… почему я не мог подняться?

Ее щеки вспыхнули.

— Он скоро вернется, и ты знаешь…

Он не знал.

— Разве он не знает, что мы родственники?

Она пересекла комнату и плюхнулась на черный кожаный пуфик.

— Просто скажи мне, что стряслось.

Ее резкий тон ранил его. Неужели он обманывает себя, надеясь, что они смогут решить эту проблему и двигаться дальше? На самом деле его связь с племянницей давно оборвалась. Прошли те времена, когда они тусовались вместе, ходили в кино и обедали. Даже когда она оставалась на Фишер-Айленде, то только для того, чтобы пообщаться с дочерью управляющего трастовым фондом, которая жила в этом же здании.

Сандро бросил шлем на скамью под закрытым ставнями окном. Его взгляд упал на картину в рамке, висевшую над медиаконсолью с проигрывателем и стопкой виниловых пластинок. Это было поле подсолнухов, обращенных соцветиями к небу, и каждый цветок отличался от другого. В этом отчетливо узнавался стиль Валеро.

— Это ты нарисовала, да?

— Это хобби, — пожала она плечами.

Сандро опустил голову и рассмеялся.

— Я должен был догадаться, что это ты. Правда всегда была у меня под носом. Я был ослеплен своей любовью к тебе, своей привязанностью к тебе…

Сабина сжала руки в кулаки. Она сбросила солнцезащитные очки, когда они вошли в квартиру, и выглядела молодой и потерянной.

— Почему? — спросил он. — Ты такая талантливая. Зачем использовать меня для продажи картин деда? Ты могла бы сделать свою карьеру.

Сабина покачала головой, словно не могла поверить, что он такой тупой.

— Никто и не будет платить бешеные деньги за работы какого-нибудь блогера, независимо от того, с кем он связан.

— И они заплатят большие деньги за работу давно умершего неизвестного?

— Хочешь знать, почему я так хороша в своем деле?

Его ответ был бы отрицательным, но она продолжала:

— Контент в социальных сетях так же хорош, как и история, которую он рассказывает.

Сандро отодвинул стул от обеденного стола и сел лицом к ней.

— Если у тебя есть хорошая история, я умираю от желания ее услышать.

Сабина села чуть прямее, чтобы восполнить недостающие ей дюймы роста. Сандро расстраивало, что она видит в нем противника, хотя он и пришел, чтобы противостоять ей.

— Как это звучит? — спросила она. — Представь себе дедушку, политического изгнанника, который поддерживает своего внука, продавая картины своих детских воспоминаний о Кубе. А потом — о чудо! — этот внук вырастает и становится кинозвездой с «Оскаром». Он живет в Голливуде, и его лицо мелькает на рекламных щитах и обложках журналов. Это чертова американская мечта, и люди заплатят за нее бешеные деньги. Ты понимаешь это, дядюшка? Это не просто картины, за которые люди платят деньги. Все дело в мистике.