Шикша (СИ) - Фонд А.. Страница 25

   - Ыых, - сказал старик и жестом поманил меня, мол, вылезай, приехали.

   Я подчинилась и вылезла.

   - Ыых, - опять сказал старик и многозначительно добавил, - Ыыр.

   Я осмотрелась: здесь тайга была совершенно другая, уже зеленомошная, тёмная, там и сям разбросанные ледниками валуны совершенно изменили, искорёжили ландшафт, - если ёлки и кедрачи росли плотной стеной, зато тонкие облысевшие лиственницы слева расступались широкой просекой.

   - Ыых, - строгим голосом вдруг сказал старик и указал на просеку.

   Я взглянула в ту сторону и сказала:

   - Ага, понятно, - хотя мне было непонятно ничего, но я не хотела обижать доброго старика и была благодарна ему за всё, включая эту непонятную экскурсию.

   - Ыых, - в голосе старика проскользнуло раздражение.

   Он нагнулся и ткнул пальцем на землю в просеке. Я тоже нагнулась и рассмотрела там еле заметную в щучке и мятлике колею. Причем сразу было понятно, что это явно не лосиная тропа или что-то там еще, а самая настоящая колея. Кроме того, по просеке там и сям росли ромашки и полынь - извечные спутники человека.

   Сердце у меня учащенно забилось.

   - Хеолоха! - сообщил старик, еще раз указал рукой на просеку и внимательно посмотрел на меня, мол, поняла, дура, или нет.

   - Спасибо! - расцвела улыбкой я, кивая, дескать, поняла, поняла.

   Старик ничего не ответил, лишь еще раз пронзительно взглянул на меня, затем резко гортанно что-то крикнул псу, гикнул на оленей, прыгнул в нарты, и они унеслись в другую сторону.

   Даже не попрощался...

   Мне было неприятно признавать, но я обиделась. Понимаю, что детский сад, он же столько всего для меня всего сделал, но вот всё равно как-то так... осадочек остался, что ли. Хотя, скорее всего, мне просто было страшно опять оставаться одной в этой дикой тайге.

   Но одной я не осталась.

   Через минут пять из кустов справа вдруг выскочил пёс и подозрительно уставился на меня. А я - на него. Так мы стояли и смотрели друг на друга, пока псу не надоело играть в гляделки, и он на меня возмущенно гавкнул.

   - Ну, не ругайся, я уже иду, иду! - сказала я ему и пошла по просеке.

   Пёс с досадой чихнул и побежал впереди, проверяя окрестные кусты и периодически оглядываясь на меня, иду ли я или опять затупила.

   Так мы всё шли и шли, вдвоем: я бодро шагала по относительно широкой просеке, и рядом туда-сюда носился пёс, обшаривая все окрестные кусты и забегая за рвущиеся вверх мощные ели. Остро пахло сухой хвоей, грибницей и иван-чаем. А вокруг стола почти мистическая тишина, нарушаемая лишь отдаленным рокотом свирепой таёжной реки и назойливым посвистыванием какой-то мелкой птички.

   В общем, красота. Дикая, первозданная красота.

   Если не считать моих приключений, конечно.

   Я затрудняюсь сказать, сколько мы так прошли, но солнце уже начало садиться. Я капец как устала, но скотина пёсик не давал мне возможности сесть отдохнуть, даже на пару минут, он, словно строгий пастух паршивую овцу, - всё гнал меня вперед и гнал.

   В общем, уже скоро я еле-еле переставляла ноги.

   Еще через полчаса меня больше не радовали ни вкусные таёжные запахи и звуки, ни красивейшие виды природы, - хотелось упасть и умереть. И то срочно! Но пёсику было категорически плевать, и он продолжал меня торопить вперед.

   Вскоре просека стала тонуть в прозрачной синеве, немного погодя следом подступит мрак. Нужно бы найти безопасное место для ночлега, но в планы гадского пёсика это, видимо, не входило.

   - Сам такой! - устало огрызнулась я, когда он рыкнул на меня, увидев, что я остановилась.

   Я мстительно показала наглой собаке-барабаке язык и тяжело зашагала дальше на деревянных ногах.

   Вдруг пёс гавкнул. И еще раз. И еще.

   Я остановилась:

   - Чего тебе? - раздраженно спросила я.

   Пёс ухватил зубами меня за край куртки и потянул на боковую тропинку.

   Я не сопротивлялась. Проще не спорить.

   По тропинке идти было тяжелей, но я полностью доверяла своему четвероногому сопровождающему. Я шла за ним быстрым шагом и только успевала пригибать голову, чтобы не напороться на ветки.

   Внезапно лиственницы расступились и потянуло запахом еды. Пахла свежая выпечка! Хлеб! Послышался смех. Вроде женский.

   Люди! Ура! Здесь люди!

   От неожиданности я остановилась. Сердце застучало. Пёс подошел ко мне и потерся о штанины.

   - Спасибо, роднулечка ты моя, - благодарно сказала я ему и, наклонившись, погладила умную голову.

   Пёс тихонечко заскулил, лизнул мою руку и тут же рванул обратно.

   А я осталась одна.

   Выйдя из-за деревьев на большую поляну, я попала в лагерь геологов.

   Лагерь представлял собой большой и обстоятельный стационарный бивак: несколько бревенчатых домиков, маленький некрашеный вагончик, огромный растянутый тент цвета хаки, в стороне - пара палаток помельче, стол под навесом и рядом с ним пара скамеек у живописного обрыва с видом на отвесные скалистые утёсы бордово-серого цвета.