Поцелуй льда и снега - Лионера Азука. Страница 23

Она улыбается мне так тепло и искренне, что мое сердце трепещет.

– Да. Я рада, что с ней все в порядке и она отправилась ко двору Эсмонда.

Я протягиваю ей руку, чтобы помочь сесть в седло. На этот раз она принимает ее, хотя я знаю, что ей не нужна помощь.

Когда она снова садится передо мной, я все еще раздумываю, стоит ли задать ей следующий вопрос, затем все же решаюсь сделать это:

– Ты хочешь к ней? Ко двору Эсмонда?

Давина некоторое время молчит, прежде чем покачать головой.

– Не сейчас. Позже я хочу связаться с ней и убедиться, что с ней на самом деле все в порядке, но… прямо сейчас не хочу ставить других на первое место, – она полуоборачивается ко мне. Неподдельное беспокойство мерцает в ее темно-синих глазах. – Это эгоистично с моей стороны?

– Нет. Мы пытались спасти ее, а теперь знаем, что она жива и здорова. Нет ничего эгоистичного в том, что сейчас ты думаешь о себе.

С улыбкой облечения она кивает и снова смотрит вперед.

– Спасибо, – бормочет она так тихо, что я едва слышу.

– За что?

Она пожимает плечами.

– Думаю, за все.

Еще до захода солнца мы достигаем горячего источника, который берет начало между скалами всего в нескольких сотнях метров от дороги. Вода собирается в естественный бассейн, скрытый кустарниками.

В детстве я часто бывал здесь со своими сестрами и детьми из окрестных деревень. Мы ломали ветки и делали вид, что это великолепные замки, которые мы должны были защищать от враждебных земельцев. Это было замечательное и беззаботное время, о котором я слишком долго не вспоминал.

То, что я привел сюда Давину, возвращает мне похороненные воспоминания. Я жду пронзительного смеха сестер, играющих в прятки среди деревьев. Я готовлюсь пригрозить избить других парней, если у них снова возникнет идея украсть одежду девочек.

Но ничего этого не происходит. Здесь только Давина, Элора и я. Я первым вылезаю из седла.

– Подожди здесь, – приказываю я своей спутнице. – Я быстро осмотрюсь.

Давина кивает. Я не тороплюсь и брожу в поисках следов или указаний на то, что здесь могли быть земельцы, но не нахожу ничего. Лишь отпечатки копыт лесных зверей. Как только я возвращаюсь, Давина выскакивает из седла, хлопает Элору по шее и проносится мимо меня.

– Горе тебе, если будешь подглядывать! – кричит она, прежде чем скрыться за живой изгородью.

Я ухмыляюсь.

– Даже и не мечтал об этом!

Это, конечно, ложь. С тех пор как этим утром я ощутил тяжесть ее мягкого тела на своем, мне становится все труднее думать о рыцарских добродетелях, которые я поклялся соблюдать. Сегодня, когда она несколько раз поворачивалась в седле и выругалась после нескольких моих колких замечаний, я хотел обхватить ее лицо и нежно погладить, как вчера вечером. И, возможно… поцеловать. Но я никогда бы не опустился так низко, что стал бы подглядывать за ней во время купания – даже если идея и правда очень заманчивая.

– Я подожду здесь! – кричу я ей вслед.

В тишине начинаю расседлывать Элору и растирать ее насухо. Пока она наслаждается моим вниманием, я бормочу ей успокаивающие слова. Ей явно нравится то, что мы сейчас наедине и ей уделено все мое внимание, без которого ей пришлось жить в последние дни.

– Она тебе тоже нравится? – спрашиваю я Элору. – Может, мне вообще не стоит брать ее в город… Раз уж она не хочет связываться со своей семьей… – Я поспешно качаю головой. – Нет, это было бы эгоистично с моей стороны. И неправильно.

Я никогда не был эгоистом и всегда подавлял свои собственные желания ради других. Я не стану менять это сейчас только потому, что ко мне в объятия бросилась девушка из Фриски. Я бы никогда не стал ставить Давину перед свершившимся фактом, но… я мог бы спросить ее.

Что я и сделаю.

Завтра, когда мы доберемся до моего дома – деревни Бразания. Я спрошу ее и сделаю предложение, если она не примет другого решения. Но я не позволю глупой надежде прорасти во мне, потому что ответ Давины наверняка будет отрицательным. И я не могу ее винить за это, ведь она меня почти не знает.

Глупо с моей стороны надеяться, что она будет испытывать ко мне такое же влечение, как и я к ней.

Внезапно Элора навостряет уши и запрокидывает голову. Сразу же все мысли, которые занимали меня до сих пор, улетучиваются, и моя рука сама собой скользит к мечу на бедре.

Мы не одни.

– Ви! – кричу я, когда земелец надвигается на меня.

Глава 10

Давина

Еще не дойдя до бассейна, я снимаю сапоги и стягиваю рубашку через голову. Я постираю ее позже, потому что от нее тоже неимоверно смердит! Понятия не имею, как Леандр выдерживает, когда я весь день сижу перед ним, а моя вонь бьет ему в нос…

Не задумываясь, я бросаю одежду на каменистый берег. Кинжал, который я воткнула в сапог, коротко дребезжит, но это единственный звук в округе. Поспешно снимаю брюки и нижнее белье, ногой проверяю температуру воды и со вздохом погружаюсь в источник.

Восхитительно теплая вода доходит мне до бедер, поэтому я сажусь на один из камней. Я бы хотела, чтобы у меня с собой было мыло, что есть при дворе Фриски и которое восхитительно пахнет сосновыми иглами и снегом. Это сочетание всегда было моим любимым ароматом, и я не могла насытиться им. Есть ли способ прислать мне пару кусков мыла, если я останусь здесь, в Огненном королевстве?

Я качаю головой. Как мне только пришла в голову идея остаться здесь? Куда мне идти? Как бы я ни сопротивлялась, в моих мыслях всплывает лицо Леандра. Хотя я знаю его совсем недавно, мне будет больно покидать его. Мне нравилось с ним разговаривать и спорить. Учиться у него, даже если он думал, что я безнадежный случай.

А сегодня утром… Мои щеки пылают при воспоминании о том, как я проснулась. Практически в его руках. Не знаю, как я туда попала, но спала я так хорошо, как давно не было. Более чем хорошо. И я была бы не против повторить.

Но этого не будет: как только он отвезет меня в Браннвин, вернется к своему королю. Наши пути разойдутся, и я, вероятно, больше никогда его не увижу. Только при одной этой мысли у меня становится тесно в груди.

Я мою голову и стираю с тела грязь последних дней. Затем закручиваю волосы в пучок и приступаю к стирке одежды, пока сохну на воздухе. Когда я сталкиваюсь с упрямым пятном на рубашке, у меня возникает вопрос, что надеть, пока мои вещи не высохнут. О, я даже не думала об этом! Мне следовало попросить у Леандра плащ, чтобы…

– Ви!

Его крик разрывает восхитительную тишину, которая до сих пор висела над горячим источником. Я оборачиваюсь, внимательно прислушиваясь к следующему звуку. Затем слышу лязг оружия. Я замираю, резко сжимая мокрую рубашку.

Леандр. Он в беде.

Не задумываясь, я натягиваю через голову рубашку, которая липнет к моему телу, надеваю сапоги и хватаю кинжал. У меня нет времени на большее, да и мне все равно.

Меня беспокоит только Леандр.

Я протискиваюсь сквозь живую изгородь и спешу в том направлении, откуда доносится шум битвы, который с каждым шагом становится все громче.

Когда добираюсь до места, то застываю, но мне удается сосредоточиться на главном. Леандр стоит, обнажив меч, лицом к лицу с двумя земельцами. Еще двое, выведенные из строя, лежат на земле; с моего угла обзора я не могу сказать, мертвы ли они. И это меня не волнует.

– Где ледяная девушка? – спрашивает один из земельцев с резким акцентом. Я его понимаю, и моя кровь застывает, как лед.

Леандр направляет на него острие меча.

– Если вам нужна она, сначала вы должны пройти мимо меня.

Два земельца издают звериное хрюканье и одновременно бросаются на рыцаря. Я хочу завизжать, крикнуть ему, чтобы он был осторожнее, но все звуки застревают у меня в горле. Словно заранее зная обо всех движениях своих соперников, Леандр отбивает атаку, обезоруживая их несколькими взмахами меча и заставляя встать на колени. Все происходит так быстро и умело, что я могу только смотреть, открыв рот. Мне бы хотелось продолжать наблюдать за Леандром, впитывать его плавные движения и наслаждаться аурой силы и чистой мощи, которая исходит от него и пробуждает во мне что-то, что хочет большего.