Я — госпожа. Своя жизнь (СИ) - Лесли Элен. Страница 80

За время, пока они работали вместе, Тадиус убедился, что Нортона окружают настоящие профессионалы. Они ни разу не подчеркнули своего превосходства над рабами, охранявшими госпожу. Обязанности распределяли равномерно, Тадиуса и Ирлис ни в чём не ущемляли, только в самом начале расспросили женщину о киборгизации и преимуществах, которые она давала. В качестве демонстрации Ирлис уложила одного из мужчин на лопатки за несколько секунд, и тот остался под большим впечатлением, трансформировавшимся не в агрессию, а в интерес. Тадиус не раз замечал, как они с Ирлис болтают в свободное время.

Именно этот телохранитель по имени Шон сидел сейчас напротив пульта управления.

— Могу я пересмотреть кое-какие записи? — спросил Тадиус. — На них может быть важная для госпожи информация.

— Без проблем, — Шон кивнул на пустой стул рядом со своим.

Тадиус уже дежурил здесь, поэтому успел разобраться, как управлять камерами и экранами.

Во время просмотра записи, на которой Ниан защищал Лейлу, Тадиус оставался в стороне и не отвлекал внимание господ на свои подозрения, которые всё равно не смягчили бы участь Ниана. Парень в его представлении однозначно был виновен. И это вовсе не означало, что Тадиус желал для него наказания. Ниана ему было жаль. Если бы обстоятельства сложились иначе и госпожа нашла возможность отменить порку, Тадиус бы только порадовался.

Однако было в этой истории ещё одно действующее лицо. На видео, показанном господам, Рей попадал в кадр всего на пару секунд. Никто не обратил на него внимания, не заинтересовался, с кем разговаривал Ниан до того, как бросился Лейле на выручку.

Ракурс съёмки оказался неудобным для слежки за Реем. Тадиус просмотрел записи с других камер и обнаружил одну удачную. На ней было видно, как Ниан замечает господина Элберта и Лейлу и именно в этот момент к нему подходит Рей. Между парнями происходит короткий диалог, Ниан суёт Рею бутылку с вином и бежит к Лейле. Рей в свою очередь делает движение, будто собирается уходить, но возвращается и наблюдает за происходящим с безопасного расстояния.

— Давай настрою звук, — предложил Шон, с любопытством следивший за манипуляциями Тадиуса. — Они стояли близко к камере.

— Да, было бы хорошо, — согласился Тадиус.

Через полминуты они с Шоном смогли услышать разговор, случившийся между Нианом и Реем. У Тадиуса зачесались руки найти Рея и хорошенько выпороть. Скорее всего, привести госпожу на место действия до того, как Ниан пошёл на открытый конфликт с господином Элбертом, он бы не успел. Вот только Рей и не пытался это сделать, несмотря на просьбу Ниана, хотя без всяких указаний было ясно, что бежать за помощью нужно сломя голову.

— Мне кажется или мальчишка ждал плохой развязки? — хмыкнул Шон.

— Боюсь, что не кажется, — вздохнул Тадиус.

Поборов желание немедленно отправиться на поиски Рея и руководствуясь внутренним наитием, он посмотрел видео ещё с нескольких камер, снимавшееся во время наказания Ниана и после.

Рей покрутился возле домика, где проходила экзекуция, убедился, что заглянуть внутрь не получится, и направился в сторону хозяйского коттеджа. Замки там были настроены в том числе на рабов, ведь господа могли позвать их в любой момент. Рей открыл дверь, шмыгнул внутрь и больше не появлялся.

Тадиус два раза просмотрел запись в ускоренном режиме. Нет, Рей совершенно точно оставался в доме и когда туда вошли Ирина с господином командующим, и после.

Сколько раз он проделывал этот трюк? Вряд ли слишком часто, но, вероятно, не в первый раз.

Тадиус не следил за ним круглые сутки, хоть и старался присматривать. Рей всё время отирался около госпожи, и было сложно понять, исполняет он конкретные приказы или самовольничает. Очевидно, что в глазах других охранников раб не мог что-то делать без прямых приказов. Они попросту не обращали внимания на то, как Рей заходил в хозяйский дом. Тадиус и сам опешил от такой наглости. Усомнился даже, не велела ли ему там быть Ирина, но именно сегодня, в свете откровенных разговоров, которые она вела и которые не должны были слышать непосвящённые, это казалось невозможным.

Если верить данным с камер, Рей всё ещё оставался рядом с госпожой, и Тадиус почти бегом отправился туда. У него было предположение, где мог скрываться Рей, и чутьё его не подвело.

Коттеджи конструировались таким образом, чтобы у рабов было укромное место, где они могли находиться, не мешая господам. Ворвавшись в дом, Тадиус отодвинул загородку, ведущую в такой отсек, и обнаружил там ошарашенного Рея.

— Я тут по приказу госпожи, — умудрился соврать несносный раб за секунду до того, как получил звонкую оплеуху и был вытащен за шкирку из своего убежища.

Можно было только гадать, что Рей успел оттуда услышать: этот отсек имел два выхода, в общую комнату и спальню госпожи.

— Мой тебе совет, следующие слова, которые произнесёшь, должны быть правдивыми. Ты и так серьёзно влип, — выплюнул Тадиус.

Чтобы придать убедительности своим словам, он как следует тряхнул парня, вот только ничего больше сказать не успел. Именно в этот момент из спальни госпожи раздался громкий болезненный вопль. Кричала Ирина.

Глава 51

Было больно. Нет, не так. Нестерпимо, чудовищно БОЛЬНО. Всё, что я испытывала когда-либо в обеих жизнях, включая приступ острого аппендицита и открытый перелом, не шло в сравнение с этой адской, всепоглощающей болью.

Не несколько растянувшихся в вечность секунд она затопила моё тело, а затем перетекла в левую руку, распределившись от кончиков пальцев до плеча. Казалось, что с конечности содрали кожу и опустили в кипяток, вдобавок сковав запястье раскалённым обручем.

В первый раз со дня переселения в тело Сабрины я попыталась содрать маульский браслет. Разумеется безуспешно.

Слёзы застилали глаза, из горла рвались крики, которые я не могла удержать. Когда меня обхватили сильные руки, я даже не поняла, кому из мужчин они принадлежат, тем более что в комнате было темно:

— Сними его! Сними, сними, сними!

— Госпожа, что-то не так с браслетом? Вам больно, госпожа? — услышала голос Тадиуса.

— Да! Сними его! Сними! — я разрыдалась в голос.

— Что случилось? Что с тобой?! — а это уже был Нортон.

Одни объятия разжались, на смену им пришли другие. Сказать по правде, в эти минуты мне было всё равно, кто находится рядом.

— Свет! — приказал командующий, и лампы, наконец, включились.

Левая рука, которую я продолжала отчаянно царапать в попытках избавиться от браслета, выглядела совершенно нормально, не считая кровавых полос, которые я сама же разодрала. Не изменился и сам браслет.

— Неси обезболивающее! — рявкнул Нортон, по всей видимости, Тадиусу, и перехватил мою правую руку.

— Его надо снять! — молила я.

— Ты сама говорила, что это невозможно и смертельно опасно.

— Но я не могу! Я не могу это терпеть!

Не знаю, как долго длилась моя агония.

В какой-то момент боль перестала быть невыносимой, сменилась на сильную. У меня получилось отдышаться, и я больше не билась в руках Нортона. Даже могла терпеть браслет, не силясь его сорвать.

Между тем к нам вернулся Тадиус с устройством для инъекций.

— Ты почему так долго? — рявкнул Нортон, вырывая шприц из рук раба.

— Простите, господин, я…

— Твои оправдания меня не интересуют.

— Стой! — остановила я командующего, прежде чем он сделал инъекцию. — Мне немного лучше. Давайте посмотрим, что будет дальше.

Не то чтобы я жаждала боли, но ситуация пока была неясной.

— Уверена? — усомнился Нортон.

— Ты можешь уколоть меня в любой момент.

В течение следующих минут боль слабела. Я перестала плакать и жалась к Нортону. Тадиус тоже оставался в комнате. В конце концов всё окончательно прошло.

— Браслет, — обессиленно проговорила я. — Дело точно в нём. И, кажется, он давал о себе знать раньше. Рука пару раз затекала и болела.