Вестники времен - Мартьянов Андрей Леонидович. Страница 112

– А скажи мне, отшельник, – басом вопросил Дугал отца Колумбана, – почему бы нам не подождать Мишеля и Гуннара (он произносил имя германца на северный лад) прямо здесь? Люди толкуют, будто Константинополь – город большой. Я имею в виду, он намного больше Лондона. Где мы там увидимся? Станем бегать по улицам и спрашивать ромеев-схизматиков? Мол, не видели вы дворянина из Нормандии с белыми волосами и сине-желто-красным щитом?

– Не спрашивай о глупостях, – сурово ответил пустынник. – Если вам говорят сделать так, а не иначе – делайте. В Константинополе можно встретиться в странноприимном доме прецептории ордена святого Иоанна Крестителя. Найдете, где это. А ждать Мишеля с Гунтером не нужно. У них еще остаются дела здесь.

– Какая таинственность, – буркнул Гай. – Хорошо, мы согласны. Хвала Небесам, денег у нас достаточно, да и поход в Святую Землю – суть мечта всей моей жизни.

Мишель молчал. Слово отца Колумбана для него было решающим. Кроме того, когда Фармер-младший изредка пытался возразить старцу, тот пинал рыцаря ногой под столом. Посему сэр Мишель лишь согласно кивал да искоса поглядывал на Гунтера, с которым явно творилось что-то неладное.

Гай и Дугал собрались быстро. Во-первых, оба привыкли брать в дорогу лишь самое необходимое, а не нагружаться самим и изводить под тяжестью поклажи заводных лошадей; во-вторых, к закату необходимо было приехать в Алансон, чтобы там заночевать. По дороге, на протяжении всех шести лиг до города, к сожалению, не отыщется ни одного постоялого двора.

Отец Колумбан выдал обоим рыцарям запас высушенной крольчатины и муки, а Мак-Лауд шумно вытребовал небольшой бочонок со спиртом. Затем отшельник, многозначительно взглянув на Гунтера, сказал:

– Давайте проводим наших друзей до большого тракта. Джонни, возьми, пожалуйста, оружие. Собственное. Мишель, оседлай моего мула.

На Алансонской дороге Дугал и ноттингамец свернули налево, к югу, а святой Колумбан, задержав Мишеля, рвавшегося прокатиться с друзьями до границ баронства, приказал ехать в сторону деревни Сен-Рикье и придорожного трактира. Прощались недолго. Старец заставил более смышленого Гая повторить названия всех городов, которые надо было миновать по пути к Марселю, а Мак-Лауд, уже отъехав на сотню шагов, просто крикнул в спину молодого Фармера: «Когда увидимся – убью!»

– Сам дурак, – хмыкнул сэр Мишель. – Отец Колумбан, а куда мы путь держим?

– Куда? – отшельник старательно оправил капюшон серой рясы и посмотрел на Гунтера. У германца только что руки не тряслись. – Мишель, понимаешь ли, у нас есть одно небольшое дело… Тебе случайно не нужен второй оруженосец?

– Только не это! – простонал рыцарь. – С одним-то неприятностей не оберешься! На какие деньги я второго кормить буду?

– Ограбили бывшего канцлера и еще жалуются! – раскатисто хохотнул святой. – Хорошо, выслушай меня. Только внимательно. Дело очень серьезное.

И отец Колумбан слово в слово повторил Мишелю историю, рассказанную утром Гунтеру. Разумеется, баронет не поверил. А германец наоборот, старательно выслушал и отметил про себя некоторые новые детали.

Неизвестный появлялся на людях три раза. Сначала напав на оруженосца Д’Эланкура, потом заглянув в трактир «Серебряный щит». Всего неделю назад он пришел в деревню Сен-Рикье. Крестьяне поначалу приняли гостя за блаженного, однако продали ему забитых куриц, а что самое интересное – несколько мотков веревок. Расплачивался опять же серебром, похищенным у монсеньера Альмарика. Зачем ему понадобились веревки – Гунтеру осталось неясно. Ненавязчиво расспрашивавший вилланов отец Колумбан даже привел краткое описание незнакомца. Ростом он был якобы чуть ниже Гунтера, волосы темные и очень коротко стриженые. По виду лет двадцати двух – двадцати пяти. Взгляд настороженный. Вот, собственно, и все, что запомнили крестьяне и трактирщик Уилл.

– Дела-а… – протянул сэр Мишель, выслушав речи духовного наставника. – Не верю!

– И я бы не поверил, – глухо сказал Гунтер в ответ. – Но откуда пули? Совсем другой калибр…

– Другой – что? – рыцарь опять услышал непонятное словечко. – Впрочем, это неважно. Помнишь, ты стрелял из своей громыхалки в Понтия? Может быть, эти железные стерженьки разлетелись по округе и случайно попали в монсеньера д’Эланкура? Ты говорил, будто они способны пролететь тысячи шагов!..

– Оруженосца из Нанта ограбили через несколько дней после вашего отъезда в Аржантан! Сколько можно повторять? – взволнованно воскликнул отец Колумбан. – Мишель, выслушай. Я и Джонни намерены до заката обшарить лес возле деревни Антрен. Если не хочешь ехать с нами – возвращайся к дому. Кур покорми да проследи за Адельхельмом. Иначе алхимик опять повезет сгущенное вино в Бреаль, на продажу.

– Ну уж нет! – искренне возмутился норманн предложением старца. – Я с вами! Вы будете ловить разбойника, а я должен следить за каким-то выкрестом и паршивыми курами? Не рыцарское это дело! Поехали!

Гунтер откровенно побаивался идти в темную чащобу. Достаточно поставить самого себя на место человека из леса, чтобы понять: он напуган и будет яростно сопротивляться любым попыткам чужих разыскать его убежище. Хуже всего то, что у неизвестного есть огнестрельное оружие и он, по всей видимости, неплохо умеет им пользоваться. Вот засядет на дереве и запросто расстреляет всех троих нежданных визитеров. Мишель кольчугу с собой не взял, отец Колумбан не носил броню со времен гражданской войны в Англии… Гунтер к тому же сомневался, что его собственная кольчуга, предусмотрительно надетая под куртку, выдержит удар пули. А если стрелять будут в голову?..

Кем может быть этот человек? Если его тоже перенесло в двенадцатый век из августа 1940 года, то есть лишь два варианта: либо англичанин, либо немец. Но не дают покоя приведенные со слов крестьян описания отца Колумбана: машина была черной, без крыльев и винтовых моторов. Впрочем, несведущие в технике нормандцы могли ошибиться от испуга. Кажется, только со второй трети двадцатого века люди перестали бояться летательных аппаратов…

«Я прилетел сюда тринадцатого августа, а сегодня десятое сентября, – напряженно раздумывал Гунтер. – Если гостя перебросило в тот самый день, значит, он скрывается полных двадцать семь суток. За такое время (и это при условии, что к нему не заявлялись необычные гости из мира потустороннего! Лорд наверняка заглянул на огонек!) он вряд ли мог понять, что произошло с ним самим и Вселенной. Однако гость сравнительно быстро адаптировался к здешним условиям. Понял, где можно найти еду, купить или украсть нужные вещи. И даже разбойничать пошел. Силен! Сообразительный молодой человек… Только откуда он такой взялся?»

Лошади остановились в низинке перед зарослями ольхи. Дальше простирался огромный девственный лесной массив, заканчивавшийся, если верить отцу Колумбану, где-то на берегах реки Майен, северного притока полноводной Луары. На ветру шумели листья деревьев, из чащи тянуло холодком. Послышались обычные лесные звуки – дробь, выстукиваемая дятлом, кваканье лягушек в редких болотинах и высокое жужжание моментально налетевших комаров.

– Лес большой, – тихо сказал сэр Мишель, глядя в глубину пущи. – А человек один. Если он вообще здесь есть. Отец Колумбан, мы не можем за день обшарить всю округу. Пока будем искать в одном месте, он заметит нас и успеет отойти подальше.

– Мишель, – отшельник, склонив голову набок, разглядывал плещущиеся на ветру кроны деревьев. – Помнится, в детстве ты частенько играл с деревенскими мальчишками из Антрена и Сен-Рикье. На несколько дней вы уходили в лес. В этом лесу бывали?

– Конечно, – подтвердил рыцарь. – Места знакомые. Чуть дальше будет еловая заросль, потом моховое болотце. Дальше – холмы. Как сейчас помню.

– Именно поэтому я надеялся на тебя, – удовлетворенно кивнул отец Колумбан. – Вы знали, где можно спрятаться в лесу так, чтобы никто из взрослых не нашел. Вспомни хотя бы два-три таких местечка!

– Ну-у… – рыцарь задумался и взъерошил пятерней светлые волосы. – Помнишь, когда была война между Ричардом и старым королем Генрихом, вилланы прятались от наемников в Сером овраге? Тогда еще восемь домов в Антрене сожгли… Помнишь?