Еще ближе (СИ) - Леру Юлия. Страница 46

Я тоже вышла в коридор, обняла Вовку, расцеловала его. Он тоже притащил маме гостинец, правда, более практичный — большую упаковку стирального порошка.

— Вот, как вы и просили, сударыня. По спецзаказу. А где же твой приятель? — спросил он, когда мы вернулись в кухню, и мама стала накладывать курицу в третью тарелку. — Нин, ты у нас старой девой стала, ты в курсе?

— Ну, женщин в этом мире намного больше, чем мужчин, — отшутилась я. — Видимо, моего кто-то перехватил пораньше.

Мы принялись за еду. Вовка рассказывал о дочери, которая с момента нашей прошлой встречи немножко образумилась и перестала прогуливать занятия. Оказывается, у Насти появился парень, отличник из параллельного класса, так что теперь они занимаются дома у Вовки вместе.

— Ну, расскажи и ты нам о своей жизни, Нин Иванна. Чем живешь, как твоя работа? Об ангелах и вампирах-то слышала? Настюха моя в восторге, готова хоть завтра лететь с ними на другую планету.

Я отложила вилку, которой ела, и посмотрела на них, не зная, с чего начать. Слова Вовки подтолкнули беседу в нужном направлении, и я решила, что это знак.

— Да, — сказала я. — Я знаю про ангелов и вампиров. Я работаю на них.

Мама и брат уставились на меня так, словно я сказала, что работаю на ФБР. Мама тоже перестала есть, в комнате вдруг стало очень тихо.

— И кем же ты работаешь? — спросила она.

— Я… что-то вроде телохранителя, — сказала я, заливаясь краской — до того глупо это звучало. — Я помогаю обеспечивать… безопасность.

Вовка разглядывал меня с недоверием, мама же поверила сразу — я видела это по ее испуганно распахнувшимся глазам. Потянувшись вперед, я накрыла ее руку своей.

— Мам, прости, что не говорила тебе всего раньше. Но нам сказали, что эта информация секретна. Я не могла сказать.

— Отсюда и такие большие деньги, да? — спросила она.

Я кивнула.

— Да. У меня серьезная работа, мам.

— Они… они давно здесь живут? Эти ангелы?

— Я не знаю, — сказала я. — Кажется, около пятидесяти лет. Раньше планету держали под контролем вампиры, но теперь это нейтральная территория, тут ангелы и вампиры имеют равную власть. Они здесь решают свои дела. Уже давно.

— Следят за нами уже пятьдесят лет, — сказала мама, качая головой. Она убрала свою руку из-под моей и погладила меня по плечу. — Детка, я тебя не виню. Они наверняка запудрили тебе мозги, да и деньги… Но эти существа — ведь они не люди. Как ты можешь служить им, когда они обманывают нас?

— Ой, мама, — Вовка покачал головой и тоже протянул руку, чтобы хлопнуть меня по плечу. — Ты не смотрела трансляцию? Они помогут нам, они вылечат кучу болезней. И сегодня. Ты видела передачу? Их посол говорит на всех языках мира. Они исцелили смертельно больных детей в одном из хосписов. Мам, ты знаешь, что такое хоспис? Скоро они будут нам не нужны.

— Зачем они пришли к нам, Нина? — спросила мама. Внимательно всмотрелась в мое лицо. — Зачем ты пришла к нам?

Она догадалась. Иногда мама читала меня, как открытую книгу, видела за напускным спокойствием эмоции, понимала, что что-то со мной не так.

— Я пришла, чтобы поговорить с вами, — сказала я, решив больше не таиться. — Скоро здесь будет не очень безопасно, и я хочу, чтобы ты и Вовка с семьей перебрались в другое место.

Лицо Вовки окаменело.

— Это куда? — спросил он.

— В другой мир. На другую планету.

Повисло молчание. Я понимала, что с тем же успехом могла бы сказать «на Венеру», «на Луну», или «в черную дыру». Мама сжимала мою руку, Вовка взялся за вилку, отложил ее, снова взялся, не осознавая, что делает.

И если мой брат поверил ангелам сразу — и я надеялась, что он и мне поверил, то мама, судя по ее словам, была настроена далеко не так благодушно. А что, если она откажется? Для нее ангелы — не помощники, а разведчики, существа, которые исподволь следили за нами, чтобы в один прекрасный момент просто поставить человечество перед фактом своего существования. Поверит ли она дочери, которая призналась, что уже долго время работает с этими разведчиками заодно?

— Ты серьезно? — наконец, спросила она.

Я кивнула.

— Да. Я серьезно, мам. Я хочу переселить вас в один из гуманоидных миров, там люди почти такие же, как здесь.

— А что будет здесь? Почему нам нельзя остаться?

— Тут скоро будет небезопасно, — повторила я. — Мам, просто поверьте мне. Я работаю с ангелами уже шестнадцать лет. Я знаю, о чем говорю, просто не хочу говорить то, в чем не уверена.

— А в этих существах ты уверена?

— Да. Я верю им. — И я вдруг поняла, что не вру. Что я не понимаю их, не соглашаюсь с ними в некоторых вопросах, что считаю странной их логику и злюсь на то, что нам не рассказывают все детали их планов, но верю. Корту, Деру, Уз’кулу, другим ангелам и вампирам. Больше чем людям. Больше чем созданиям, равным мне по статусу и разуму. — Они предложили мне эту возможность, и я теперь предлагаю ее вам.

— Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что знаешь. Нельзя вот так просто увезти нас на другую… на другую планету, понимаешь? У Вовки тут работа, у меня здесь тоже есть, за что держаться. Это же надо продавать квартиру… Так, нет. Я не согласна.

Я видела, что мама почти плачет, и сердце мое сжалось. Вовка выглядел несчастным и одновременно колеблющимся.

— Я предлагаю спасти ваши жизни. Если все пройдет нормально, я просто верну вас сюда. Если нет — там неплохой мир. Я была там, ангелы позаботятся, чтобы вам помогли обустроиться и все такое.

— А что будет с тобой?

Я открыла рот, чтобы ответить… и поняла, что не знаю. Без Керра мне нечего было делать в Снежном мире. В Белом я уже давно была чужачкой. Только здесь, на Земле, еще оставались люди, которым я была дорога. Пройдя путь от попаданки до дочери демонопоклонника, от нерадивой ученицы Школы гидов по мирам до предательницы, я, в конце концов, вернулась в этот мир. Может, не зря мое воплощение появилось именно здесь? Может, это был знак Инфи? Как там говорится?

Сплетенные вместе нити душ в мирах и Вселенных тянутся. Любовь ли, вражда ли за ними идут — все в судьбах навек останется.

— Если все будет хорошо, мы вскоре увидимся. Если все будет плохо — увидимся все равно, только чуть попозже. Я обещаю, что вы не будете там одни. Я приду к вам.

Вовка вздохнул.

— Когда тебе нужно наше решение, Нина? — спросил он наконец.

— Нам нужно подумать, — сказала мама. — Я боюсь, Нина. Я даже из России никогда не выезжала… Нет, это слишком. У меня голова раскалывается от твоих слов.

Она подошла к шкафу и достала бутылку. Налив в кружку вина, залпом выпила его и снова уселась за стол, не отрывая от меня взгляда, словно ожидая чего-то еще.

— Я не верю этим вашим ангелам и вампирам. Они слишком хорошие. Так не бывает. Им наверняка что-то нужно. А вдруг они будут ставить на нас какие-нибудь опыты? Вдруг они будут испытывать на нас лекарства?

— Мам, тот мир не принадлежит ангелам. Как и Земля. Там живут люди, и все. У них свой президент, свои министры, если хочешь. Ангелы там просто присутствуют и решают какие-то важные вопросы. Туда туристы из других миров приходят, мам. Это не колония, и Земля не колония.

— Пока не похоже, — сказала она.

Я рассказала все, что положено рассказывать ученикам-первокурсникам о мирах и перемещении между ними. Упомянула Ворота. Даже рассказала, что ангелы могут исцелять прикосновением руки.

Мама слушала, но лицо ее оставалось каменным. Она не верила. Не хотела верить, не хотела доверяться «разведчикам», как она их назвала.

— Детка, есть такая штука, как пропаганда, — сказала она, поджав губы. — И тебе заморочили голову, Нина. Ты слишком горячо их защищаешь. Прости. Мы с Вовой обсудим это потом, хорошо? Давай, ешь, курица стынет.

Я уехала через полчаса на такси, не выдержав напряженного молчания, изредка прерываемого фразами вроде «подай салфетку» и «отрежь еще хлеба». Мне было тягостно находиться там, зная, что мама считает меня жертвой пропаганды. Как будто я не была способна сама трезво оценить вкус бульона, в котором варилась вот уже шестнадцать лет. Вовка вышел меня проводить, обнял.