Код Бытия - Кейз Джон. Страница 93

– Пришли ко мне Бакса, – попросил он, – и скажи Фредди, что я хотел бы его увидеть.

После этого он набрал полученный от Дивы номер генетика из Бостона. Трубку подняли после первого гудка, и мужской голос спросил по-немецки:

– Слушаю?

– Доктор Торгофф? Дэвид Торгофф? – спросил Ласситер.

– Да.

В кабинет вошли Бакс и Фредди, и Ласситер жестом предложил им сесть.

– Говорит Джо Ласситер… из Вашингтона.

– Прошу меня извинить за немецкий, – произнес Торгофф. – Я думал, что звонит мой партнер по рэкетболу.

Ласситер облегченно вздохнул и спросил:

– Ваш друг – немец?

– Нет, – ответил Торгофф. – У нас просто так повелось… уже давно. Очень трудно объяснить. Вы, кажется, собирались меня навестить?

– Да, собирался, собственно, поэтому и звоню. Я намерен прибыть в Бостон сегодня во второй половине дня и надеялся, что вы найдете для меня время в субботу.

– В субботу, боюсь, не смогу, а в воскресенье – пожалуйста. Как насчет двух часов дня?

– Значит, в два, – сказал Ласситер, записывая адрес Торгоффа, и повесил трубку. Затем, повернувшись к Баксу и Фредди, спросил: – Пико внизу?

– Да, внизу, – кивнул Бакс. – Ждет в гараже. Вы хотите, чтобы он поднялся?

– Нет. Я хочу, чтобы вы трое сели в машину и выехали из гаража, причем быстро. Никого не убивайте, но, выскочив на улицу, сворачивайте направо и жмите что есть сил на акселератор.

– Куда же мы должны мчаться? – поинтересовался Бакс.

– Все равно куда, лишь бы «торес», стоящий напротив, рванул за вами.

– Вы хотите, чтобы я поехал с ними? – спросил Фредди.

– Да. Я хочу, чтобы ты сел на заднее сиденье для отвода глаз.

– В каком смысле для отвода глаз? – задумчиво поинтересовался Фредди. – Как средство для обмана зрения или в качестве подсадной утки?

– Как средство для обмана зрения, – успокоил Ласситер и, поднявшись из кресла, направился к вешалке. Сняв пальто, он бросил его Фредди. – Надень и одолжи у кого-нибудь шляпу.

– Не знаю, как быть, Джо, – нахмурившись, покачал головой Бакс. – Терри приказал мне прилипнуть к тебе, как белый цвет к рисовому зерну.

Ласситер кивнул и натянул на себя кожаную куртку, полученную утром из чистки.

– Скажешь Терри, что я приказал Баксу остаться здесь.

Фредди застонал.

– И не забывайте давить на акселератор, – повторил Джо, выталкивая обоих из кабинета.

Вернувшись к столу, он положил книгу Барези и пачку посвященных Каллисте материалов в портфель, потушил свет и подошел к окну. По обледенелым тротуарам пробирались немногочисленные пешеходы, автомобильное движение было очень слабым. Прошла минута, затем вторая, третья, и вдруг из подземного гаража вырвался «бьюик». Ударившись о край тротуара, он подскочил и, вернувшись на мостовую, помчался направо к перекрестку. Через мгновение мотор «тореса» взревел, и машина, взвизгнув покрышками, бешено завращавшимися по обледенелому покрытию, сорвалась с места и помчалась за «бьюиком».

С портфелем в руках Ласситер вышел из кабинета и направился к лифтам в дальнем конце приемной.

– Джо! – окликнула его Виктория.

– Что?

– Там внизу, рядом с охранником, находится федеральный судебный пристав, – сказала она, не выпуская из рук телефонной трубки. – С ним человек из итальянского посольства. Что им сказать?

– Скажи им, чтобы поднимались, – ответил Ласситер.

Виктория говорила в трубку, а он ожидал прибытия лифта. Когда двери кабины открылись, Ласситер придержал их и поглядел на указатель этажей второго лифта. Через несколько мгновений они будут здесь.

Джо вошел в кабину, помахал на прощание Виктории и, прежде чем отпустить двери, произнес:

– Скажи им, что я только что вышел из кабинета и скоро вернусь. Пусть подождут.

Глава 34

Ласситер зарегистрировался в отеле «Марриот на Длинном пирсе» под именем Джо Келли, расплатился вперед наличными и даже внес залог за возможные телефонные переговоры. Нельзя сказать, чтобы он скрывался. Нет, это не так. Но то, что он не прогуливался, – это точно. Если «Умбра Домини» захочет, чтобы его выдали Италии, она своего добьется, а может быть, уже добилась. Появление судебного пристава в сопровождении человека из посольства означает одно: итальянская полиция желает с ним побеседовать. Джо понимал, что эта беседа таит в себе смертельную опасность. В общем, благоразумнее не показываться на людях, пока он не найдет Мэри Уильямс.

Ласситеру предстояло убить целый день до встречи с Торгоффом, и он долго бродил по заснеженным улицам Бостона, подкрепившись в забегаловке, специализирующейся на рыбных сандвичах. Вернувшись в отель, он сел на диван и, положив ноги на журнальный столик, приступил к чтению материалов, посвященных Каллисте Бейтс.

В них не оказалось ничего нового или интересного. Газеты пересказывали свои предыдущие статьи, снабжая их свежими заголовками и иллюстрациями. Ласситер просмотрел полдюжины статей и не открыл для себя ни единого факта, о котором не знал ранее. Это была унылая работа, но лучшего занятия он придумать не мог – предстояло убить еще добрую половину дня.

Ласситер взял из изрядно похудевшей пачки стенограмму интервью для прекратившего существование ночного телевизионного шоу «Экран времени». В конце восьмидесятых годов эта передача имела репутацию спокойной и шла на ура, но в конце концов оказалась чересчур интеллектуальной для завоевания признания широкой публики и коммерческого успеха. Ласситер хорошо помнил «Экран» – аскетичный интерьер и интервью с режиссерами, актерами, сценаристами и кинокритиками.

Стенограмма датировалась 27 апреля 1988 года, временем, когда Каллиста популяризировала триллер под названием «Красная роза». Интервью брала журналистка Валери Фаин, делавшая все, чтобы не ограничиваться простой рекламой очередной ленты Каллисты.

ВФ: Итак, «Оскар» за «Потерянный горизонт» у вас в кармане. Новый фильм причислен к хитам, и вы стали птицей высокого полета. Как вы себя чувствуете в таком положении?

КБ: Как? Не знаю. (Смеется.) Высокого полета? Это, по-моему, то же, что схватить простуду с высокой температурой.

ВФ: Вы кажетесь такой спокойной, но не уверена, что это точное слово. Лучше сказать, цельной. Вы очень тщательно подходите к выбору ролей, отвергая множество выгодных предложений. Создается впечатление, что вы обладаете иммунитетом к блеску славы.

КБ: Я бы этого не сказала.

ВФ: А я бы сказала. Вы, похоже, отличаетесь потрясающей уравновешенностью. И мне очень интересно узнать, приходилось ли вам когда-нибудь совершать по-настоящему глупый поступок?

КБ: (Смеется.) Конечно, приходилось. Боже… уравновешенная. Как это скучно!

ВФ: Ну хорошо, «уравновешенная» со скидкой на то, что вы – объект всеобщего поклонения. Я хочу сказать, что вот вы сидите здесь как Каллиста Бейтс, но в то же время для зрителей вы еще и «соседская девчонка»!

КБ: (Смеется.) Куда вы гнете? Кем вы хотите меня представить?

ВФ: Расскажите нам о себе. Какая Каллиста Бейтс подлинная?

КБ: Ни за что. Мне хочется быть таинственной.

ВФ: Но почему? Мне известны основные правила, и я не спрашиваю вас о детстве, родственниках или чем-либо подобном. Почему вы избегаете людей? Вы – яркая умная женщина, много читаете, круг ваших интересов очень широк. Почему бы вашим зрителям не узнать об этом?

КБ: Но я не хочу, чтобы они знали, какая я.

ВФ: Почему?

КБ: (Со вздохом.) Боюсь, я не смогу объяснить. Вы знаете, как это бывает, когда на улице появляется телевизионная камера или спортивный комментатор берет интервью после игры? На заднем плане всегда начинают маячить люди, которые вытягивают шеи, подпрыгивают и машут руками, лишь бы оказаться в объективе.

ВФ: (Размахивает рукой.) Что-то вроде этого? «Привет, мам!» «Хэлло, детка!»

КБ: Именно. И если их покажут где-нибудь в новостях, они впадают в экстаз. Для них это очень важно. Это как бы переносит их в иной мир – мир телевидения, который представляется им более реальным, чем наша обычная Вселенная.