Немая (СИ) - Колч Агаша. Страница 42

– А мне шить возьмёшься? – показалось или вправду нерешительность в голосе проскользнула?

Киваю без раздумий – возьмусь, конечно. Хоть и без рекомендации приехала, но в людях я разбираться научилась. Этой боярыне вредительство творить честь и гордость не позволят. Прежде, чем продолжить разговор, покосилась на табуреточку, что для меня в гостиной стоит. Это я такой незамысловатой хитростью потакаю гордыне некоторых клиенток. Вроде как она-то в кресле восседает, а я, так и быть, могу скромно рядом присесть.

– Садись, конечно, – заметила мой взгляд гостья. – В ногах правды нет.

Тем временем я досочку достала с заранее написанными вопросами и протянула женщине. А та не то упрела в своих одеждах многослойных, не то душно ей стало – обмахивается платочком кружевным да пот на верхней губе промакивает, белила размазывая. Глянула мельком на руны, кивнула и пообещала:

– Сейчас отдышусь и обскажу всё, – подумала мгновение и попросила: – Воды бы испить.

Посуда в шкафчике кухонном разная есть. Для работниц миски да кружки глиняные, для гостей изящные пары чайные из фарфора китайского драконами красными расписанные и стаканы из стекла цветного, что купцы венецианские привозят. Дорогие без меры, но нельзя иначе. Стиль мастерской требует.

Сходила на кухню, где собрала нужное на поднос и вернулась к гостье. У неё на глазах сполоснула стакан в миске с тёплой водой и из кувшина серебряного налила воды студёной. Точно так же и со вторым стаканом поступила.

Боярыня с легкой улыбкой смотрела за моими манипуляциями. Когда оба стакана были наполнены, потянула к себе один из них, а я второй взяла и отпила из него несколько глотков.

Об обычае таком поведала мне Мирослава:

– Вежество так показываешь гостю и то, что питьём неотравленным угощаешь, – объяснила бывшая боярышня, а ныне жена сына посла мадьярского королевства.

Хотела было закатить глаза и мысленно посетовать на варварство средневековое, но одёрнула себя и поклоном поблагодарила за учёбу. Вот и пригодилось. 

Утолив жажду, боярыня более внимательно на мой опросник посмотрела. Составила я его, чтобы не писать вопросы каждый раз, когда Дуняши рядом не будет или когда по какой-то причине не хотелось девочку к разговору привлекать.  

Первой строкой шло объяснение, для чего мне необходимы точные и честные ответы. Должна же я понимать, какую цель хочет поразить клиентка, заказывая наряд. Очаровать жениха или мужа, довести соперницу до сердечного приступа или просто привлечь к себе чьё-то внимание. Как показала моя личная статистика, это были самые популярные ответы.

Вторым вопросом я изучала вкусовые пристрастия в отношении тканей и украшений. Увы, многие никак не могли отказаться от традиционной парчи, россыпи каменьев, широкой оторочки из меха, и чтобы всё разом в одном изделии.

Третий вопрос – о платёжеспособности заказчицы. То, что потенциальная клиентка родом из древнего и славного рода, известного своим богатством, не значило, что батюшка или муж оной готовы оплачивать все её прихоти и капризы. Есть у меня несколько нарядов, которые так и остались невыкупленными. Хоть и не особо меня это расстраивает, но открывать магазин готового платья не собираюсь.

Отвечать боярыня начала с конца.

– Деньги у меня есть. Не волнуйся, Дарья. Платья, что ты шьёшь, видела, посему положилась бы полностью на твой вкус. А вот зачем мне наряд такой… – гостья сначала нашла какие-то совершенно невидимые глазу соринки на рукаве платья, потом зачем-то разгладила несуществующие складки на скатерти чайного столика, потом, расправив плечи, решилась на прямой ответ. – Завтра в посольстве мадьярского королевства приём с танцами. Естественно, что мы приглашены. Но я не хочу, как прежние разы, сидеть в кресле куклой ряженной и смотреть, как другие танцуют, прохаживаются по залу, общаются, веселятся. – Прекрасные очи под насурьмлёнными бровями блеснули было слезами, но гордость не позволила уронить чести боярской – негоже эмоции перед всеми выказывать – глубокий вздох, глоток воды, и дама готова продолжить разговор. – Я сама не понимаю, зачем приехала. Не дурка безмозглая всё же, а… – собеседница сама себя прервала, ещё раз разгладив складки, – понимаю, что за ночь невозможно сшить платье достойное… – боярыня вдруг порывисто сложила ладони на груди в порывистом жесте, – но, может быть, сможешь как-то помочь мне?

Я-то могу. Даже мысленно уже примерила одно из платьев на страдалицу. Но вот сама-то она себе сможет ли помочь? Ведь не так просто отказаться от привычного, пусть и неудобного, но одобренного окружающими образа. Белила скрывают естественную красоту кожи, сурьма меняет природную форму и цвет бровей, многослойная тяжелая одежда надёжно прячет фигуру от взглядов.

Под мои платья ни макияж такой не подойдёт, ни кокошник на волосник надетый и шалью прикрытый. Сможет ли измениться разом? Захочет ли?

В ответ на вопрос киваю осторожно и сдвигаю в сторону тяжёлую занавесь, что отделяет часть комнаты. Святая святых мастерской. Здесь и шкафы специальные устроены, в которых комплекты для спальни хранятся, и вешалка с халатами, и три манекена с невыкупленными и доведёнными мною в творческом порыве до совершенства платьями.

Гостья замерла, словно я дверь в другой мир открыла. Переводила жадный взгляд с одного наряда на другой, и казалось, что вскочит сейчас и с криком «Моё!» схватит в охапку все три.

– Хотите примерить? – споро пишу вопрос.

Кивает, с трудом отводя взгляд от желанных убранств. И неловко – непривычно самой-то – начинает расстегивать жемчужные пуговицы на душегрее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А вот здесь я наловчилась уже. Не все клиентки догадываются с собой горничных брать, чтобы помогли раздеться-одеться. Приходилось помогать – сами-то не управятся. Протянула руки к застёжкам, но остановилась, ожидая согласия.

– Да-да, конечно, помоги! – горячо и страстно шепчет боярыня. Такими словами впору любовнику согласие давать, а не на примерку рваться, мысленно фыркнула я, помогая женщине освободиться от бесконечных слоёв ненужной одежды.

Каждый снятый покров словно года прожитые с женщины убирал. Юницей, конечно, не стала, но лёгкость и гибкость тела стали заметнее. А ещё с лица стёрся слой ненужных белил и без меры ярких румян. Светлые боги, зачем же себя так уродовать? Что за радость малевать грубый кукольный лик вместо живого лица? Достала полотенчико чистое, смочила в теплой воде и протянула гостье.

– Так как же я без румян и белил на люди выйду? – чуть ли не отшатнулась от меня боярыня.

Жаль всё же, что Дуняши нет, чувствую, что писать много придётся: «Жена посла тоже так лицо выбеливает?»

– Нет. У них по-другому принято. Иначе красятся. Губы краснющие, словно кровь пили, и точки чёрные по всему лицу, – поделилась впечатлениями дама, и, поняв к чему я веду, отрицательно закачала головой, – но я так не хочу!

Никто и не предлагает. Зачем из крайности в крайность бросаться, когда сама по себе хороша? Ещё вопрос, из чего эту косметику делают.

Первый раз мы этот вопрос с Мирославой обсуждали. Но просто выразить «фи!» и не предложить ничего взамен было некорректно. Вот тогда-то и пришлось изобретать натуральную экологичную косметику на коленке из подручных средств.

Первое, что мне хотелось сделать, это изменить моду на радикально чёрные брови, которые рисовали всем одинаково. Согласно моде, чуть ли не на середине лба выводились два широких полукружья, делая выражение лица вечно изумлённым. Вторым действием планировала изжить белила плотные, делавшие лица модниц клоунскими масками.

Хотеть я могла что угодно, но пока не было альтернативной декоративной косметики, мои желания оставались мечтой. Измучила себя, пытаясь вспомнить хотя бы приблизительный состав пудры и тонального крема. Получалось как в той сказке: «Пользоваться-то я этим пользовалась, а из чего оно делалось, не ведала». В голове крутились смутно знакомые названия, но вспомнить, что они значат, я не могла.