Аптека снежного барса (СИ) - Водянова Катя. Страница 28
Подробностей комиссар не рассказывала, но рана у нее вышла скверной. Глубокий порез в верхней части бедра, слишком близко от крупных сосудов и в таком месте, где постоянно расходился от движений или натирался одеждой. Сам по себе не заживал, даже начал гноиться, а к врачам Джина идти постеснялась. Зная то, как расползаются слухи в страже, Ирвин ее вполне понимал. «Штопанный зад" — это самое мягкое прозвище, что ей грозило.
— Ты поступаешь необдуманно, — Бринс так и кружил рядом, пока Ирвин собирался на ужин. — Комиссар — опасная женщина. Такой откажешь — не оберешься проблем. Послушай мой совет и останься дома.
— Это ее точно не обидит, ты прав. Хватит читать мне нотации, будто мы женаты.
Наконец Ирвин задвинул Бринса и вышел наружу, хлопнув дверью куда сильнее положенного. Что такое нашло на Бринса? То подталкивал к женщинам, то вдруг разошелся, как ревнивая супружница. Помощник злился и выглядел до крайности несчастным, Ирвину даже стыдно стало, что оставил его в аптеке. Но не тащить же Бринса на ужин с Брегг? Это странно.
От досады я чуть не взвыла. Серьезно? Этот женоненавистник просто перекинулся парой слов наедине с комиссаром и тут же позвал ее на свидание? А мне при встрече только нотации читал и хмурился. Еще плащ пытался порвать.
Я отложила свои инструменты и выскочила наружу через окно. Оно как раз выходило в темный переулок, из которого будет удобно следить за Ирвином. Но тот особенно и не скрывался, шагал по улице открыто, звонко выстукивал тростью и не оглядывался по сторонам. Я же издали разглядывала его ровную спину и длинные ноги с крепкими икрами. Под слоями одежды и в темноте детали скрадывались, но на память я не жаловалась, а в банях успела разглядеть все-все.
Аптекарь прошел через целый квартал, пока не остановился возле небольшого ресторанчика и скрылся за дверью. Пробираться туда следом было опасно, зал наверняка крохотный, Ирвин сразу же меня заметит, поэтому я замерла снаружи и вгляделась в окно.
Он снял пальто, повесил на вешалку и подошел к дальнему столику, где его уже ждала Брегг. Комиссар сменила легкие доспехи на платье, волосы зачесала назад, чтобы их длина не так бросалась в глаза, и даже слегка подкрасила глаза и губы. Не хотелось признавать это, но выглядела она отлично, даже слишком хорошо для обычного ужина. Ирвин наверняка отметил это, легко улыбнулся, поцеловал ей руку в знак приветствия и уселся напротив.
Я же все стояла и смотрела на них через окно, не решаясь отойти. С болезненным интересом наблюдала за тем, как они делают заказ, разговаривают, смеются над чем-то… Хотелось вбежать внутрь и встряхнуть комиссара, сказать, эй, это мой аптекарь! Я внушала ему, что нужно общаться с женщинами, но ради себя, а не посторонних девах!
Кулаки сжались сами собой, пришлось приложить усилие, чтобы расслабить их и отойти подальше в тень, пока никто из них не решил обернуться к окну. У меня есть магическое обязательство и есть служебный долг перед бургомистром и моим командиром. Поэтому разумнее поскорей разобраться с артефактом и возвращаться в Дагру, к сестрам и матушке. Вот наберусь смелости и выложу все Ирвину начистоту. Наверняка пожалеет и возьмет артефакт, не такой уж он и злобный. И насчет ненависти к женщинам явно наговаривали, вон как ухватил комиссара за руку и наглаживает.
Так бы и треснула обоих! Нет, дальше стоять и смотреть выше моих сил.
— … а здесь была рубленая рана, заживляли эликсиром из империи, — увлеченно рассказывала Брегг.
Ирвин с не меньшим интересом разглядывал, как срослись ткани и какой шрам остался. Действительно неплохой результат, он сам бы справился немногим лучше.
— Выше след от ядовитой плети, — Джина чуть задрала рукав и тут же одернула, пряча бугристый красноватый шрам. — Так что у тебя может и больше шрамов, но ненамного.
— Это тебя не портит, — Ирвин постарался улыбнуться так, чтобы это не походило на издевку или, спасите боги, флирт. Только отношений ему сейчас и не хватало. Брегг была очень даже ничего, но женщин с него хватит.
Она, кажется, тоже не горела желанием завязывать отношения, поэтому весь вечер держалась подчеркнуто дружески и как будто сторонилась Ирвина. При этом не спешила сбежать, наоборот, с удовольствием сидела в ресторанчике и заказала себе неплохой ужин. Подумав, Ирвин попросил принести все в двойном размере. Раз уж выбрался из дома, то нужно отдохнуть, как следует.
Вначале их разговор не клеился. Джина дергалась, Ирвин постоянно следил за ее движениями, вдруг начнет заигрывать и придется поскорее уйти? Но комиссар вела себя достойно, даже за ужин предлагала сама заплатить. Постепенно Ирвин понял, что если разговаривать с ней, как с мужчиной, все проблемы отпадут. И Джина вряд ли интересовалась им, скорее ухватилась за повод выйти из дома и выгулять свое платье.
— Да я тоже так думаю, — хмыкнула она. — Это не уродство, а памятные отметины! Как зазубрины на магическом жезле.
— Угу, — согласился Ирвин.
Сам он таким не страдал, но за время армейской службы успел навидаться всякого. Так что он вполне понимал Джину, как комиссара, но слабо, как женщину. Они больше пекутся о своей внешности, чем о количестве пойманных преступников. Тем более Джина совсем не походила на мужеподобную воительницу с севера. Стройная, подтянутая, с приятными чертами лица и красивыми, пусть и слишком короткими волосами. К тому же с ней было легко и спокойно, странно, почему вокруг Джины не вились ухажеры.
— Сто лет никуда не выбиралась, — вздохнула она. — Одичала уже в своей Птичьей башне. Там знакомства не заведешь, а снаружи бываю редко. Да и куда пойти одинокой женщине?
— В бани, — ляпнул Ирвин и тут же осекся. Все та девчонка, никак не идет из головы! Джина, к счастью, не обиделась на его глупость, но все равно хотелось как-то сгладить момент. — Я наткнулся там на одну девушку, теперь Лестер постоянно твердит, что бани — лучшее место для знакомств.
— Ну если есть что показать — так просто отличное! — она тоже осеклась и с надеждой поглядела на кухню, но выносить спасительный заказ не спешили. — Извини, я отвыкла от общения с противоположным полом. Точнее, от того, что это я и есть противоположный пол. Платье и то у сестры взяла.
— Тебе идет.
Он не соврал, Брегг действительно выглядела в платье весьма достойно. Оно подчеркивало ее достоинства и хорошо оттеняло кожу. Впрочем, при ее подтянутой при этом достаточно женственной фигуре любое бы хорошо село. Наверное потому комиссар и таскала постоянно доспех, чтобы скрывать ее.
— Но не как той глазастой, что уже пять минут крутится у окна. Твоя знакомая?
Ирвин обернулся, чтобы проследить, куда она указывает, и чуть не свалился со стула. Снаружи стояла та самая незнакомая ему девчонка и выглядывала что-то на другом конце улицы. Морщила нос, топталась на месте, обняла себя руками и потирала плечи.
— Ай, — только и смог выдавить Ирвин. — Я выйду на минуту?
— Иди, — легко согласилась Джина. — Здесь такой мясной рулет, что мне и одной будет маловато, так что обратно можешь не торопиться.
— Я проверю и вернусь.
— Даже не вздумай! Неловко мять салфетку за ужином или прижать к стене крайне подозрительную и симпатичную девушку? Выбор очевиден даже мне! Так что иди, потом расскажешь детали. И в случае чего — можешь рассчитывать на уютную клетку для своей птички.
— Спасибо, ты отличный друг.
Ирвин положил на стол несколько купюр, на случай если не вернется, после чего поспешил к двери.
Тонкая фигурка куталась все в тот же лиловый плащ, из-под которого выглядывал почти мужской костюм и носки замшевых ботинок. Дорогих, к слову сказать. При этом явно сшитых на заказ и по ноге, чтобы хозяйка могла бесшумно ступать или, наоборот, удирать со всех ног, иногда перелезая через заборы. Не самая подходящая обувь для городской сумасшедшей, зато отличная — для наемницы.
Ирвин схватил ее за спрятанную под перчаткой руку и оттащил от окна. Джина, конечно, обаятельная женщина, но еще стражник, не хотелось устраивать разборки у нее на виду.