Великая Война (СИ) - Афинский Владислав. Страница 52
– Я? – я печально ухмыльнулся, вспоминая недавние встречи со Смоленко. – За других говорить не стану, но я точно не всегда побеждал. Более того, я проигрывал сотни или даже тысячи раз. Частенько падал. Но не сломался, да и, скромничать не буду, побед у меня несоизмеримо выше поражений. И всё же… думаю твоя сестра тоже проигрывала, но тоже не ломалась, а делала выводы. Поэтому она и лучшая.
– Да, звучит разумно. Я будто это и хотела сказать, но выбрала не ту формулировку. А ты с Кристиной давно знаком? Просто складывается впечатление, что вы очень давно друг друга знаете и очень близки.
– Я знаю её фактически всю жизнь. Семью я потерял в детстве, отец пытался нас защитить, но… он был сильным, очень, только… не хватило чего-то. И я остался один, окруженный врагами. Но рядом всегда была Кристина, она всегда помогала и поддерживала меня, учила и если нужно даже утешала. Она была для меня учителем раньше, потом стала другом. И даже сейчас она мне помогает, ну и я ей тоже, по мере возможностей. Мы хоть и не кровные родственники, но она мне как родная сестра.
– Как сестра? Мне казалось вы… более близки.
– Что? Нет, как сестра. Просто Кристина ещё очень любит шутить и издеваться надо мной. Её это очень веселит, а сама она та ещё бесстыдница.
– Ха-ха-ха, это точно. Комплексов у неё нет, ну либо она их очень прячет. Она даже ко мне приставала. Из-за амброзии, наверное.
– Нет, она сильная одарённая. Почти уверен, что дело не в амброзии.
– Так, калибровка закончена, но нужно латунные пластины сверху поставить, декоративные и регалии добавить. Ты же офицер… Сейчас, подвинься…
И Алёна приподнялась со стула и начала тянуться надо мной и через меня к барахлу по другую сторону кресла. Я же с удивлением заметил, что Алёна совсем уж плохо вытерлась и её белая рубашка стала влажной. Белая ткань прилипала в некоторых местах к телу, так ещё и пуговицы не все застёгнуты, что позволяло увидеть самое интересное.
К тому же и сама Алёна находилась прямо сейчас в очень интересной позе. Стоит мне чуть-чуть подняться и я уткнусь носом прямо в её грудь, хотя если она продолжит вытягиваться вперёд, то возможно и сама упадёт со стула на меня.
– Опа, схватила, – довольно произнесла Алёна, схватив полировочную машинку, после чего повернула голову ко мне. – М? Что такое?
Теперь всё моё внимание было переключено на её лицо. Тёплое дыхание, почему-то блестящие губы, лёгкий румянец на лице, яркие голубые глаза, в которых всё прекрасно читалось. И в этот момент ко мне пришло осознание: она явно не просто так мылась, и не случайно так откровенно оделась.
Я же не стал более тупить, после чего положил правую руку на шею Алёны, пальцы утонули в её влажных волосах. А затем с помощью протеза легко закинул всю её на себя. Алёна же даже не стала играть в недотрогу, быстро и с удобство устроилась сверху меня, а затем с радостью сливаясь со мной в поцелуе.
Глава 28
– Чёрт, и куда это Саша запропастился? Меня же Смоленко прибьёт, если я его не найду, – вслух повторял Ваня, который уже не знал где искать поручика.
Однако вдруг в его сознании мелькнула идея. Осталось только одно место, которое стоило проверить в самом начале. Сарай рядом с мастерской, где работала Алёна.
– Открывай! – через десять минут Ваня уже колотил в дверь. – Я знаю, что ты там Саша! Смоленко сбор объявил, Самсонов, наверное, уже в траншеях! Ты всю войну проспишь!
И в какой-то момент дверь всё же отворилась.
– Чего ты шумишь? Четыре утра же… – в проходе появилась заспанная Алёна. – Работаем мы.
– Наступление скоро будет, сам Самсонов приехал даже!
И Ваня дерзко подался внутрь, после чего уже увидел меня, стоящего в экзоскелете.
– Ещё пол часа, докалибровать броню нужно и пластины дополнительные повесить, – спокойно пояснил я.
– Быстрее, там наступление…
– Да об этом уже и так все знают, с полночи артиллерия не затыкается. Передай Смоленко, что я не опоздаю.
– Хорошо.
И взволнованный Ваня наконец-то убрался, после чего Алёна снова вернулась к работе. Этот экзоскелет был сложнейшей из её работ и на него она потратила необычайно много времени. Даже обычная калибровка занимала часы из-за обилия магических контуров, которые требовалось подсоединить к энергоканалам ментального тела.
– Так… всё работает? Понапрягай каналы по очереди, а я посмотрю, – устало попросила Алёна, опустив поверх своих гогглов дополнительные линзы. – Ну, вроде работает и всё хорошо. Сейчас только латунную окантовку на наплечники поставлю. И регалии офицерские приварим. А медали…
– Медалей у меня нет.
Через двадцать пять минут последние приготовления были закончены. В техномагическом ремесле я конечно ничего толком не понимал, однако по-моему Алёна выжала максимум из имеющихся ресурсов.
– Ну всё, Саш, удачи.
– Удача мне не нужна, – усмехнулся я, наконец-то получив возможность подвигаться и размяться, а то вовремя калибровки тело затекло. – Спасибо тебе Алён, у тебя действительно золотые руки. Только ты это… выспись.
Алёна неуверенно мне кивнула, а я уже направился на выход, попутно переходя на бег. Тихо заскрипели пароприводы, немного нагрелся выходящих из трубок по всему экзоскелету воздух, но в целом всё работало и за буквально минуту мне удалось добраться до траншей, где уже шла погрузка солдат.
Смоленко меня всё же видимо не дождался, поэтому на линию фронта я поехал вместе с новобранцами. Здесь было так много людей, бронетехники, уже и самолёты над головой летали, где-то на правом фланге, на другом фронте, уже сражались и солдаты под командованием Рузского. Не совсем понятно кто именно решил форсировать Вислу, но сеча судя по зареву намечалась лютая.
Долго до первой линии обороны ехать не пришлось, далеко от Варшавы немца отбросить не удалось. Тут же начали высаживаться солдаты, которых командиры уводили на приготовленный позиции. Искать Смоленко долго не пришлось, ведь он с вверенным ему батальоном расположился в центре укреплений, в первой линии.
– На той стороне находится враг, который всеми силами стремится разрушить всё, что нам дорого – наши семьи, наши дома и нашу державу! Но в наших глаза он не увидит колебаний или страха! Только ненависть, презрение и гнев! – Смоленко кричал настолько громко, что перекрикивал залпы орудий. – Вы солдаты Императорской Армии, вас обучили выдерживать самые тяжёлые сражения, вам привили такие ценности как верность, мужество и честь! И никто из вас не побежит, не дрогнет, вы будете идти за мной с высокой поднятой головой и полными решимости сердцами! Мы пойдём первыми и покажем новобранцем, что значит быть русским солдатом! Нет, мы покажем всему миру, что значит русский дух! ПРИМКНУТЬ ШТЫКИ!!!
К этому времени я также занял позицию в первой линии. Быстро ко мне за спину пробилась и Кристина, тоже нацепившая экзоскелет. С ней мы будем действовать в паре, всё же моим духовным оружием она быть не перестала, пусть и получила тело. Да, теперь наш симбиоз оброс новыми нюансами, однако суть его не изменилась, как и ментальная связь осталась.
Все солдаты уже были готовы к бою, их штыки сверкали на солнце, экзоскелеты одарённых разогрелись и шашки оказались в руках командиров. Артиллерия сделала последний залп, разорвались снаряды и, кажется, наступила тишина, но тут же раздался гул тяжёлой техники.
Прямо над нами проехал трофейный немецкий паровой танк, но модифицированный под нужды Самсонова, который лично возглавил наступление. А затем отсчитав двадцать секунд команду заревел и Смоленко, принципиально не использующий свистки:
– ЗА МНОЙ!!!
И тут же он вылетел из траншеи, используя всю мощь пароприводов. Не отставал и я, побежав вперёд. Мои фронтальные барьеры уже были насыщены магией, вот-вот должны открыть огонь пулемёты немцев, затем стрелять начнёт пехота и заработают миномёты с разнокалиберными орудиями.
Однако этого не происходило. Самсонов прямо из танка создавал гигантский барьер в несколько сотен метров шириной, позволяя пехоте добраться живыми до траншей. Трудно даже представить количество энергии, уходящее на банальное поддержание барьера такого размера. А ведь каждая пуля, каждый снаряд – это дополнительная нагрузка на одарённого.