Месть Паладина (СИ) - Юллем Евгений. Страница 38
Челюсть у меня отвисла.
— Ты цел? — из дома выбежали Арий с Осием, с мечами наперевес.
— Как видите, — медленно произнес я.
— Неужели победил дракона? — они посмотрели в сторону тлеющей шкуры.
— Как видите, — повторил я.
Я? Победил? Да нет, это не я. Я лишь приготовился героически умереть и забрать с собой эту скотину. Элька, вот кто его победил. Прирожденный маг-стихийник невиданной мною прежде силы. Почувствовала, что ее папу сейчас будут убивать, и инстинктивно решила убрать угрозу.
Вот, похоже, и разгадка, чем я нужен и важен. И дело вовсе не во мне, точнее, частично во мне. Ребенок двух магов с древней кровью и фактором «М» волею либо судьбы, случайно смешавший нужные гены, либо высших сил стал сильнейшим магом на этой планете. А мы с Фили дали ему жизнь. Ну что же, основная миссия выполнена. Теперь остались побочные.
— Лихо ты его поджарил, — покачал головой Арий.
— Так получилось, — скривился я и потащился в дом.
Надо поговорить с Фили, чтобы молчала об этом. Младенец, который мог спокойно справиться с драконом, даже не зная, что делает — это супероружие, за которое целые расы могут пойти на войну, лишь бы его заполучить. Пусть лучше слава победителя драконов падет на меня. Слава, честно говоря, сомнительная — я как-то уверен, что мстительные твари захотят отомстить за смерть представителя своей расы, но лучше мне, чем дочке. Вот только Эльки в следующий раз может рядом и не оказаться...
— А с этим что делать? — двое выскочивших легионеров вели кобольда, заломив ему руки за спину. Тварь лишь мерзко визжала и материлась на своем языке.
— Опустите его на колени, — велел Арий. — Глупо казнить такого важного свидетеля и информатора.
— Дай я, — я отстранил брата, поняв его намерения.
Вот теперь вся надежда на посох и импланты — разум других рас построен по-другому, что вполне естественно. И неподготовленный маг может и тронуться, увидев образы нечеловеческого сознания.
— Хорошо, — сказал Арий. — Ты только поосторожней. Справишься?
Ментальный транслятор включен
Раса определена
Трансляция готова
Я наложил ладони на виски кобольда и пустил плетения в его мозг. Да, образы сильно отличались от человеческих, и, если бы не посох с его наворотами... Кобольд начал биться, пытаясь вывернуться из моих рук, но тщетно. И когда образа померкли, а тело кобольда обмякло на руках легионеров, я отнял ладони.
— Ну что? Много узнал?
— Достаточно. Но это относится только ко мне и Равновесию. Вам эта информация бесполезна.
— Как скажешь. Но при случае...
— Если таковой будет — обязательно сообщу. Пошли в дом.
В самом деле, информация была бесценной и совершенно бесполезной для остальных, здесь я сказал чистую правду. И то, когда я решу заняться драконами — у меня теперь обширный банк информации о их расе, их привычках и наклонностях, а также об их столице — Френтависсе. Конечно, она была ущербной — все-таки ментально я выпотрошил не дракона, а его слугу-кобольда. Настоящие тайны придется извлекать из головы рептилоида, буде представится такая возможность. Но пока у меня другие, более насущные проблемы.
Я взлетел по лестнице и бросился в спальню. Фили баюкала Эльку.
— Ты поняла, что сейчас случилось?
— Поняла. Наша малышка только что упокоила самую опасную тварь в этом мире.
— Причем сделала это инстинктивно...
— Т-с-с! Разбудишь. Ей надо отдохнуть! — шикнула на меня Фили.
— Все, молчу, — я перешел на шепот. — Ты понимаешь, что об этом...
— Надо молчать? — закончила она за меня. — Конечно, я же не дура. Это будет нашей тайной. Но я думаю, что одному архимагу со временем придется отложить меч и посох и заняться своей дочерью.
— Со временем, — повторил я.
— Со временем, — вздохнула она. — Сейчас тебя пока не удержать.
— Сама понимаешь, что вокруг.
— Понимаю, — снова вздохнула она. — Что же, иди, делай свои дела.
— Они наши общие, — сказал я. — Как только...
— Эти твои «как только» мне уже порядком надоели, но я смирилась. Тебя ведет твой путь. Путь Паладина. Вот только один вопрос — нам есть место на твоем пути?
— Есть, конечно есть, — я приобнял Фили за талию. — Путь когда-нибудь закончится, и тогда я вернусь. Если, конечно, меня подождут там, куда я должен вернуться.
— Подождут, — тяжко вздохнула она. — Хоть это и порядком надоело. Но я справлюсь.
— Мы справимся, — поправил ее я.
— Не давай клятв, которые не сможешь выполнить...
— Смогу, — твердо сказал я.
Сенар по-прежнему вонял дерьмом и нечистотами, как всегда. Ничего в этом городке не изменилось, и вряд ли изменится еще лет пятьсот. Когда я по привычке вышел из портала, сунув вытянувшемуся во фрунт портальщику жетон Искореняющих под нос, и прошел шагов пятьсот, мне дорогу преградила крыса. Точнее, здоровенный крысюк размером с кошку, весь ободранный и наглый.
— Пшел вон, — сказал я этому альфа-крысу.
Вместо обыкновения крыс зашипел на меня и не ушел с дороги. Да вы издеваетесь? Я прибил его Воздушным Кулаком, размазав мозги по мостовой. Все уже озверели в переносном смысле. И люди, и крысы. И я тоже. А когда у меня плохое настроение...
Я свернул в переулок и пошел, пробираясь среди куч нечистот. Почему все местные подпольщики любят скрываться в таких норах? Нет, чтобы, например, в нормальных домах в хороших районах, как нормальные люди. Как, например, те высокопоставленные заговорщики.
Минут через сорок я наконец отыскал в этом бидонвилле покосившуюся халупу с нецензурным словом, написанным на двери. Нет, подобные надписи тут не редкость, несмотря на повальную неграмотность народ запоминает, как написать нецензурное слово. Правда, иногда пишет его с ошибками. Тут же оно было нарисовано недавно и именно зеленой краской — это были все отличительные особенности. Названий улиц и номеров домов в этих трущобах не было.
Я постучал условленным стуком в полотно двери, три-два-три. За покосившейся дверью раздались шаркающие шаги.
— Кого там нечистый принес? — спросил старческий голос.
— Того, кого к ночи не поминают, — ответил я. Невинная фраза и была паролем.
— Сейчас открою.
Лязгнула щеколда и со скрипом отворилась дверь. На пороге возник старикашка, подслеповато щурившийся в темноту.
— Вы что-то хотели, милорд?
— Здесь живет старьевщик Стокламин?
— Вы ошиблись, милорд. Стокламин живет на Третьей улице, а это Восьмая Безымянная.
Я удовлетворенно кивнул. Вторая часть пароля совпала, и она показывала, что связной работает не под контролем. Если бы иначе — он назвал бы Вторую улицу — в трущобах переулки именовали так.
Старикашка посторонился, и я вошел в комнату. Господи, ну и лачуга! Посреди комнаты старый колченогий стол, помнивший еще, наверное, прадедушку Вулия. На нем коптила неровным пламенем масляная плошка, отбрасывающая причудливые тени на ободранные стены. Лежанка в углу со смятым тряпьем, тазик на таком же колченогом табурете, какой-то трэш, сваленный в углу — антураж соответствующий.
Я снял тазик с табурета, брезгливо смахнул с него рукой налипшую грязь, и опустился на него.
— Сейчас я оденусь и схожу за тем, кто вам нужен, — ого, старик распрямился, исчезло кряхтение в голосе. — Будьте здесь, милорд.
— Сколько ждать?
— Полчаса, не больше.
Я устало выпрямил ноги, оперся на стену.
— Хорошо, я пока отдохну, — сказал я внезапно бодрому старикашке. Не нравилась мне его аура, ох, не нравилась. Мелкий душегуб и прохвост. Они что, набирают в Сопротивление по объявлению?
Я закрыл глаза, и сделал вид что вот-вот задремлю. Старикашка выскользнул за дверь, и я бросил поисковое плетение. Да, точно, удаляется вверх по улице. «Будьте здесь»? Да щас.
Я надел скрыт и вышел из лачуги. Теперь осталось только найти подходящее место для наблюдения. Ага, а вот неподалеку и пустой бомжатник такого же пошиба. И с его крыши великолепно просматривается и перекресток двух дорог, и сама лачуга связного. Место, правда, слишком близко расположено, но в случае чего это мне не помеха. При моем запасе магии от этого бидонвилля останутся только головешки.