Американская история - Прист Кристофер. Страница 31

В следующем году 32-этажное офисное здание в Мадриде, так называемая Виндзорская башня, загорелось из-за неисправности электросети. Она пылала сверху донизу двадцать четыре часа. Хотя несколько верхних уровней провалились на перекрытия, располагавшиеся непосредственно под ними, основная конструкция осталась нетронутой.

– Здания № 1 и № 2 Всемирного торгового центра, – сказал Тьюлис, – башни-близнецы, в течение примерно часа частично пострадали от пожара на их верхних этажах, но все здания рухнули. Также обрушились этажи ниже уровня, на котором самолеты врезались в башни, хотя они совсем не пострадали от таранов и последовавших за ними взрывов и пожара. Когда здания рухнули, практически все внутри было превращено в пыль. В том числе тысячи компьютеров, копировальных аппаратов, стульев и столов, а также другое крупное оборудование, и все это в считаные секунды из целых, неповрежденных исправных вещей превратилось в мельчайший удушающий порошок. С корпусом № 7 было то же самое, только в него не врезался никакой самолет. Эти три башни Всемирного торгового центра – единственные стальные здания, которые когда-либо рухнули.

– И вы утверждаете, что они были обрушены намеренно?

– Без тени сомнения. Помимо видеодоказательств, на которых каждый может ясно увидеть, что произошло во время обрушения зданий, существует множество сообщений о взрывах, раздавшихся непосредственно перед их обрушением. Некоторые из этих взрывов можно даже услышать на звуковых дорожках видеозаписей, потому что к тому времени, когда они произошли, представителей СМИ оттеснили на безопасное расстояние и они снимали через телеобъективы. Однако более ста пожарных и полицейских, прибывших на место происшествия, независимо друг от друга заявили, что слышали громкие взрывы внутри зданий непосредственно перед тем, как те начали падать. Несколько взрывов, которые можно услышать на записях, были либо проигнорированы Комиссией по расследованию событий 11 сентября, либо оспорены. Исследователи из Национального института стандартов и технологий пошли еще дальше. Они нагло отрицали, что такие взрывы имели место, и утверждали, что не было ни одного сообщения о взрывах. Сообщения полиции и пожарных – документальный факт, однако Национальный институт стандартов и технологий их опроверг.

Помимо первых спасателей на месте происшествия, которые, как мы можем с уверенностью допустить, имели опыт по части крупных пожаров и других аварий, несколько человек погибли в результате взрывов на нижних этажах, и некоторые выжившие сообщили, что находились рядом с ними. У одного молодого человека, погибшего в фойе первого этажа одного из зданий, чье тело было в конечном итоге обнаружено, были обожжены передняя часть лица и грудь. Он был изуродован взрывом, но другая сторона его тела осталась невредимой, нетронутой! Один из выживших рабочих, находившихся в офисе наверху Северной башни, рассказал, что после того, как в здание врезался самолет и начались пожары, он и еще несколько человек поспешили вниз по аварийной лестнице с восемьдесят второго этажа на четвертый. Они попытались выйти в вестибюль, но сильный взрыв раскидал их в разные стороны. Выжившим удалось выползти на улицу, и у них еще оставалось время уйти достаточно далеко от здания и спастись от обрушения.

Как и в случае со зданием № 7, обе башни-близнецы рухнули строго вертикально на свои собственные фундаменты. Любое здание, которое валится после разрушения конструкции, всегда следует линии наименьшего физического сопротивления. Это означает, что обычно оно опрокидывается, заваливается на бок. Эти башни оседали строго вниз, на себя. Это линия максимального физического сопротивления. Это может означать только то, что центральный сердечник, массивные стальные стойки, были повреждены, перепилены или сломаны. Снос был преднамеренным и контролировался.

– Внутри зданий наверняка соблюдались меры безопасности? – сказал я. – Если рабочие-демонтажники ходили по зданиям, подкладывая взрывчатку, почему люди, работавшие в здании, не заметили их?

– Не знаю, – ответил Тьюлис.

– Кто подложил взрывчатку?

– Этого я тоже не знаю.

– Когда ее туда подложили?

– Я не знаю.

– Кто организовал или санкционировал снос башен?

– Я не знаю.

– Как люди, подложившие взрывчатку, могли заранее знать, что угнанные самолеты врежутся в здания?

– Не знаю, – в очередной раз повторил он. – Это выше моего понимания.

– Есть ли у вас вообще какие-нибудь предположения?

– Я инженер. Я не занимаюсь предположениями. Я знаю лишь одно: то, что мы видели по телевидению, и то, что на самом деле пережили люди, которые были в Нью-Йорке, не совпадает с официальной версией событий. Правительство США изучило это, и они обнародовали свои выводы. – Он добавил: – И теперь тема закрыта.

– Что произошло у Пентагона? – спросил я, что, собственно, было единственным событием, вызывавшим у меня наибольший интерес.

– Это совсем другая история, – ответил Чарльз Тьюлис. – И это еще кое-что, чего я не знаю. Я ничем не могу вам помочь.

Чушь собачья

Я выключил диктофон и с минуту слушал в наушниках образец записи – в них стоял бесконечный фоновый гул голосов, шорохов, жужжания кофе-машины, музыки. Но я отчетливо слышал слова Тьюлиса, и этого было достаточно. Мне доводилось слушать и расшифровывать записи интервью и похуже. Увидев, что мой диктофон выключен, Тьюлис допил кофе и взял портфель. Он собирался уходить.

– Огромное спасибо, что уделили мне время, – сказал я.

– Не за что. Надеюсь, вы помните нашу договоренность о конфиденциальности?

Я кивнул в знак согласия.

– Как вы знаете, в Сети много материалов об атаке на Пентагон. Также вышло несколько книг – в основном в небольших или независимых издательствах, но их не так уж сложно найти.

– Я уже нашел некоторые книги, а также материалы в Интернете. Почему вы говорите, что ничего не знаете о Пентагоне?

– Я могу составить экспертное мнение о том, что случилось со Всемирным торговым центром, потому что знаю, о чем говорю. Атака на Пентагон была иной. Часть здания там тоже обрушилась, но учитывая, что в здание попал некий объект, движущийся с высокой скоростью и который взорвался при столкновении, структурное обрушение, с моей точки зрения, там полностью объяснимо. Пентагон был построен вполне традиционными методами. У него нет стального каркаса. Мне нечего к этому добавить.

– Еще одно беспрецедентное событие, – сказал я.

– Не совсем. Похожая катастрофа произошла еще в 1992 году. Грузовой самолет «Боинг-747» компании «Эль Аль» врезался в многоквартирный дом недалеко от Амстердама. Это позволяет провести интересное сравнение с Пентагоном. Не потому, что они были похожи, а потому, что имелись различия.

– А подробнее можно?

– У того самолета была неисправность. Один из двигателей отделился вскоре после взлета, повредил крыло и столкнулся с соседним двигателем. Тот тоже отвалился. Самолет едва мог оставаться в воздухе, и, когда летный экипаж попытался восстановить управление, врезался в здание.

Прогремел мощный взрыв, за которым последовал пожар. Большинство погибших находились внутри здания. Спасатели нашли все тела, и каждое из них можно было опознать. Обломки самолета, конечно же, были обнаружены на месте крушения, и позже специалисты по авиакатастрофам смогли собрать их вместе, чтобы определить причину аварии. Были найдены оба черных ящика, регистратор полетных данных и диктофон кабины. Оба пережили крушение, так как были предназначены для таких случаев, и оба содержали читаемые данные. Это была ужасная человеческая трагедия, но – никакой тайны! А вот все, что касалось столкновения с Пентагоном, было полной противоположностью: загадка черных ящиков, большое число не обнаруженных тел, и, насколько можно было судить по видимой картине крушения, почти полное отсутствие обломков самолета.

Я уже видел несколько фотографий в Интернете. Агенты ФБР бродили по лужайке рядом с местом крушения, собирая мелкие фрагменты чего-то похожего на обломки самолета. Никаких следов крыльев, фюзеляжа, хвостового оперения – даже колес или двигателей, а ведь это самые крепкие части любого самолета. Но, как я понял, регистратор полетных данных, как ни странно, был найден.