Превратности судьбы - Квик Аманда. Страница 12

Вирджиния пожала плечами:

– И все же что-то подсказывает мне: Суитуотеры хранят немало тайн.

Вскоре после того как Оуэн Суитуотер занялся разоблачениями медиумов, ее коллег по Институту Лейбрука, интуиция подсказала Вирджинии, что ей следует быть начеку. И она попросила подругу разузнать хоть что-нибудь об этом опасном человеке. А в том, что касалось генеалогических исследований, Шарлотте не было равных.

– Хорошо, копну поглубже. Может, что-нибудь и узнаю, – пообещала Шарлотта. – Но пока мне удалось выяснить только то, что это очень древний род и что они всегда слыли затворниками. Всем известно, что Суитуотеры редко появляются в обществе. Хотя могли бы при их связях и деньгах. Могли бы, если бы хотели.

– Похоже, у Суитуотеров есть нечто общее с Джонсами, – заметила Вирджиния. – Несомненно, это объясняет, почему они сотрудничают.

– И очень уж у них странные дела, – подхватила Шарлотта. – Интересно, что бы случилось, если б тебя обнаружили в той комнате наедине с трупом Холлистера.

– Но там не пахнет убийством. – Кивком Вирджиния указала на свежий номер «Флайинг интеллидженсер», лежащий на столе. – Если верить утренним газетам, смерть лорда Холлистера была вполне естественной.

– Точно. Сердечный приступ. Кто-то явно потрудился, чтобы представить дело именно так, после того как обнаружил, что ты покинула место преступления. Представь, не заметить ножевой раны в груди!

– Да-да, просто поразительно! Каких только темных дел не скроешь, если ты из богатой и знатной семьи.

– Что ж, сомневаюсь, что его хоть кто-нибудь оплакивает. И наверное, меньше всех его жена. Неужели ты и впрямь думаешь, что это она его убила?

– Так полагает мистер Суитуотер. Он уловил потоки энергии, оставленные убийцей. И сказал: кто бы ни вонзил нож в грудь Холлистера, этот человек был явно не в себе. И еще он уверен, что убийство совершила женщина.

– Хм… – Шарлотта поджала губы и задумалась. – Неужели он может узнать так много только по энергетическому следу, оставленному человеком?

– Он так говорит.

– И ты ему веришь?

– Почему бы и нет? – Вирджиния усмехнулась. – В конце концов, он же поверил в мой талант.

В глазах Шарлотты блеснули веселые огоньки.

– Понятно, – кивнула она. – Что ж, очень интересно…

Дальнейшие рассуждения на эту тему были излишни. Шарлотта отлично вникла в суть создавшегося положения. Талант Вирджинии всегда становился препятствием в том, что касалось романтических отношений. Разумеется, за прошедшие годы находились мужчины, которые считали ее привлекательной. Ее талант иногда неотразимо действовал на противоположный пол, и излучаемые ею энергетические потоки ощущали даже те, кто вовсе не обладал выраженным психическим талантом.

Но мужчины, как бы ни были они заинтригованы и даже очарованы ее необычностью, исчезали раньше или позже. То самое качество, которое их поначалу привлекало, начинало затем внушать неуверенность и страх. И Вирджиния не винила незадачливых кавалеров. Ведь перспектива жениться на женщине, которая заявляет, что видит умерших и умирающих, стоит ей взглянуть в зеркало, могла внушить робость любому джентльмену.

Когда несколько месяцев назад Вирджинии исполнилось двадцать шесть, они с Шарлоттой распили бутылку вина, и она окончательно рассталась с романтическими мечтами, заявив, что никогда не выйдет замуж. К аналогичному заключению пришла и Шарлотта, размышляя о собственной судьбе. Подогретые вином, не желая мириться с грозящей им участью старых дев, подруги решили избрать для себя совсем иной курс.

Первоначальный план предполагал без оглядки броситься навстречу романтическим приключениям – романам с красивыми мужчинами. В винном угаре этот план выглядел очень простым. Увы, реальность оказалась не столь радужной. В Лондоне обнаружилась жесточайшая нехватка красавцев. Да и рисковать не хотелось…

Поэтому теперь они рассматривали другую возможность, куда менее опасную и более разумную. И новый план представлялся им весьма многообещающим.

– Я никого, кроме тебя, не посвящаю в истинный характер моего сотрудничества с мистером Суитуотером, – сказала Вирджиния. – Пусть все остальные в Институте Лейбрука думают, что я просто позволила мистеру Суитуотеру изучать мою работу.

Шарлотта задумалась. Потом спросила:

– Ты уверена, что можешь доверять Оуэну Суитуотеру? Ведь он может использовать тебя в своих целях.

– Да он и не скрывает, чего от меня хочет, – ответила Вирджиния. – Он открыто заявил, что ему нужна моя помощь в одном расследовании. Но интуиция мне подсказывает, что ему можно доверять, пока дело касается моей личной безопасности. После событий прошлой ночи я точно знаю: он не причинит мне вреда. Но я отлично понимаю, какова причина его интереса ко мне. Он уверен, что я – ключ к головоломке, которую он пытается решить.

– Что ж, ладно. Главное – держи открытыми уши и глаза. Обещай мне, что будешь очень осторожна.

– Поверь, осторожность – моя главная добродетель, – заявила Вирджиния. – А теперь поговорим о чем-нибудь более интересном. Что нового ты узнала о медицинских способах лечения истерии у женщин?

– Я все еще навожу справки, но у всех на слуху имя одного доктора, – ответила Шарлотта. – Это доктор Спиннер. Его пациентки клянутся и божатся, что в лечении истерии ему нет равных. Они говорят, что он использует новейший электрический прибор и достигает поразительных результатов.

– Как действует этот прибор?

– Я слышала, что его устройство вырабатывает вибрации. Совершенно точно знаю: очень многие дамы покупают регулярный курс и ходят к доктору Спиннеру раз в неделю. Говорят, что за все сокровища мира не пропустили бы сеанс лечения!

– Всегда полезно узнать положительные отзывы о докторе, прежде чем записаться к нему на прием, – заметила Вирджиния. – Однако должна признаться: у меня не вызывает доверия метод лечения с использованием электрического прибора. Это может быть опасно.

– Если верить тому, что я слышала, метод Спиннера совершенно безопасен. Меня заверили, что вибрирующее устройство, используемое доктором, стимулирует у пациенток лечебный припадок. И говорят, что этот метод – самый современный и исключительно эффективный.

– Методика разработана для женщин, страдающих истерией, – напомнила Вирджиния. – Но мы-то с тобой не истерички!

– О, но разве трудно изобразить истерический припадок?

– Верно, нетрудно, – согласилась Вирджиния. – К тому же после вчерашнего мои нервы совершенно расстроены.

– Да, разумеется! – воскликнула Шарлотта. – И мои – тоже! Сильно сомневаюсь, что доктор Спиннер никогда не ошибается в том, что касается диагноза. В конце концов, если имеешь дело с пациентками-истеричками, можно быть уверенным только в одном: они будут приходить снова и снова, принося доктору доход.

– Болезнь не убивает пациента, но лечение должно быть регулярным, чтобы добиться заметного улучшения.

– Короче говоря, пациент, страдающий истерией, – это идеальный пациент, – заключила Шарлотта. – Более того, в медицинских кругах бытует мнение, что положение старой девы – само по себе предпосылка женской истерии. А ведь нас обеих теперь можно смело назвать старыми девами, то есть потенциальными истеричками.

– Но неудачное замужество – это для нервов еще хуже, – заметила Вирджиния, поежившись. – Вспомни положение бедной леди Холлистер. Должно быть, она подозревала, что ее выдали замуж за чудовище в человеческом обличье. Но что она могла поделать? Очевидно, в конце концов она сошла с ума. Я бы предпочла истерию.

– Будем честны перед самими собой, – заявила Шарлотта. – Мы с тобой – не из тех женщин, которые стали бы годами жить с таким мерзавцем, как Холлистер. Женись он на одной из нас, не пережил бы медового месяца.

– Да, верно, – согласилась Вирджиния. – Но ты и я – мы обе обладаем особым даром, а особый дар предполагает особую интуицию. Сомневаюсь, что мы бы вообще решились за него выходить – начнем с этого. Мы бы сразу почувствовали в нем зверя.