Влюбленный лэрд - Йорк Сабрина. Страница 15

– Ну что ж, дружище, если вы устали, то отдохните. А мне хочется немного пройтись вдоль побережья. Леди Даннет, буду рад, если вы прогуляетесь вместе со мной. – И Лахлан вежливо предложил даме руку.

Дугал посмотрел на нее сверкавшими от едва сдерживаемой злости глазами, что было весьма странно. В ответ, к немалому удивлению Лахлана, леди Даннет весело улыбнулась; ему очень понравилась ее улыбка, явно означавшая согласие.

– Я польщена, ваша светлость. – Она взяла его под руку. – Позвольте показать вам окрестности замка. Они весьма живописны.

– С превеликим удовольствием.

Обозленный Дугал остался позади. Убежав от его раздражающей опеки и не видя его мрачного лица, Лахлан вдруг почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Стояла чудесная погода. Солнце, морской воздух и очаровательная спутница – все вместе заставило Лахлана задуматься: почему он так много времени проводит взаперти? Такой образ жизни, привычный для Лондона, здесь, в Шотландии, в окружении дикой природы показался Лахлану неестественным. Ему хотелось свободы, и вдруг – в этом он боялся признаться даже самому себе – он ощутил себя свободным.

Чем дальше он уходил от Дугала, тем полнее и глубже это ощущение становилось.

Они с леди Даннет гуляли в полном молчании. Их окружал такой умиротворяющий покой, что никому из них не хотелось его нарушать. Внезапно в голову Лахлана пришла одна странная мысль, и он не выдержал:

– Леди Даннет, не ответите ли на один мучающий меня вопрос?

– Конечно, ваша светлость. Если смогу…

– Если ваш муж, по вашим же уверениям, совсем не жестокий человек, то почему он так сильно избил Олрига?

– Вы знакомы с Олригом, ваша светлость? – Она лукаво улыбнулась.

Лахлан весело рассмеялся. Конечно, Олриг ему не нравился. Неприятный и скользкий тип. Олриг явно выдавал себя не за того, кем он был на самом деле.

– Да, немного. Но все же цивилизованным людям не к лицу такое поведение. Для того, чтобы разрешить конфликт, не обязательно прибегать к грубой силе.

– Вы так уверены? – Она бросила на него быстрый взгляд. – Между нами, это трудно назвать жестокостью. Александр просто разок его стукнул. Вот и все. Более того, первым начал ссору Олриг.

– Пусть так, но драться из-за пустяков… Хм, я был лучшего мнения о моих баронах.

– Ваша светлость, шотландцы смотрят на жизнь несколько иначе, чем англичане.

– Да, я уже заметил, – усмехнулся Лахлан.

– Мы живем по другим законам. Всегда помним о наших обычаях, у них слишком глубокие корни. Да, шотландцы очень вспыльчивы, однако нам не чужды благоразумие и справедливость.

– Вы имеете в виду своего мужа?

– Да, и его тоже.

– Ну, раз так, тогда объясните, почему этот, по вашим словам, благоразумный человек, воплощенная справедливость, сломал Олригу нос?

Задетая прозвучавшей в его словах насмешкой, леди Даннет вскинула голову и направилась к конюшне, ведя за собой Лахлана.

– Сейчас сами все поймете, когда увидите.

Заинтригованный Лахлан послушно шел рядом.

Внутри конюшни было сумрачно и прохладно. После яркого солнечного света ему было сложно что-либо здесь разглядеть, но как только глаза привыкли к сумраку, Лахлан застыл в изумлении. Перед ним стоял великолепный жеребец.

Настоящий красавец! Лахлан не удержался и ласково похлопал его по морде.

– Какой прекрасный экземпляр! – пробормотал он.

– Да, это правда. У Александра есть несколько превосходных лошадей.

– Арабских кровей?

– Да, и несколько полукровок. У нас, в горах Шотландии, лошади должны быть не только быстрыми, но и выносливыми. Как вы уже, наверное, догадались, Александр занимается разведением лошадей.

Лахлану вдруг стало ужасно досадно. Сколько же общего между ним и Даннетом, а они никак не могут прийти к согласию! Если бы все складывалось иначе, они могли бы стать друзьями, но жизнь почему-то их разводила.

– Надо бы поговорить с ним об этом.

– Почему бы и нет? Поговорите. – Взяв его за руку, леди Даннет увлекла Лахлана за собой дальше, в глубь конюшни. Несколько раз ему хотелось остановиться, чтобы полюбоваться на великолепных коней, но леди Даннет не позволяла ему задержаться ни на секунду. Дойдя до самого конца, она распахнула дверь крайнего денника: – Нам сюда.

Лахлан вошел и обмер.

Сначала он просто не поверил своим глазам. Там на охапке соломы спала та самая девушка из его сновидений. Его ангел-хранитель.

Живая, во плоти.

Глава 4

Он был поражен. Видение стало реальностью.

Она была тут, рядом с ним.

И казалась еще красивее. Тонкие, одухотворенные черты лица, гладкая белая кожа, стройная, полная милого изящества фигура. Он помнил все ее изгибы и волнующие формы.

– А-а… кто это? – чуть слышно промолвил Лахлан, боясь спугнуть спящую красавицу.

– Хм, – хмыкнула леди Даннет, – это моя сестра Лана. Она, видимо, опять всю ночь ухаживала за больными собаками.

Собаки? При чем здесь собаки? Совершенно сбитый с толку Лахлан внимательнее вгляделся в сумрак денника и только тогда увидел возле девушки двух перевязанных собак.

– Бедняги. Что же с ними произошло?

– Всему виной Олриг. Вон та, что сбоку, – это сучка. Ее самым жестоким образом хлестал кнутом Олриг. Когда Александр попробовал его остановить, взбешенный Олриг замахнулся хлыстом на него, и тогда Бруид кинулся на Олрига. Но Олриг успел ударить его ножом. К счастью, удар оказался не смертельным. Обе собаки, похоже, выживут.

Лахлан сердито сдвинул брови:

– Олриг бил собак?

Он не любил хозяев, которые издевались над своими домашними животными.

– Он избил до полусмерти только одну. Но разве от этого легче?

Лахлан опустился на колени, чтобы посмотреть на раненых животных. На самом деле его интересовали не столько раны собак, сколько спящая девушка.

Только она.

Он все никак не мог поверить в то, что случилось. Он боялся, что просто грезит наяву.

Не была ли она плодом его больного воображения? Она приходила к нему во сне… А теперь пришла наяву?

Но в этот миг девушка вздохнула, пошевелилась и открыла глаза. Еще не успев в них заглянуть, он уже твердо знал, что они синего цвета. Он не ошибся. Ее глаза сверкнули блестящей синевой.

– Добрый день.

По его спине побежали мурашки. Тот самый голос. Он узнал бы его из тысячи других. От его нежного звучания у него в душе запели скрипки.

– Добрый день, – машинально ответил Лахлан.

Но тут все очарование их первой встречи нарушила леди Даннет:

– Лана, милая моя, неужели ты спала здесь всю ночь?

– А, здравствуй, Ханна. Я спросонок тебя не сразу заметила.

Баронесса сердито застучала кончиком туфли:

– Не представляю, как можно здесь спать! Прямо на сене?

Лана погладила лежавшую рядом с ней собаку:

– Ночью они спят совсем плохо. Почти все время тихонько скулят от боли.

– За ними есть кому ухаживать. Ты хоть представляешь, который сейчас час? Уже давно миновал полдень.

– Не может быть! – Широко раскрытые от изумления глаза чем-то напоминали голубые крылья чудесной бабочки.

– Еще как может, – фыркнула Ханна и сразу с тревогой спросила: – Ты, конечно, сегодня ничего не ела?

– Нет, не ела.

– Ну-ка, живо вставай и марш на кухню. – Ханна подхватила ее под руку, помогая подняться.

Лахлан нахмурился. Ну почему его так быстро лишают ее общества? Ему так хотелось, чтобы она задержалась, ну еще хотя бы на несколько минут. Хотя бы еще чуть-чуть насладиться разговором с ней. Переполнявшая его радость искала и не находила выхода.

– Леди Даннет, вы нас не познакомите? – Лахлан вовремя сообразил, что делать.

Ханна глубоко вздохнула, словно удивляясь, к чему это.

– Ваша светлость, позвольте представить вас… Лане Даунрей. Лана, это его светлость, герцог Кейтнесс.

Она окинула его удивленным и насмешливым взглядом и еле заметно улыбнулась. Ее явно что-то рассмешило. Но в его особе не было ничего смешного и быть не могло. Так почему же она улыбнулась, очаровательно наморщив свой нос?