Полночная одержимость (ЛП) - Ли Мелинда. Страница 10

Но Луиза переживала не только о прямой угрозе.

Уорд нежно взял ее за руки.

— Я знаю, о чем ты думаешь, но если я пережил нападение на тебя без бутылки, справлюсь и со вниманием преступника.

— Но с нами будет безопаснее, — Луиза выбрала квартиру в Риттенхаусе, в первую очередь, из — за отличной охраны. Вид и удобства были дополнительными плюсами.

Ее грудь сдавило от мысли об угрозе отцу. В этом была сложность сближения с людьми. Любовь всегда приносила риск потери.

— Если покажется, что я в опасности, я не буду подвергать ей тебя, — сказал Уорд.

— Но квартира безопаснее.

— Никаких «но», — Уорд покачал головой. — Я — твой отец. Я люблю тебя больше всего на свете. Прости, что годами не показывал этого. Я долго думал, что тебе лучше без меня. Но теперь я могу все делать лучше, и я не собираюсь подвергать тебя опасности. Это не обсуждается. Уже поздно, тебе пора домой.

Оставлять папу было неправильно, но она не могла его заставить.

— Я принесу одежду, — Конор покинул кухню.

Луиза коснулась предплечья отца.

— Я не хочу, чтобы с тобой что — нибудь произошло, — она была вдали от него много лет и не хотела терять его теперь.

Уорд накрыл ее ладонь своей рукой.

— Ничего не случится. Детектив сказал, что рядом останется машина.

Вряд ли это считалось надежной защитой. Ее жизнь быстро повернула к мраку.

Конор вернулся и протянул ей пуховик.

— Прошу, будь осторожен, — Луиза сунула руки в рукава. — Этот убийца уже убил двоих, и записка странная. И личная.

ГЛАВА 7

Он склонялся над горячим кофе в картонном стаканчике возле окна в Сквер — кафе, делая вид, что разглядывает книги о путешествиях на полках. Он видел за стеклом улицу Деланси и крыльцо дома доктора Уорда Хэнкока.

Хоть он встречался с известным экспертом по викингам лишь раз, когда он подписывал книги в этом кафе месяц назад, он тут же ощутил связь, словно они знали друг друга всю жизнь. У них было много общего. Он подходил к столу с дюжиной вопросов. А потом увидел ее, стоящую за ее отцом. Его дочь. Величавую и холодную.

Идеальную. Как принцесса.

Его разум опустел. Все вопросы, что бурлили в его голове неделями, вдруг пропали. Он не мог отвести от нее взгляда, взял подписанную книгу и ушел, лишь тихо поздоровавшись. Он не справился из — за нее.

А теперь она была в том доме.

Он следовал за ней от музея к Риттенхаусу, а потом к этому дому. Он видел, как ее впустил Уорд Хэнкок. Он поступил гениально, передав посылку через нее. Конечно, она отнесла посылку отцу.

Почему он был так очарован ею? Ему нужен был Уорд Хэнкок. Им нужно было поговорить. Нужно было обсудить многое. У него не было времени на фантазии о дочери Уорда, но что — то в ней манило его.

Что он с этим сделает? Может, Луизе Хэнкок было суждено сыграть роль в его плане… Но какой была ее судьба?

Ему нужно было обдумать роль Луизы. Но пока у него была работа.

Не так.

У них была работа. У него и Уорда. Совместная.

Уорд писал книги, но он оживлял их. То, что он оставил возле рельсов, было просто произведением искусства. История, принесенная в настоящее. Почти как выставка «Кельтский воин», созданная милой дочерью Уорда. Он был в музее, восхитился ее работой.

Он во многом был в долгу перед ученым. Уорд показал ему путь. Книга Уорда объяснила, как должны происходить жизнь и смерть.

Только ученый понимал. Уорд был для него ближе всех на земле. Никто больше не понимал его. И он был уверен, что Уорд, узнав о плане, поддержит его. Как иначе? Это была его идея.

Что ощутил Уорд при виде фотографий? Жаль, он не видел реакцию ученого лично.

Дверь дома открылась, и вышли два человека, Луиза и высокий мужчина в джинсах и черной кожаной куртке, который прибыл позже полиции. Уродливая собака снова была в плащике. Они пошли к площади.

К нему.

Он ощущал жар и влечение. Почему она так на него влияла? Да, она была гениальной дочерью Уорда Хэнкока, но у него не было времени на женщин. Он должен был сосредоточиться на работе.

На смерти.

Он отошел на шаг и замер. Они не знали, кем он был, не подозревали его. Он мог смотреть, сколько хотел.

Они подошли к участку льда, сияющему в свете фонаря. Мужчина взял Луизу за локоть. Жест выглядел как защита. Близость. Он явно был ее парнем.

Ревность вспыхнула в его венах. Парень не подходил ей.

Они проходили мимо книжного магазина, собака оскалилась и посмотрела на окно, словно знала, что он был там.

Словно знала, что он думал о ее хозяйке.

Даже в глупом красном плащике собака выглядела грозно. Ее тело было компактным и мускулистым, широкая голова была с широкой и сильной челюстью. Уши были обрезаны, и на собаке были шрамы от драк.

Парень замер, поднял голову и огляделся, словно тоже ощущал пристальный взгляд. Парень осмотрел дорогу, подвинул Луизу к другому своему боку.

В кофейне он невольно отпрянул. Парень выглядел грозно, как собака. Он был грубым, по сравнению с изящной Луизой, такой мужчина бился бы, чтобы защитить свое.

Будто это было важно. Если он захочет Луизу Хэнкок, ему ничто не помешает.

Но хотел ли он ее?

Истинный воин просто взял бы ее. Парень был заманчивым испытанием, и от этого он хотел Луизу сильнее.

Пара пошла дальше. Он вышел из кафе и пошел за ними к парку.

Он не мог отвести от нее взгляда.

Она была милой. Идеальной. Этой ночью она была в шерстяном пальто, но когда они встретились в кафе, она была в костюме, подчеркивающем ее худую фигуру. Высокая и изящная, с длинными светлыми волосами, она выглядела как жительница севера. И она была ученой, ее разум был таким же привлекательным, как лицо.

Бывали ли женщины идеальнее?

Нет.

Но его расписание не позволяло отвлекаться. Ему нужно было сосредоточиться на ученом. Ему нужна была помощь Уорда для достижения целей. Но он не мог сдержаться. Его влекло к Луизе, как моряка к морю.

Он шел на расстоянии от пары. Они пересекли парк, улицу и вошли в здание. Он ждал, но парень не выходил. Он подавил вспышку гнева от мысли, что другой мужчина делил ее постель.

Он вернулся на улицу Деланси и встал напротив дома Уорда.

Ему нужно было просто убедить Уорда присоединиться к нему. Но как? Ему хотелось постучать в блестящую черную дверь и представиться. Он не умел сдерживаться. Но, хоть он ощущал близость с Уордом, не было гарантии, что связь была двусторонней. Уорд мог и не помнить их встречу, он скорее всего закроет перед ним дверь, если вообще ее откроет.

Этой ночью он молился, чтобы его сны снова посетило видение, чтобы все стало ясным. Он напоминал себе, что его судьба не была полностью в его власти. Сны приходили по воле богов.

Он понял с долей сожаления, что ему нужно быть прямолинейным с Уордом. Ученый поймет его мысли и согласится стать его наставником. Они не были связаны по крови, но их души были родственными. Он понял это при встрече.

Тот день был началом всего, тогда он понял, что нужно делать.

Тогда он понял, что человечество все не так понимало. Мир живых был лишь началом вечного существования, превосходящего все на земле. И не жизнь нужно было ценить, а смерть.

И его будет великолепной.

ГЛАВА 8

«У Салливанов» было заведением в Южной Филадельфии. Бар занимал людный угол неподалеку от спорткомплекса больше трех десятков лет.

Луиза сидела за столиком, всегда занятом для семьи, в задней части зала. Кирра лежала под столом, дремала. Луиза поглядывала на игру «Флаерсов» и Конора за баром. Ей нравился хоккей, но игра мышц под его облегающей черной футболкой была отрадой для глаз.

Во вторник вечером фанаты «Флаерсов» заняли бар. Они собрались полукругами у плоского телевизора на стене, следили напряженно за игрой. Ночь была полной стонов, радостных воплей и выпивки. В полдесятого исход был ясен. Игра прервалась на рекламу, и Луиза посмотрела на Конора.