Песнь нефилимы (СИ) - Тартикон Мансатар. Страница 13

Сероглазый разжал костлявые пальцы мужчины, убирая их с лезвия. Осмотрел рану. Перетянув сыромятным ремнем ногу магистра на ладонь выше раны, достал из кармашка на поясе черный порошок: металл вошел глубоко в бедро, наверняка задев кость, это простыми методами не вылечишь. Резко выдернув осколок, тут же сыпанул горсть порошка в рану и прошептал сиддху. Кончик когтя Сероглазого вспыхнул огнем, и он дотронулся им до раны. Порошок полыхнул огнем, прижигая края раны и останавливая кровь. Магистр, широко раскрыв глаза, пронзительно заорал. Не обращая внимания на вопли, Сероглазый оторвал длинный кусок ткани от мантии пленника и туго перевязал рану. Магистр зашелся в новом крике, взяв еще более высокую ноту.

— Заткнись уже нахрен, урод, пока я тебе это не вбил в пасть! — прорычал Сероглазый, поднося к перекошенному от боли лицу свой огромный кулак.

Магистр, сжав побелевшие губы, замолчал, в упор глядя на морду урднотца.

— Вот так и сиди, — довольно проговорил Сероглазый. Но магистра уже прорвало:

— Ты сучий потрох! Я вырежу твое сердце! Повелитель сожрет твои гла… А-А-А-А!!!! — и протяжно завопил, Бурс, не отводя глаз от своего сломанного указательного пальца.

— Заткни клюв, мразь. Еще раз его откроешь без моего разрешения, я тебе нахрен руку оторву и в глотку запихну так глубоко, что ни один Повелитель не достанет! Понял меня? — прошипел Сероглазый, еще больше выворачивая искалеченный палец в сторону.

— Не слышу ответа! Ну? — рыкнул Отшельник, выкручивая сломанный палец еще больше.

— А-А-А-А-А! — новый крик сотряс поляну.

Сероглазый дождался пока голова магистра перестанет трястись и внимательно посмотрел пленнику в глаза.

— Понял, понял. Отпусти… я сделаю все, что ты скажешь, — затряс головой побледневший магистр.

— Прямо-таки все? — улыбнулся Сероглазый и резким движением, с противным хрустом прокрутив палец в суставе, чиркнул бритвенно острым когтем, перерезая связки — а затем оторвал палец от руки. Голова магистра неестественно дернулась, и безвольно уткнулась подбородком в грудь.

— Какой ты нежный, — хмыкнул Сероглазый, поднося коготь, горящий огнем, к ране. Мясо на обрубке зашипело и пустило дымок.

Бросив оторванный палец на колени магистра и развеяв сиддху, Отшельник склонился над аборигеном. Тот слабо, но дышал. "А ты живучий", — удивленно подумал Сероглазый, переворачивая его на спину. Затем отстегнул от пояса флягу с водой и обильно полил ему голову. Абориген вздрогнул, захрипел и медленно приоткрыл глаза:

— Тики… Оритана… Тики…, — засипел он еле слышно.

— Воды? — спросил Сероглазый, тряхнув флягой перед его лицом Мужчина, услышав бульканье, указал глазами на фляжку и мотнул головой.

— Тика, значит вода по-вашему… Угу… Хорошо…, — задумчиво произнес Сероглазый, одной рукой приподнимая голову, а второй поднося флягу к губам аборигена.

Тот, с жадностью припав к горлышку, сделал большой глоток и тут же зашелся кашлем.

— Не спеши, никто у тебя ее не заберет. Давай по маленькому глотку, ладно? — Назидательно произнес Сероглазый, сжав пальцы в понятном жесте. — Мне кажется, ты прошел длинный путь не для того, чтобы сдохнуть, подавившись водой посреди выгребной ямы, — добавил Отшельник, рассматривая огромный синяк и свернутый набок нос.

Абориген послушно кивнул головой и сделал еще несколько крохотных глотков.

— Достаточно. — Сероглазый убрал флягу в сторону и достал пузырек с зельем. — А это, — он указал пальцем на матовую красноватую жидкость, — нужно выпить сразу, в один заход, — Отшельник поднес закрытый пузырек к своему рту, резко его переворачивая и следом имитируя большой глоток.

— Понял? — и вопросительно уставился на аборигена.

Тот кивнул в ответ.

— Вот и отлично. Ну, давай, как показывал. За один раз, — уверенным, спокойным голосом проговорил Отшельник, вливая зелье в раскрытый рот мужчины. Абориген, с трудом проглотив зелье, снова захрипел и завалился на бок, прикрыв глаза.

— Во-о-о-т… Хорошо пошло, — удовлетворенно хмыкнул Сероглазый. — Лежи, отдыхай пока. Посмотрим, что с вами дальше делать. А я пока твоих товарищей осмотрю. Договорились? — Сероглазый похлопал мужчину по худому плечу и пошел к группе аборигенов.

Пленники понемногу приходили в себя. Исхудавшие, продрогшие и шокированные, они принялись тихонько расталкивать друг друга. Некоторые все еще не очнулись, и никак не реагировали на толчки в бока.

Сероглазый по очереди подходил к каждому, поил водой и восстанавливающим зельем. Сначала от него шарахались, стараясь прикрыться руками, но, поняв, что существо не причинит им вреда, послушно глотали воду и эликсиры.

"Этак я на вас все запасы растрачу. Придется тащить тонкокожих за собой до Цитадели Омрак и затем возвращаться в Джаврас. Минимум десять дней заларку под хвост!" — раздраженно подумал Сероглазый, пересчитывая аборигенов. Девятнадцать взрослых мужчин от двадцати до тридцати лет. Одиннадцать женщин, примерно того же возраста, и четверо мелких детенышей. Все мужчины выглядели крепкими и поджарыми, с узлами сухих, выносливых мышц. Ну, кроме седого дохляка.

Женщины, стройные и с большими бедрами, почему-то лежали без движения. Сероглазый несколько раз аккуратно встряхнул ближайшую девушку. Тишина. Еще раз. И снова ничего. Мужчины притихли, внимательно наблюдая за действиями незнакомца. Сероглазый, уже догадываясь, что увидит, сложил сиддху Поиска Жизни. От его тела во все стороны разошлась волна, подсвечивая очаги сакти в телах. Догадка подтвердилась. Если в мужчинах-аборигенах еще тлел слабый голубой огонек, то в женщинах и детях была лишь серая пустота. "Они мертвы. Долбанная нефилима полностью высосала их жизненную энергию. Но почему самцы выжили?" — спокойно рассуждал Сероглазый, обводя поляну взглядом. Всех лошадей и двух странных бурых животных постигла та же участь. Они были “выпиты” до последней капли.

— Пятнадцать полных дней, — нахмурив брови, буркнул Сероглазый, продолжая вливать воду в очередную глотку.

За спиной послышался громкий рев и стук копыт. На поляну влетел Камал — с треском ломая обгоревшие кусты, низко наклонив голову и выбивая копытами брызги покрасневшей грязи. Схиаб встал на дыбы с яростным рычанием, ища взглядом врагов своего хозяина. Аборигены испугано закричали.

Сероглазый поднялся и, радостно улыбнувшись, тихонько свистнул. Схиаб, наконец увидев хозяина, в три прыжка оказался рядом и, громко заржав, радостно лизнул мохнатую морду Отшельника длинным розовым языком. Сероглазый потрепал питомца за ухо и похлопал по шее. Камал снова встал на дыбы, стремясь положить передние лапы хозяину на плечи, демонстрируя высшее проявление любви, на которую он способен. Сероглазый, крякнув от обрушившейся на него тяжести, довольно заурчал, прижимаясь головой к шее Камала, и не забывая почесывать когтями упругий живот питомца.

— Все, все, хватит, морда, — наконец Отшельник, остановил Камала и, со смешком потирая щеку, спросил: — Как там наш пленник, кстати?

Камал презрительно фыркнул и, словно отвечая, мотнул головой, раскрыв пасть с длинными клыками.

— Надеюсь он живой и целый, — многозначительно проговорил Сероглазый, доставая из седельной сумки небольшую, грубо сделанную деревянную шкатулку, найденную в логове виверн среди многочисленных останков. А точнее, в куче засохшего дерьма. Отойдя в сторону, он поставил ее на чистый клочок земли. Затем, проведя лапой над крышкой с надписью: "Помощники Ка-Ба-рим" и громко произнеся это необычное слово, сделал на всякий случай шаг назад. Неизвестно, что за "помощнички" оттуда появятся. Шкатулка задрожала. Крышка резко открылась и из шкатулки выпрыгнула пара помощников, в форме людей, выглядевшая как два русых гиганта-близнеца в льняных рубахах и красных сапогах.

— Я — Карим! — гордо расправив грудь, шагнул вперед первый близнец, кладя на левое плечо огромную дубину.

— А я — Барим! — гаркнул второй, так же забрасывая дубину себе на плечо. Но уже на правое.