Песнь нефилимы (СИ) - Тартикон Мансатар. Страница 19

— Даю еще одну попытку. Потом мой ход. — улыбнулся Сероглазый, всматриваясь в бледнеющее лицо Карима и постепенно усиливая давление.

Карим рванул, огласив Пустынные Земли громким рыком, но ему ответила настолько чудовищная, животная сила, что рука близнеца, проломив стол, устремилась к земле, а самого Карима с испуганным вскриком перекрутило в воздухе. Но Сероглазый, бережно подхватив близнеца второй рукой, мягко опустил его на ноги, не дав ему раскроить башку об острые камни.

Карим, все же, не устояв на ногах, грохнулся оземь. Сел, ошарашенно уставился на побелевшую руку с четкими отпечатками пальцев Сероглазого. А затем громко рассмеялся, утирая слезы:

— Аха-ха-ха-ха! Ах-ха-ха-ха! Хозяин! Ну у тебя и силища! С тобой даже мой батя бы не справился! Да я чуть в портки не обделался! Аха-ха-ха-ха! Вот бы сраму навел! Аха-ха-ха-ха! Хозяин, — продолжил Карим, вытирая слезы и разминая ладонь, — а ведь я самый сильный был среди братьев. Первый раз проиграл. Только дядьке уступал в моще. Но такому сопернику проиграть не зазорно. Так ведь, братец? — с надеждой уставился Карим на застывшего Барима.

— Воистину так, братец. — благоговейно произнеся подтвердил Барим, опускаясь перед Сероглазым на одно колено:

— Сильнейший из мужей, примешь ли ты нас в свою рать знатную? Верой и правдой служить тебе будем, живота не жалея!

— Голову сложим, спину подставим, но в беде не бросим! — пробасил Карим, также становясь на одно колено.

Раззадоренный борьбой и крепким элирдом, Сероглазый провел рукой по кисточке на ухе:

— А-а! Заларк с вами! — он махнул он лапой, которая уже приняла обычную форму. — Дури у вас — каждый позавидует. Что сделать то нужно?

— Кровью скрепить союз следует, хозяин. Да слова напутственные произнести. Что сердце подсказывает, — не вставая с колена, ответил Карим.

Сероглазый, недолго думая, достал из наруча кунай и резанул себе по ладони. Карим и Барим, по очереди повторив за Сероглазым, встали и, поклонившись до земли, выжидательно замерли.

Отшельник улыбнулся, вспомнив давний обычай посвящения в Высших Прайдах. Шагнул к братьям и провел кровоточащей ладонью им по лицам, задержав порез на губах:

— Пусть это будет последний раз, когда вы почувствуете кровь собрата на своих губах! И впредь, только ваши клыки и клинки будут уповать, вкушая кровавую жатву врагов! Пусть ваши Предки ликуют в Великом Зале, воспевая Великую Песнь Перерождения! Пусть страх навсегда покинет ваши сердца, а ваши тела наполнятся силой и решимостью!

— Да будет так! — хором гаркнули близнецы, по очереди проведя по морде Сероглазого и следом облизав порез.

— Ну, раз закончили. Пора бы и подкрепиться. Кажись, мяско-то подгорает, — кивнул Сероглазый в сторону кострищ, слизывая солоноватую кровь с губ.

— Тещина печь! — испуганно вскликнул Барим, в один прыжок оказавшись у огня и что-то причитая себе под нос. За ним вскочил и Карим.

Сероглазый же задумчиво уставился вдаль, любуясь ярко-красным солнцем, медленно опускающимся за серую дымку горизонта.

Близнецы раскладывали дымящиеся куски конины на плоские камни и разносили аборигенам, не забывая облизать жирные пальцы с громким, довольным причмокиванием.

— Хозяин? — негромко окликнул Сероглазого Барим, протягивая ему еще шипящий кусок мяса с аппетитной коричневой корочкой, лежащий на небольшом медном блюде: "И откуда только добыли? — лениво подумал Отшельник, — небось, Дуняша постаралась. Хотя нет… при обыске, наверно, нашли."

— Угу, — кивнул Сероглазый, принимая еду и не отрывая взгляда от довольной, на первый взгляд безобидной хари Барима: "За их добродушными улыбками покоится невероятная мощь и тщательно скрываемый опыт. Вон как они уверенно орудовали топорами и ножами. Постоянно зыркают по сторонам, оценивая обстановку и возможную угрозу. Сруб грамотно расположили. По всем правилам. Лошадь Барим разделал быстро, не пролив ни грамма лишней крови. Сразу чувствуется уверенная рука и сноровка. К тому же, то оранжевое сияние, окутавшие Карима во время схватки… Неспроста это, ой неспроста". — Сероглазый провел рукой по кисточке и отложил блюдо в сторону.

Солнце послало прощальный луч и погасло, уступив дорогу своим серебряным преемникам. Лес стал понемногу оживать, наполняясь уханьем, рычанием и писком. Сероглазый достал глиняный кружок с запечатанным внутри защитным барьером и разломал его: "Осталось всего пять барьеров. Пять дней… Дальше придется туго. Очень туго. Надеюсь, Предки наблюдают за мной и проведут по скрытым тропам подальше от напастей".

В небе, словно услышав мольбу вопрошающего, блеснула падающая звезда. Сероглазый дотронулся до клыков, а затем до лба, вознося в благодарности руки к звездам. "Предки дали свое благословение, — облегченно выдохнул Сероглазый, пододвигая к себе слишком вкусно пахнущее мясо. — Прорвемся".

Аборигены с жадностью вгрызались в конину и, практически не жуя, глотали большие, горячие куски. Связанный Марлан лежал у сруба голодный, пожирая глазами стряпню Барима. Близнецы, явно наслаждаясь трапезой, развалились у костра и неспешно поглощали мясо, тщательно его разжевывая.

— На один глоток — тридцать три жевка, — поучительно проурчал Барим, словив взгляд Отшельника.

— Хозяин, ты чего один сидишь? Иди к нам. Сообща охотнее да веселее всяко будет, — отпив воды из бурдюка, сказал Карим, призывно махнув рукой.

Сероглазый переместился поближе к огню и почесался, соскребая засохшую кровь с гривы.

— Видок у тебя, хозяин… знатный, — хихикнул Карим, с трудом подобрав нужное слово.

— На себя посмотри, чумазая харя, — беззлобно ответил Сероглазый, откусывая маленький кусочек.

— И то правда, хозяин! Тебе палец в рот не клади! — Карим хлопнул жирной ладонью себя по ноге и широко улыбнулся.

— Это ты верно подметил — откушу по самую шею, — без улыбки бросил Сероглазый, отправляя в пасть новую порцию:

— Давайте, рассказывайте и показывайте, что умеете. Хватит ходить кругами. Мне нужно понимать ваши сиддхи— Что такое сиддхи? — удивленно изогнув бровь, спросил Барим.

— Сиддхи — это ваши умения, необычные способности, так сказать, — не спеша разжевывая сочное мясо, пояснил Сероглазый. — По типу той брони, что на тебе появилась, Карим, во время нашей борьбы на руках. Или то, как твоя дубина, Барим, превратилась в топор. Также меня интересует, сколько вы можете находиться вне шкатулки. Нужно ли вам есть и спать? Как быстро вы бегаете? Умеете только срубы возводить и пищу готовить или еще что можете? В общем, рассказывайте все, что умеете. Даже самую мелочь. Ваши сильные и, особенно, слабые стороны. Кратко и по одному, без ваших эпатов стихотворных. Понятно?

— Да, хозяин, — мотнул головой Карим, сразу посерьезнев. — Как я уже поведал ранее, тридцать три брата нас. Называть всех?

— Нет.

— Так вот. Тридцать три нас братца. Во главе стоял Бордан, как самый сильный и опытный. К тому же он был младший братом отца. Воевали мы всегда вместе, плечом к плечу. А дядька нас натаскивал по делу ратному и быту воинскому раннего детсва. Как нападать, как обороняться, как заслоны правильно выставлять или как схроны делать, чтобы зверье до припасов не добралось. Как оборонительные крепости возводить. Как допыт вести. Одиночному и групповому бою обучил. Верхом и пешими…

— Понял я, понял. — махнул рукой Сероглазый, прерывая Карима. — Дальше давай.

— Перед боем с Бессмертным и его войском дочери Бордана наложили на доспехи наши и оружие заклятия. Когда опасность возникает — доспехи сами появляются или мы их призвать можем при надобности. Ну, ты видел, хозяин. Из оружия каждый из нас имел полуторный меч, копье, щит, булаву, лук, колчан со стрелами, длинный кинжал и охотничий нож. Все было выполнено искусными кузнецами на заказ из лунного металла. Также у каждого брата конь боевой имелся. Твоему зверю размером не уступающий. — Карим кивнул в сторону Камала, который, не обращая внимание на происходящее вокруг и порыкивая от удовольствия, расправлялся со своим куском конины.