Так умирают короли (СИ) - Блейк Анна. Страница 37

- Ты пахнешь… опьяняюще. Темная эльфийка, так?

- Да, мой король.

Он потянул сильнее.

- Вот как? – взглянул ей в глаза. – Для тебя я навсегда останусь королем, даже если запрещу тебе так меня называть?

- Да, мой король.

Серебряный взгляд встретился с золотым.

***

- Я не люблю солнце.

- Ты же не вампир?

Доменик, укрывшийся в тени балдахина, поднял на нее удивленный взгляд.

- А кто я по-твоему?

- Незнакомец.

- Что это такое?

- Это вампир… но не вампир. Ты сильнее вампиров, которых я знала. И сильнее тех, кто уничтожил мой дом. В тебе есть что-то… - Сет замолчала.

Она поднялась с постели и плотнее задернула шторы, чтобы проснувшееся солнце им не мешало. Незнакомец благодарно улыбнулся и потянулся к столику за бокалом вина. Он выглядел расслабленно.

- И многих ты знала?

- Многих.

- Почему ты никогда не рассказывала мне об этом мире, Сет?

- А как бы ты воспринял? Что твоя ручная убийца сошла с ума. Начни я говорить о вампирах и эльфах…

Доменик пригубил вино, глубоко задумавшись.

- Юлиан будто сдернул пелену с моих глаз.

- Так вот как его зовут, - встрепенулась Сет. – Теперь я знаю, кого мне предстоит угостить храмовым серебром.

- Не трогай его, - покачал головой Доменик. – Он не подозревает, какой бесценный дар вручил мне в руки. То, что я приобрел…

- Ты потерял корону. Жизнь. Семью. Себя.

- О, нет, Сет, - он усмехнулся. – Я приобрел себя. А что до короны? Люди покоряются моей воле. Ты же общалась с Жанеттой, насколько я понял. Уверен, в скором времени я смогу управлять и эльфами. Зачем сидеть на троне с короной, если можно оставаться в тени и управлять всем?

Ей стало холодно.

- Люди всегда были покорны твоей воле, мой король. А теперь перед твоим могуществом на колени встанет любой. Но тебе предстоит пройти длинный путь.

- Мне нужно научиться жить под солнцем.

- Я знаю того, кто может помочь.

Доменик оживился. Он вернул бокал на столик и приподнялся на постели. Сделал приглашающий знак рукой. Сет присела рядом, подбирая слова.

- Его зовут Ролан. И это он сказал мне, что ты жив. Он нашел меня некоторое время назад. И пустил по следу. Я обошла всю страну в поисках тебя. Пришла сюда, думая, что если это действительно ты, ты не пропустишь коронацию. Я была права.

- Я видел тебя в соборе, - тихо отозвался Незнакомец. – И знал, что ты ощущаешь мое присутствие. Я позволил тебе почувствовать. Но ты ничего не поняла. Этот эльф… ты будто пряталась за ним.

- Эльф?.. Адриан.

Сет покраснела и отвернулась. Почему-то сейчас ей было невыносимо стыдно перед Домеником за то, что она провела ночь и утро в объятиях Адриана, хотя в тот момент она не видела для себя иного выхода и не искала причин отказывать себе и ему. А сейчас… Всего день отделял ее от встречи с тем, на чье имя уже много лет отзывалось ее сердце. Она приложила холодные пальцы к пылающим щекам.

- Сет, - тихо позвал Доменик.

Она не ожидала такой мягкости от него. В смертной жизни он смягчался только когда говорил о Шарлотте. В его глазах появлялся человеческий свет. Он был холоден с детьми, не реагировал на женщин и жестко контролировал свои эмоции. В новой жизни он должен был превратиться в глыбу, ледяную или мраморную. Но вместо этого он уже много часов дарит ей улыбки и тепло. Он чередовал невероятную нежность с почти животной страстью. Он подарил ей такое наслаждение, мучительное, яркое, как сама жизнь, которого эльфийка не испытывала никогда и не с кем. Он так и не укусил ее, хотя все, сама сущность девушки молила о том, чтобы он перешел границу. Казалось, будто он расслабился после того, как долго-долго был вынужден держать себя в руках.

- Я никогда не думал о том, насколько был тебе дорог. Видел это и понимал. Но не думал. В той жизни все было иначе. Но в этой… ты нашла меня. В каком-то смысле этих слов ты меня спасла. И поможешь дальше. Мне все равно, с кем и как ты жила до этого момента. И тебе не стоит себя винить за естественные вещи. Теперь мне даже жаль несчастного эльфа.

Она прижалась к его груди, свернувшись в клубок. Доменик откинулся на подушки, гладя ее по спине. Он давно не говорил так много. Ему было спокойно и почти хорошо.

- Я отведу тебя к Ролану. И, если захочешь, буду рядом. Теперь, когда я знаю, что ты жив, я способна перенести все.

- Ты будешь рядом. Спасибо. Когда я научусь жить под солнцем, все изменится. Я тебе обещаю.

Глава двенадцатая. Шампанское золото

Юлиан

19 марта 1314 года

Париж, Французское королевство

Юлиан испытывал неприятное волнение. Это чувство поднималось откуда-то из глубины естества и разъедало его изнутри. Шутка ли. Он давно разменял свою первую тысячу лет, но перед встречей с этим существом каждый раз тушевался и чувствовал себя только что обращенным несмышленышем, который даже не умеет охотиться. Каратель Амирхан, представитель мощной организации, которая контролировала Темный мир - мир, к которому относились вампиры, эльфы, феи, все те, кого люди описывали в сказках, не отличался особо дружелюбным нравом. Юлиан стремился к Ордену с того момента, как осознал, что он высший вампир. У него в крови была жажда власти и богатства. И он обрел и то и другое. Но не ту власть, которую мог дать Орден.

Амирхан нарисовал Юлиану его возможное будущее. Он стремительно поднимался по ступенькам должностей в Ордене, недавно стал старшим карателем и вошел в Совет тринадцати (что-то вроде парламента, но с абсолютной властью). Когда-то именно он подсказал Юлиану, что тамплиеры могли бы зарабатывать на хранении чужих денег. Путешествовать с монетами в сундуке опасно. Намного проще взять бумагу в одном городе, отдать в другом и получить по ней деньги. За вычетом процентов, разумеется. Тамплиеры стали сказочно богаты. Юлиан выбирал каждого магистра и контролировал каждую мелочь.

Но он отвлекся. В последние двадцать лет он был занят женщиной и пустил все идти своим чередом. Он был уверен в Жаке де Моле, даже пару раз дал ему своей крови (тот видел в человеке в черном чуть ли не самого Христа), и решил, что может себе позволить отдохнуть. И чем это закончилось? Его интуиция уснула. А орден был разгромлен. Они потеряли колоссальные деньги. И века работы. Вряд ли Амирхан скажет ему спасибо. Женщину Юлиан быстренько послал, сделав самый болезненный вывод в своей долгой жизни. И теперь стоял в огромном фойе парижского отеля, ожидая, пока Амир его примет. Каратель не торопился. Он знал, что подчиненный нервничает, знал, что тот не понимает, что можно ожидать от своего могущественного покровителя. И просто тянул время. Это тоже урок.

Юлиан злился. Злился на себя. На этого дурацкого человеческого короля. И гордился тем, как де Моле встретил свою смерть. Он не смог ему помочь, не смог забрать боль. Но теперь все закончилось. Де Моле проклял Филиппа IV. Нужна определенная сила воли, чтобы произнести те слова, которые он произнес. Но это не решало проблемы.

Из небольшой двери, размещенной в стене справа, появилась юная темная эльфийка. Девушка едва встретила двадцатую весну. Темные волосы собраны в сложную прическу, платье с открытыми плечами противоречит всем требованиям этикета, но подчеркивает удивительный цвет кожи. Юлиан был вампиром до мозга костей, и к темным эльфам всегда оставался равнодушным, но эта девушка ему понравилась. Он не знал, как ее звали, и не видел раньше.

- Великий ожидает тебя.

Юлиан кивнул. Девушка проводила его в просторный кабинет. Поклонилась и исчезла так же незаметно, как и появилась. Юлиан проводил ее долгим взглядом, а потом перевел глаза на Амирхана.

Каратель сидел за огромным столом из массивного дерева почти черного цвета. Его внимательные карие глаза следили за гостем привычным и неприятным цепким взглядом. Взглядом, который больше подошел бы начальнику тайной полиции, но никак не высшему существу. Впрочем, видимо, представители закона везде одинаковые. Юлиан отметил, что каратель повзрослел, будто бы окреп, возмужал. Его недавно назначили хранителем земель в Париже, он помогал местному судье, Аматее, древнему карателю, который поселился здесь еще тогда, когда Париж назывался Лютецией Паризиорумом. Словом, очень давно. Хотя что такое несколько веков на языке вечности?