Две Наташки и пришельцы (СИ) - Еремеева Рената. Страница 100

– Истинно так! Они явились мне! И сами сказали об этом!

– Они повелели тебе убивать всех, кто исповедует другую веру?

– Нет. Мы никого не убивали. Боги повелели мне властвовать над галактическим миром. А если кто не склонялся перед нашей силой, тех Онзом превращал в ничто. Все видели, и все подтвердят, что неугодные богам исчезали навсегда из материального мира.

– Как я понимаю, ты говоришь про изобретение ученых леаров, названное вами «Гневом Богов». Оно было создано, чтобы продлить жизнь умирающему светилу Ритану. А вы им уничтожали тех, кто не встал перед вами на колени. Как ты думаешь, если вас двоих облучить из этого агрегата, ваши боги спасут вас?

Верховный Жрец дернул плечами, но руки, скованные за спиной, не подчинились ему.

– Глупцы! Не делайте этого! – зычно крикнул он в толпу. – Онзом обрушит Гнев Богов на всех нас! Никто не останется в живых! Эта планета опустеет навсегда. И леары, и люди, и Цветы Ритана развеются, как дым! Все живые уйдут в небытие! – глаза его как в припадке закатились, мелко затряслась голова, из глотки вырвался вибрирующий потусторонний звук (видимо, это через уста жреца излился протяжный и возмущенный глас богов). – Смилуйся!!! Смилуйся, всемогущий Онзон над обезумевшим реуспо, – запричитал он на фальцете, извиваясь всем телом и быстро перебирая ногами.

Многие повыскакивали с мест, растерянно и испуганно взглядывая друг на друга. Некоторые уже начали подергивать телами вверх-вниз, вверх-вниз, подчиняясь воображаемому ритму барабанов. Обычно танец шамана, увлекающий толпу в экстатический транс, происходил в других условиях и в другом антураже. Но изображать мистическую одержимость жрецу не позволили – по приказу генерала два охранника ткнули его стволами оружий.

Танаар с тремя охранниками уже вознесся на антигрейве над взволнованной толпой.

– Внимание! Всем оставаться на местах! Прошу всех сесть! Только что Зухруул сделал попытку устроить лицедейское представление. Вы сами, как слепцы, позволяете задурять себя. Не видите, что он как и прежде, надеется вас запугать? «Гнева Богов» у нас уже нет. Машина эта разобрана и выведена из строя. Теперь ее никто не может использовать его во вред живым. Продолжай, генерал допрос.

– Итак, Верховному Жрецу Зухруулу предъявляется обвинение в попытке отравления вождя Цветов Ритана и в организации бунта против правительства, а так же в двойном посягательстве на жизнь землянки Таши, ставшей членом императорской семьи. Признаешь ли ты, Зухруул, свою вину?

Жрец, оглядывая толпу пугающе пронзительным взглядом, снова величаво вскинул голову.

– Нет. Я не признаю ваш неправедный суд. Мой народ предан мне. Он не пойдет за самозванцем, провозгласившим себя Дланью Богов. Бог Онзон только что сообщил мне, что боги будут беспощадно карать толоа, кто отступился от своих жрецов.

– Ну и хитер ты, Зухруул, как змей, – не удержался от ехидного замечания Танаар, спустившийся с антигрейва на свою трибуну главного судьи. – Я так понимаю, что на помощь богов ты уже не рассчитываешь? Потому и угрожаешь теранцам карой Онзома. Кроме Цветов Ритана, взращенных тобой, надеяться тебе больше не на кого. Вот ответь мне, Слышащий Глас Богов. Ты стоишь сейчас в кандалах, и все твои сторонники арестованы. Почему же ваши боги не обеспечили вам победу?

Зухруул молчал.

– Или ты по-прежнему будешь утверждать, что боги помешают нам казнить тебя? – продолжал задавать вопросы Даарон, исполняющий функции прокурора.

– Помешают, – подтвердил шаман каким-то осипшим дребезжащим голосом, но тут же, откашлялся, и, стараясь не терять достоинства, уверенно повторил. – Да, помешают!

– А если нет, что тогда? – не отставал обвинитель.

– Значит, так надо. Такова воля богов.

– Это по какой же причине боги вдруг передумают вам помогать?

– Мне неведомы замыслы богов. Боги непостижимы.

– Странно… А раньше ты говорил, что слышишь голос богов. Оказывается, они непостижимы. Где же логика?

С широкой выпирающей из почвы скалы, на которой сидели молодые теранцы, раздался насмешливый свист. Кто-то глумливо заулюлюкал. Раздался презрительный хохот. А с деревянных скамеек кто-то метнул в него переспелым манго. Изворотливый шаман, способный танцевать в стремительном кручении несколько часов подряд, успел от него увернуться, но крупный дуриан, разбившись о его рога, вонючий слизью покрыл его лицо. Не имея возможности поднять скованные руки и хотя бы рукавом вытереть глаза, жрец наклонился и потряс головой. Не успел он выпрямиться, как несколько мужчин и одна женщина с корзинкой выскочили на площадку и стали бомбардировать его тухлыми плодами.

– Все достаточно!!! Прекратите измывательства!!! – заорал Даарон и что-то тихо сказал начальнику караула.

Через пару минут подошел солдат, отключил магнитные наручники и сунул в руки шамана чистое полотенце для того, чтобы тот мог утереть лицо.

– Рухио[i]! Казните его! Он честных гуариев в жертву приносил. А еще отраву подсыпал, кто с ним не согласен! – выкрикнул с каменистого возвышения молодой гуарий и пронзительно свистнул.

«Рухио!», «Рухио!» – с разных концов площади раздались разрозненные выкрики, потом с одной из скамеек несколько объединенных голосов поддержали это требование. И вскоре уже немало осмелевших теранцев присоединились к ритмичному звучанию хора скандирующих: «Ру-хи-о! Ру-хи-о! Ру-хи-о!».

– Я не боюсь смерти! Я уйду к богам! Я стану одним из них! Я покараю вас! – с яростным желанием отомстить выпалил Верховный Жрец в попытке сохранить пошатнувшееся величие. – На лбу его выступила испарина, и он шумно выдыхал воздух.

Несколько воинов пересекли Площадь Жертвоприношений и, подбежав к закрытому темной тканью загону, сдернули с него покрытие. Синяя космическая самка Шеол- Кууля, грациозно прогуливающая по просторной клетке, на поток хлынувшего света отреагировала утробным рычанием. Солнце уже садилось, и в вечернем сумраке ее белые светящиеся глаза вспыхнули, напоминая потустороннего призрака.

– Ты так и не признал мое право называться Дланью богов, – произнес Танаар. – Но я даю тебе возможность продемонстрировать всем свою связь с богами. Ты можешь войти в клетку с голодным Шеол-Куулем – мы не кормили его два дня – и пообщаться с ним. А также мы даруем тебе право выбора. – Последний Луч угасшего светила подождал, пока к нему подойдет изящная, похожая на русалку, немного пучеглазая майрианка, несущая на подносе серебряный сосуд. – Это стакан с галлюциногеном, которым ты хотел отравить меня, и которым ты опаивал смертельно раненых теранцев, чтобы они «уходили к богам». Можешь выбрать что-нибудь одно или… и то, и другое разом. Если ты и вправду Голос Богов, яд на тебя не подействует, а Длань Богов склонится перед тобой. Если случится чудо, народ снова возлюбит тебя, как героя! Решайся: Шеол-Кууль или кубок?

Зухруул задышал еще чаще, глаза его непроизвольно стрельнули по сторонам, но площадь была оцеплена правительственными войсками. – Кубок! – прохрипел шаман и схватил в руки чашу. Глаза его округлились, рот приоткрылся, но духу выпить отраву, не хватало. Он замер, держа на расстоянии стакан, рука его тряслась, подбородок дергался.

– Если не выпьешь сию же минуту, значит, отправишься к Шеол-Куулю. Там твоя смерть не будет быстрой и безболезненной, – пригрозил император.

Зухруул рывком отпрокинул в себя зелье и упал. Смерть его была мгновенной.

После перерыва, когда площадь была очищена от трупа и гнилых фруктов, на том же помосте стоял уже жрец, Жатуф. Теранский народ с любопытством взирал на одного из своих могущественных повелителей. Его редко кто видел без шаманского облачения. Он был могучего телосложения, но возраст уже брал свое – обвисшее брюхо заплыло жирком, и поредевшие волосы не скрывали обширную гематому на месте вырванного рога. Под испуганными глазами, а также на лбу тоже были видны лилово-желтые следы от кровоизлияния.

– Жатуфу, носящий титул Жрец-Священный Воин, тебе предъявляется обвинение в попытке отравления вождя Цветов Ритана, в организации бунта против правительства, а также в двойном посягательстве на жизнь землянки Таши, ставшей членом императорской семьи.