Две Наташки и пришельцы (СИ) - Еремеева Рената. Страница 68
Риннан места себе не находила во время праздника… Ощущение было такое, что Земля уходит из-под ног.
«Ну что он творит?! Что творит?! Похоже, у него, как и у матери, крышу снесло! А как шаманка Шаура радовалась его словам. Сидела и всю дорогу шептала: «Молодец, сынок! Я горжусь тобой!Долго же я ждала, когда ты прозреешь. И вот дождалась».
В коридоре их могли слышать охранники. Каюта принцессы находилась рядом, но после сегодняшних происшествий Риннан не решилась оставить Шауру в поселке и привела ее к себе. А выговаривать брату при матери принцесса не хотела. Тем более, что рассчитывать на здравомыслие их обоих теперь не приходилось. У Шауры всегда был надежный щит, как при отце, так и после его гибели на одном из подорванных кораблей. Что бы она не мела своим языком, ей все сходило с рук, потому что у шаманки давно сложилась репутация, что она не своем уме. А теперь, когда мать и сын – единомышленники, вряд ли Риннан удастся наставить их на путь благоразумия. Пришлось вести брата в лабораторию. Надо же хоть немного вправить ему мозги…
Прикрыв за собой дверь, Риннан жалостливо посмотрела на Эл Ор Ритана.
– Танаар, я смотрю, ты совсем голову потерял с некоторых пор?! И чего ты добиваешься? Преждевременной смерти захотел? Ты хоть понимаешь, насколько это рискованный поступок? Ты ударил по их авторитету. А они, пока ты переводил дыхание, тут же налили тебе отраву в вино… И поверь мне, брат, шаманы тебе не простят ареста их лидеров…
– Упускать возможность, полученную в победе над Шеол-Куулем, было бы непростительной трусостью! Если все время бояться их, мы никогда ничего не добьемся! – Эл Ор Ритан упрямо сверкнул глазами.
Риннан понимала, что склонять его к поиску компромисса в разгоревшейся вражде со старейшинами бессмысленно. Но он рискует не только собой… О безопасности своих близких он не должен забывать.
– Шаманы в подрыве своей власти раньше винили человечку и упорно хотели принести ее в жертву. Но теперь они в открытую начнут охоту на нас! Ты всех подвергаешь опасности – себя, меня, нашу мать и человечку тоже!
– Я хочу навсегда покончить с этим двоевластием и враждой! Сейчас мы похожи на стаю гоэтти, которые перегрызлись друг с другом из-за куска мяса! И все это из-за того, что они хотят тотальной власти над умами. Они и меня хотят использовать как куклу-марионетку для своих целей. Но этому не бывать! Слишком много бессмысленных смертей и войн за нашими плечами, сестра. Разве теранский народ не достоин жить в мире? Разве мы не можем быть счастливыми без их контроля и постоянного зомбирования?
Принцесса с удивлением покачала головой. Таких рассуждений она от него еще не слышала…
– Слушай, кажется, человечка болеет чем-то заразным. Она уже заразила тебя, меня и мою мать! Какой-то размножающийся вирус чрезмерного здравомыслия.
Танаар хохотнул, потом вздохнул, но ничего не сказал.
– Ох, – простонала Риннан, устало опускаясь на кушетку, – чует мое сердце, что твои затеи плохо закончатся, брат. Желание властвовать – страшный соблазн. Шаманы ни перед чем не остановятся. Из-за твоих решений нас всех убьют!
– Хватит паниковать! Когда-нибудь это должно было случиться! И этот момент настал, – рявкнул Танаар, набычив лоб и угрожающе выставив рога, как будто он уже собрался воевать с воображаемым врагом. – Одно я тебе могу сказать, чтобы ты не тряслась от страха. Сиди на базовом корабле и носа на улицу не высовывай! А охрану тебе и матери я обеспечу! Они не пойдут против меня открыто. Вокруг меня ведь тоже много преданных теранцев, – уже спокойнее добавил он.
Когда Танаар вернулся к себе, Таша после душа стояла перед зеркалом и расчесывала волосы щеткой. Нарядное платье в рукавами-крыльями висело на спинке кресла, а на ней было домашнее платье.
Эл Ор Ритан, присев на диван, залюбовался девушкой с земли.
– Что теперь будет? Мне страшно, – Наташа села рядом и печально посмотрела на него.
– Я не могу тебе обещать, что будет легко, – честно признался ей Танаар. – Но если ты боишься, ты можешь уйти от нас к своим. Я помогу организовать побег. Ты не обязана проходить через это со мной.
– Ну что ты говоришь? – возмутилась Наташа. – Нет! Я не собираюсь сбегать! И даже утром у меня и в мыслях такого не было.
– Это уже не важно. Ты спасла мне жизнь. Помнишь, мы с тобой заключили договор? По нему я обещал отпустить тебя вместе с Антоном, когда у теранцев родятся первые десять детей. Так вот: я освобождаю тебя от этого обязательства передо мной. Отныне ты вольна в своих действиях. Можешь уйти, куда захочешь и когда захочешь, – с трудом проталкивая слова и глядя в сторону, проговорил Танаар.
Как ко всему этому относиться, Таша не знала. А ведь когда-то она мечтала о таком. Но почему сейчас это не радует? Может она хочет остаться здесь – с ним? Чего уж греха таить, тянет ее к нему неодолимо. Вот и сейчас так хочется взобраться к нему на колени, потрогать пальцем ровную щеточку его бровей, коснуться его губ… Ей постоянно его не хватает. Если бы можно было завернуться в него целиком – завернулась бы…
Она вспомнила, как они возвращались домой с площади Жертвоприношений после праздника… Быть всегда его бессловесной тенью? Нет, это не по ней… И так за все шестичасовое застолье словом ни с кем не перекинулась. Весь вечер просидела как изгой, подобно женщине из касты неприкасаемых в Индии… А ведь у них это общепринятая норма…Теранцы смотрят на женщину как на низшее существо, как на инструмент для совокупления. Смогла бы она смириться с подобным положением? Нет. Никогда. Ни за что! И как же жить со всем этим? Как соединить несоединимое?
– Сегодня утром на прогулке я не собиралась от тебя убегать, – повторила землянка с таким же отсутствующим видом, как у ее собеседника. – А если уж совсем честно… Я мечтала об этом раньше, когда была в плену и… со мной плохо обращались. А там, в лесу, неожиданно подвернулась такая удачная ситуация… Мечты сбывается… когда перестают быть актуальными, – с кислой иронией улыбнулась Таша. – Просто грех было не воспользоваться таким случаем. Мне надо было… Я не могу сказать…
Танаар близко заглянул ей в лицо. Глаза его потеплели.
– Ты хотела связаться с кем-то из своих близких? С тем, кто остался на твоей родине и кто тебя потерял? А я ведь думал об этом. Должно быть, у тебя есть кто-нибудь, о ком ты скучаешь? А у тебя не было возможности сообщить им, что ты жива? – в его душе оживала надежда, что причина совсем не в том, чего он так боялся и отчего все внутри у него холодело и мертвело…
Таша растерянно молчала, все еще боясь признаться ему о существовании Наты.
– Я знал, что ты не могла быть одна. Это было бы слишком странно. Должны быть еще выжившие люди.
– Нет.. Никого не осталось… ни семьи, ни друзей, ни сокурсников в институте, никого… Даже просто прохожих на улице и то не осталось… Пустые города.. пустые магазины… пустые аэромобили… Выжили только мы вдвоем: я и моя подруга Ната.
Для убедительности она хотела добавить, что были, конечно, еще и дикари, которых они с Наташей боялись. А что если тогда они заберут их для своих экспериментов? Дикари-не дикари, но это же люди. Нет, она не станет предавать свой вид…
«Хотя, в каком-то смысле, я уже его предала, влюбившись в главаря этих агрессоров. Только что глаза его сияли, а теперь в них затаился какой-то испуг. Странно… чего это он испугался?».
– А если быть совсем уж честной… Я, наверно, должна тебе это сказать, чтобы было полное понимание между нами. Я не могу во всем соглашаться с тобой… У меня другие понятия… В нашем обществе было всеобщее равенство: у мужчин и женщин были одинаковые права. Я не смогу быть тебе покорной рабой. Я не могу быть тенью своего мужчины. И если ты потребуешь от меня этого… – Таша невесело отвела от него глаза и угрюмо добавила, – я снова сбегу от тебя. Прости, если я тебя огорчаю.
– Нет… Я не хочу, чтобы ты сбегала. Ты просто скажи мне о своих желаниях. Я постараюсь тебя понять. Я должен… это сделать. Мы совершили много ошибок на своем пути. Возможно, я и сам еще не свободен от прежних заблуждений. Но мы готовы к этому, и я, и моя мать, и моя сестра Риннан. Мне придется исправлять не только свои собственные ошибки – мне придется доказывать всему моему народу, что их устоявшиеся взгляды неверны.