Обретение (СИ) - Блейк Анна. Страница 10

Вампирша поднялась, подошла к нему и устроилась на подушках чуть поодаль. Темно-синие глаза смотрели на Эрфиана, и в них читалось самое несвойственное для обращенного существа выражение. Приятие.

— Ты хотела мне помочь, и я пришел.

— Я не могу помочь тебе, Эрфиан. Ты пришел потому, что готов помочь самому себе.

— Снова загадки. Повсюду одни загадки.

— Вопросы, советник Жрицы Царсины. Ты когда-нибудь думал о том, почему в мире так мало долго живущих высших вампиров, а необращенных — и подавно?

Эрфиан покачал головой, отдавая пустую плошку служанке.

— В жизни каждого из нас наступает момент, когда мы задаем себе вопрос. — Вампирша подняла глаза к потолку шатра. — У кого-то есть все, начиная от золота и заканчивая красавицей-женой. У кого-то нет ничего, даже шатра, в котором можно скоротать ночь. Но перед этим вопросом мы все равны. Это вопрос «зачем я?». Зачем боги даровали мне жизнь? Для того, чтобы я существовал ради самого себя?

— Существовать ради самого себя — все равно что не существовать вовсе.

Вампирша взяла персик и погладила его бархатистый бок.

— Необращенные существа проживают короткую жизнь, потому что не знают, ради чего живут. Вампиры уходят искать, не понимая, зачем им вечность. Живи ради чего-то, что больше и выше тебя, Эрфиан. Ради того, что у тебя никто не сможет отнять.

— А ради чего живешь ты?

— Я не живу. Я служу. Сила, создающая нас, вкладывает в каждого что-то особенное. Когда мы отвечаем на вопрос «зачем я», мы перестаем жить и начинаем служить. Открываем глаза, делаем первый настоящий вдох.

— Тебе она дала красоту и голос. А что же она дала мне?

Мирития разделила персик на две половины и бросила косточку на блюдо.

— И это мне говорит существо, которого сама Царсина Воительница называет советником, а Жрец Нориэль прислушивается к каждому его слову.

— Я могу дать совет. Разве это означает, что я особенный?

— Может, да, а, может, и нет. Но Царсина слушает тебя, и только потом — одного из первых воинов, своих приближенных. Жрец Нориэль слушает тебя, и только потом решает, стоит ли ему заключать очередной союз. Вчера ты был брошенным ребенком. Сегодня ты советник. Кем ты будешь завтра?

— Наступит завтра — увидим.

— Мы часто путешествуем по миру в поисках того, что находится внутри нас. Возвращайся домой, Эрфиан. Твое место — подле твоего Жреца.

Мирития доела персик и вымыла пальцы в плошке с розовой водой.

— Госпожа, пришла женщина-Следопыт, — с обеспокоенным видом сообщил молодой вампир, заглянувший в шатер.

— Впусти ее, мой хороший. Сианна, — кивнула она служанке, — принеси вина.

— Да, госпожа, — кивнула эльфийка и выпорхнула из шатра в обнимку с пустым кувшином.

Янтин, которую сопровождала парочка светловолосых вампиров, остановилась у откинутого полога. Она смотрела на Эрфиана, на Миритию и не знала, как следует себя вести. Устроить сцену ревности и потопать ногами? Молча ждать, пока к ней кто-то обратится? Сесть за стол и приняться за еду?

Хозяйка шатра пришла ей на помощь. Она подошла к гостье, придерживая полы длинного платья.

— Здравствуй, дитя. Я рада тебя видеть. Во время нашей последней встречи ты была взволнована.

Эрфиан хорошо помнил рассказ Янтин — во время их последней встречи она хотела убить вампиршу. Если это на языке Миритии означает «взволнована»…

— Я пришла не к тебе. Я сопровождаю эльфа. Он попросил помощи.

— Ты пришла ко мне, дитя, иначе ты не согласилась бы помогать ему даже в обмен на обещание вечной молодости. Впрочем, что такое вечность для смертной? — Мирития подняла ее голову за подбородок. — Ты красива. Жаль, что в тебе столько ненависти.

— Я пришла не к тебе, — упрямо повторила Янтин.

— Прошу, садись. — Вампирша снова заняла свое место на подушках и подождала, пока гостья устроится рядом. — Я хочу тебе кое-что рассказать. Ты можешь послушать, Эрфиан. Пожалуйста, ешь фрукты. Виноград этой весной уродился особенно сладким. А ты попробуй вяленое мясо и сыр, дитя.

Вернувшаяся служанка наполнила один из кубков и подала его Янтин. Та пила, не поднимая глаз.

— Наверное, ты думаешь: что же в голове у женщины, чьего сына ты убила, — заговорила вампирша. — Он был молод. Ты причинила мне боль. Я хотела тебя убить. Так на моем месте поступил бы любой создатель. Но шло время, раны затягивались. Я знаю, почему ты его убила. Знаю, что у тебя есть много причин для того, чтобы убить меня. Но неужели ты думаешь, что чья-то смерть избавит мир от зла, дитя? Пока ты жива, у тебя есть возможность что-то изменить. Ты взрослеешь. Теряешь и получаешь. Обретаешь мудрость. Ты — человек, носящий на себе особый знак. Я не буду тебя убивать. Я подарю тебе то, ради чего люди с печатью приходят в этот мир. Бессмертие.

Янтин поперхнулась вином. Эрфиан приподнялся для того, чтобы похлопать ее по спине, но она остановила его уверенным жестом.

— Ты хочешь меня обратить? Человека, который убил одного из твоих детей?!

Мирития взяла с блюда гроздь винограда.

— Обратить и заботиться о тебе, дитя. Вы, люди с печатью, с рождения бродите во тьме. Я покажу тебе свет. Тот свет, для которого ты рождена.

— Госпожа Нави говорит то же самое.

— Госпожа Нави не может рассказать о свете, потому что она сама существует во тьме. Посмотри на вампиров, которые живут в этих шатрах, дитя. Поговори с ними. В них нет страха. Это — твои будущие братья и сестры. Можешь ли ты назвать братьями и сестрами Следопытов? Что они дали тебе, кроме ненависти к обращенным существам?

Янтин вздохнула, отставила кубок и положила руки на стол. Мирития погладила ее по щеке.

— Да, ты больше не увидишь солнца. Тебе придется охотиться и пить кровь. Но ты обретешь семью. Обретешь друзей, каждый из которых будет готов выслушать тебя, помочь и поддержать. Когда-нибудь ты сама подаришь кому-то бессмертие. Встретишь мужчину, которого полюбишь. Ты никогда не постареешь. Все будут замирать, восхищаясь твоей красотой. Отказ от солнца — скромная плата за эти дары, дитя.

Гостья молчала. Она выглядела беззащитной и напуганной. Эрфиан уже сожалел о том, что так резко разговаривал с ней на берегу. Мирития права. Янтин, как и остальные Следопыты, одинока. Как долго можно протянуть, убеждая себя в своей избранности, убивая вампиров и поклоняясь богу Воину? Долго, если ты — мужчина, и надеешься когда-нибудь оказаться в постели Нави. А чего ждать женщине? Она хочет быть любимой. Хочет завести детей. Даже Царсина становится другой, когда ее обнимает Нориэль. Что говорить о смертной?

— Я хочу отдохнуть до утра, — заговорила Янтин.

— Отдыхай, дитя. Сианна проводит тебя. А мы с Эрфианом прогуляемся до озера. Я хочу показать ему кое-что. Он долго ждал ответа на этот вопрос.

Когда Эрфиан и Мирития добрались до озера, луна уже поднялась. Ее холодный свет отражался в спокойной воде. Ветер унялся, стало свежо, в воздухе пахло чем-то сладким. Запах ночных трав, подумал Эрфиан. Вампирша показала ему решето, которое держала в руке.

— Даю тебе последний шанс. Как набрать воду в решето?

— Боги ведают, — ответил он, поднимая руки в безнадежном жесте.

— Подойти, — попросила она. — Попробуй.

Эрфиан приблизился, взял у Миритии решето, наклонился и зачерпнул воду.

— Ты принимаешь меня за эльфенка, который едва научился ходить?

Он вернул вампирше решето.

— Вот как живут многие из нас, Эрфиан, смертные и бессмертные. Мы пытаемся зачерпнуть жизнь как воду в решето, а она вытекает обратно. Мы крепко держим решето в руке. Боимся его потерять.

Мирития размахнулась и бросила решето в озеро. Эрфиан услышал тихий всплеск, посмотрел на то, как по водной глади расходятся круги, а потом закинул голову и расхохотался.

— Я бы размышлял над этой загадкой целую вечность.

— Многим из нас для того, чтобы найти ответ, не хватает даже вечности. В решето воды не набрать, Эрфиан. Нельзя прожить жизнь, боясь жить. Нужно нырнуть с головой.