Ее темный секрет (СИ) - Риган Хэйс. Страница 4

Все же одна из девушек, что сиротливо стояла без пары и праздничного настроения, заприметила одинокого юношу. Она робко двинулась в его сторону, видно, совсем отчаявшись, раз выбрала его компанию. Когда Эйрид, розовощекая и крепкая, нависла над ним, он без всякого желания поднял голову.

— А ты чего сидишь здесь, как сокол подбитый?

Девушка присела рядом, прислонившись к нему плечом. Арден не желал ничьей компании, но и обидеть девушку не хотел, а потому коротко ответил:

— А я и правда подбит. Вот здесь, — он прислонил ладонь к груди, в то самое место, где гулко билось сердце.

— Танец ‒ лучшее средство от разбитого сердца, — ответила Эйрид, застенчиво и осторожно выискивая его взгляд.

Арден лишь отмахнулся.

— Нет у меня желания плясать, ты уж прости.

Эйрид только понимающе кивнула и сжала пальцами края одежды, будто нервничала. Затем она приблизила к нему лицо и нежно коснулась его подбородка. Арден повернул голову, не понимая, зачем только ей сдался.

— Но наверняка есть желание иного рода, неправда ли? Если, конечно, здесь еще есть место для новой любви. — Эйрид коснулась его груди, отчего по телу юноши пробежала дрожь. От нерешительности Эйрид не осталось ни следа.

Арден посмотрел на симпатичное округлое личико и соврал:

— Я не знаю.

— Пока не проверишь, не узнаешь.

Девушка потянулась к нему, желая подарить поцелуй. Арден решил было прыгнуть в эту пропасть и ответить взаимностью, как вдруг в голове прогремел знакомый голос.

«Знаешь. Ты знаешь, что желаешь лишь меня! Не делай этого».

Арден прервался на середине пути и отвернулся. Не в силах видеть оскорбленной Эйрид, он пробормотал в пустоту:

— Прости, нам не стоит этого делать. Я так не могу.

Обиженное достоинство не позволило ей проронить хоть слово, и девушка, резко вскочив, унеслась прочь от Ардена, костра и праздника. Юный знахарь стукнул себя кулаком по ноге и мысленно ответил Ниррен, что так бесцеремонно влезла в мысли в самый неподходящий момент:

«Ты тоже знаешь о моих чувствах, но это не мешает тебе позволять Хадригейну себя трогать. Ты игнорируешь меня целыми днями, а затем нагло влезаешь в мои мысли? Боги, Ниррен, перестань мучить меня».

Не сразу, но девушка снова запела в его голове. Казалось, она совсем рядом, только протяни руку, но вместе с тем Ниррен была бесконечно далеко.

«Мои чувства к тебе не угасли, молю, верь мне! Это все отец. Приходи следующей ночью на наше место. Я оставлю на твоем пороге цветок льна, как знак, что буду ждать тебя там».

Отвечать юноша ей не стал. Нутро кипело от обиды и истощающей ревности. Но как бы сильно он ни гневался на Ниррен, все равно знал: как только найдет цветок на пороге, то вновь воспарит в небо и явится на ее зов. Каким бы гордым и непреклонным не считал себя Арден, только ее воле он мог беспрекословно покориться.

Небо вдалеке почернело и изредка сверкало. Ветер шумел в деревьях, шелестел в траве под ногами и предвещал ночную грозу. Все вокруг готовилось к буре, и даже Ардену вдруг стало неспокойно. Предвосхищение урагана крылось меж веток и висело в воздухе; оно вцеплялось в нутро юноши мертвой хваткой.

Он сидел на старом пне в ожидании любимой и вертел в пальцах голубой цветок. Стебелек льна почти истерся от трения о его кожу, а синяя головка понуро сникла. Арден видел в нем себя самого: скисшего, хмурого и почти безжизненного. Вернее, таким хотели сделать юношу Нандир и его приближенные, чтобы навсегда устранить помеху с горизонта. Арден размахнулся и отбросил погибающий лен в кусты. Ничего у них не выйдет! Внутренний стержень его еще тверд и не даст прогнуться под навязанной волей.

Внезапно на лицо опустились две ладони и прикрыли глаза. Ардена окутал аромат, несравнимый ни с чем — запах любимой женщины, который он узнал бы из тысячи.

— Ты задержалась.

Наверняка Ниррен ожидала более теплого приема, но после Литы он не мог вот так просто раствориться в ее очаровывающих объятиях. Ему нужны были ответы и утешение. Обещание, что он старается не зря.

Ниррен обошла его и присела на корточках, заглядывая юноше в помрачневшее лицо. Она нежно коснулась его щеки и спросила:

— Ну что ты, любовь моя? Все еще злишься из-за Хадригейна?

Арден был слишком горд, чтобы признаться, но девушка хорошо его знала, чтобы догадаться самой. Конечно, его ехидное лицо не давало ему покоя, равно как и наглые руки, шарившие по ее телу в ту ночь, лишь бы его позлить.

— Прости меня, Арден, прости, — бормотала она, прислоняясь своим лбом к его. — Это все Нандир. Он приставил его ко мне, точно пса, и теперь куда бы я ни сунулась, он всюду следует хвостом за мной... Мне больших трудов стоило вырваться к тебе незаметно, между прочим, так что хотелось бы увидеть больше радости в твоих глазах!

Она деланно надула губы и перед таким личиком Арден устоять не мог. Ниррен он не мог не верить, да и магия ее не была столь сильна, чтобы отыскать его на большом расстоянии, вторгнуться в мысли и нашептать на ухо правду, почему она не могла его видеть в эти будто бесконечно тянущиеся дни.

Он сдержанно засмеялся и усадил ее к себе на колени. Опустил голову ей на грудь и слушал безмятежное дыхание — лишь оно дарило ему спокойствие. Однако Ниррен тут же развеяла его, сказав:

— Арден, я все придумала. Мы должны бежать.

Юноша оторвался от нее и удивленно уставился на девушку.

— Бежать?.. Ты предлагаешь мне бежать, как последней крысе? Так ты видишь наше будущее?

Мгновенно сменив нежность на негодование, Ниррен вскочила и заметалась по поляне из стороны в сторону, рьяно жестикулируя руками.

— Боги, Арден, неужели ты не видишь, что я хочу тебя спасти? Нас спасти. Здесь нам не будет житья, не мне говорить об этом, в общине нас никогда не примут. Счастье, о котором мы оба мечтаем, кроется лишь за ее пределами...

Арден встал с пня, подошел к девушке и твердо сказал, глядя в ее темные глаза, полные беспокойства:

— Как ты не поймешь, Ниррен? Я хочу не выкрасть тебя, не отнять у кого-то, а заслужить, как честный человек и порядочный мужчина. Кем ты меня считаешь, если думаешь, что убегу, трусливо поджав хвост?

— Но Хадригейн с отцом могут убить тебя! — вскричала она, всплеснув руками. — Они не самые лучшие колдуны в своем роду, но уж незаметно отравить тебя знаний хватит, даже Альвейн не помешает отцу сделать это, хоть и искренне любит тебя!

— Пусть попробуют, — сплюнул Арден. Глаза его сверкали от бешенства. — Пусть приходят, я не боюсь их. Ибо в отличие от твоего жениха, я наделен неплохим магическим талантом, и не остановлюсь на этом.

— О чем ты говоришь? — вопрошала Ниррен, но он не отвечал. Юноша развернулся и пошел прочь, не зная, что еще сказать упрямой девице. Он уже спускался с холма, а девушка семенила за ним, выспрашивая: — Что ты имеешь в виду?

Арден не остановил шага, не желал раскрывать всех планов, тем более что и раскрывать еще было нечего. Он только повернул голову и бросил ей через плечо:

— Скоро все узнают. Они разглядят мою силу.

С той ночи они с Ниррен не виделись. Арден вел себя невозмутимо, как ни в чем не бывало: не бросал на возлюбленную косых голодных взглядов, на встречи не приходил, а все цветы, что находил на пороге, сохранял и сушил среди других трав. Пока он не достигнет определенных успехов, эти синие цветы ‒ единственное, чего он будет достоин.

С каждым днем Арден все больше отдалялся от Альвейна. Юноша и сам чувствовал, как стал замкнутым и неразговорчивым, а каждую свободную минуту без пристального надзора наставника проводил за своими исследованиями. Поиски поглощали его с головой и лишали здорового сна, но Арден закрывал на это глаза.

Зато Альвейн раздражался с каждым днем все сильнее, видя, как неохотно и вяло ученик исполняет его просьбы. Похоже, сегодня терпение старика лопнуло, и он в сердцах выпалил: