(Не)любовь (СИ) - Ти Эллин. Страница 41

Мама закрывает дверь, и мы слышим, как Юрий Николаевич начинает ворчать, но мама не даёт ему сказать и слова, напоминая о том, что мы уже взрослые и этот контроль вообще ни к чему.

Хотя я лично его понимаю. С вероятностью в сто процентов я бы спустил того, кто лез бы к моей дочери, с лестницы. И маму понимаю. У нее сын впервые за много лет влюбился, она никому не даст разрушить мой призрачный шанс на счастье.

Даша всё еще немного растеряна в моих руках. и её я тоже понимаю прекрасно. Ей наверняка неловко перед отцом. Он её во всем контролирует, воспитывал её один, она привыкла быть цветочком аленьким, а не показывать отцу отношения с другими мужчинами так явно. Но. Отпустить я ее банально не смог. Когда еще такое будет, что она сама в мои руки прыгнет? Надо брать сполна, пока дают.

Поэтому долго не думаю и притягиваю Дашу снова, целуя уже немного смелее.

И она позволяет. Крышу сносит от этого, не понимаю, что происходит с ней и почему такая резкая перемена в настроении. Но отступать не собираюсь. Не могу оторваться, мне физически больно даже представлять это.

Мы падаем на кровать. Дашка заваливается, не устояв, а я нагло пользуюсь положением и роняю её, приземлившись сверху. Дашка пищит пару секунд от неожиданности, пока я снова рот ей не закрываю, а я чуть жмурюсь от боли в руке, но все равно отрываться от рыжей не планирую. Ни сейчас, ни завтра, ни когда либо в этой жизни.

— Останься у меня сегодня, — хриплю, переходя поцелуями на шею Даши. Сладкая. Самая вкусная.

— Лёш, я… — шепчет, задыхаясь. А я не могу понять, что говорит, когда она мне коготками по затылку водит. Мозг в отключке. — Лёш, у меня месячные, я не…

— Похер вообще, Даш, просто останься.

— Ох, боже, — выдыхает и тихо всхлипывает, когда губами по вырезу платья вожу и кожу на груди покусываю. — Хорошо, ладно. Я останусь.

— Хорошо, — расплываюсь в идиотской улыбке и снова целую. Ну очень сладкая.

***

Это первая ночь за долгое время, когда я не включаю аудиокнигу. Последний раз я опускал эту привычку, когда Даша оставалась у меня после того, как нашли маньяка. Но там банально не было сил понять что-то, чтобы слушать книгу. Сегодня ночью мы болтали с Дашей обо всем на свете до самого утра почти. Это гораздо лучше монотонного голоса в наушниках, который я слушаю каждую ночь.

Даша рассказывает о матери. Вспоминает детство. Делится воспоминаниями о жизни с отцом, который остался один воспитывать дочь. А потом ворчит, что я постоянно молчу и не рассказываю о себе.

Поэтому я рассказываю. О маме, которая сразу после выпускного вышла замуж за моего отца, потому что влюбилась. О строгой, но счастливой жизни с отцом военным. О том, как было тяжело, когда он погиб на одном из заданий. Рассказываю о желании завтра поехать и попытаться наладить отношение с дочерью, потому что времени много прошло, вдруг получится?

Даша в этом решении меня полностью поддерживает. Даже обнимает на радостях, говорит, что давно ждала, когда я наконец-то решусь. А я решился, конечно, но на самом деле стрёмно. Случиться может что угодно. От того, что у девчонки давно может быть другой папа, который заслужил право так называться. До того, что она вместе с ее мамой меня люто ненавидят и не пустят на порог. Я не знаю, что будет. Но попробовать очень хочу. Тем более за эти годы многое изменилось, и теперь я намерен идти до конца.

Просыпаюсь от безумно вкусного запаха, хочу сжать в объятиях Дашу, но на руке моей вместо ее кудрявой головы лежит подушка. Ну и что это?

Встаю и как зомби иду на запах. Даша. На моей кухне. Сырники готовит. Это рай, что ли? Точно он.

Подхожу и ласковым котом её со спины обнимаю и целую в шею и щёку, ощущая себя самым полноценным мужчиной на планете. Хочу каждое утро так. Чтобы обниматься и целовать беспрепятственно.

И Даша, что интересно, не останавливает меня. Мне нравится. Наглею поэтому. Мокрые после душа, видимо, волосы, перекидываю на одно плечо, а второе целую, бессовестно отвлекая от готовки.

— Ты сейчас не получишь завтрак, — бормочет Дашка с усмешкой.

«Зато получу тебя», — хочется мне сказать, но прикусываю язык и ухожу в ванную. Получу ли? Есть ощущение, что уже получил. Решу последнюю проблему и плотно займусь вопросом.

Мы быстро завтракаем, а потом смеемся, когда родители возвращаются тоже вместе. Отец Даши уходит, сославшись на работу, даже не ворчит, только чуть косо поглядывает. А мама рассказывает, что они, вообще-то, не просто одноклассники, а бывшие влюбленные. Два года в школе встречались, но после выпускного разошлись, мама встретила отца, а Юрий Николаевич другую женщину, и больше они не виделись. Ну, до этого раза.

— Вот видишь, почти тридцать лет люди не общались, а сейчас им комфортно друг с другом, — говорит Даша, провожая меня уже на улице. Маме не сказал, куда еду. Сообщу, если результат будет хороший. Иначе она снова будет плакать. — И у вас все будет в порядке! — видит рыжая, что тяжеловато мне всё это даётся. Поддерживает. Точно золотая девчонка. — Напиши мне, хорошо?

— Позвоню, — для храбрости целую Дашку пару секунд и сажусь в машину, настраиваясь.

Волнение накатывает периодически, но очень стараюсь ни о чем не думать. Если они счастливы без меня и у ребенка есть другой отец — уеду и не буду трепать нервы никому. Если картина мира чуть больше в мою сторону — буду бороться.

Я знаю, что они живут в доме, в котором когда-то жили мы вместе. Он достался мне от деда, мы сделали там ремонт, при разводе не претендовал на него, потому что не мог выгнать ребенка на улицу. В соцсетях пару раз видел фотки знакомого двора, и понял, что они не переехали. Тем лучше. Проще будет искать.

От Дашки приходит сообщение, что все будет в порядке, и эта поддержка действительно немного заряжает на веру в успех. Будет, обязательно. Каким бы ни был исход.

Стрёмно приезжать к ребенку, когда вы не виделись кучу лет. И вроде понимаю, что не виноват ни в чем, просто сложилось так, но… Не знаю. Надо было давить до конца ради ребенка. А я струсил. Бросил. Перестал бороться. И как теперь в глаза ей смотреть — не знаю.

Паркуюсь у двора, сразу слышу лай собаки. Судя по всему, шавка какая-то мелкая. Забор у дома все тот же, только цветов рядом больше стало. Это не деревня, поселок небольшой, до города близко и обустроен классно. Тут круто жить. Мне нравилось. Природа, речка рядом, лес.

Стучу пару раз в калитку, но ответа никакого, и тогда совсем наглею и захожу внутрь. Предположения по поводу собаки оправдываются, когда на встречу бежит волосатое нечто, размером с мою ладонь, наверное. Защитник, лает так звонко, что уши закладывает.

— Кекс, ну чего ты разрываешься? — выходит из дома Юля, ругаясь на собаку, и тут же замирает, увидев меня.

Последняя наша такая встреча закончилась лютым скандалом. Она кричала, что я самый ужасный в мире отец, который даже знать не достоин, что у него есть ребёнок.

Сейчас Юля растеряна. Она наверняка не ожидала меня увидеть, и я очень её понимаю. Я сам-то спонтанно решился практически.

— Привет, Юль, — говорю первым. Какой смысл молча сверлить друг друга взглядами?

— Привет, Лёш.

Юля выглядит хорошо. Как и всегда она выглядела. Она из тех девушек, которые постоянно выглядят хорошо, потому что в любой момент могут встретить свою судьбу. В случае Юли — богатого дядьку.

— Ну, проходи… — говорит неожиданно спокойно. Я был готов к драке и выяснению отношений, а не к банальному «проходи». Даже зависаю немного, но всё-таки иду в дом, не собираясь отказываться от приглашения.

— Я пришел увидеться с дочерью, — говорю с порога. Молчать до послезавтра и сидеть смотреть в потолок я не собираюсь. У меня есть цель, я к ней иду. — Много воды утекло, я хочу, чтобы мы всё обсудили и пришли к какому-то общему соглашению. Полина и моя дочь тоже, и я хочу иметь право участвовать в её жизни!

— Да я не против, пожалуйста, — пожимает плечами и проходит на кухню. — Ты кофе будешь?