Шпеер (СИ) - "Magenta". Страница 232

— Амбридж подала в отставку, — услышал он. — Тоже усердно трудилась. Поговаривают, эта хитрая п...зда стоит во главе группы, контролирующей оффшорные пирамиды дяди Тома.

— Амбридж и Петтигрю посадят за всех, а Том тихо на пенсию уйдет, овец своих кормить.

Бармен приставил к ушам пустые стаканы и издевательски заблеял.

Пивную огласил новый взрыв смеха.

— И негров по подвалам пытать. Чем не хобби! — сказал кто-то.

— Думаете, дядя Том иностранцев не любит? — не унимался ирландец. — Смотря что у тех в кармане! Землю от Рединга до Брентвуда не побрезговал с русскими распилить! Так что весь этот базар из-за дневника — чистой воды провокация, лишь бы людей завести, — он кивнул на телевизор: шла трансляция митинга. — Глядите на этих дураков, одни студенты.

Г. Дж. захлопал глазами, озадаченный политической грамотностью любителей пива.

— Тебе что, дружище? — наконец заметил его бармен.

Через минуту никем не опознанный Гарри с виноватым видом вернулся к мисс Снейп: раздобытые сладости доверия не внушали.

Ада сидела с опечаленным лицом, грустно подперев пухлую щеку ладонью.

Мэр сотоварищи был мгновенно позабыт.

— Бисквит и кексы. Больше здесь ничего нет, — Гарри уселся на место, сделал глоток из своей чашки и поморщился: кофе был вовсе не таким вкусным, как показался поначалу.

— Как он там, расскажите, — жалобным голосом сказала Ада. — Мне сказали, сотрясение мозга.

— Ну-у... — замялся Гарри, боясь чересчур взволновать сестру Северуса. — Вроде того. Травма поверхностная, швы наложили, но...

Ада Снейп выжидающе сверлила его взглядом, не торопясь есть бисквит.

— Но?..

Гарри отпил глоток кофе и уставился в чашку застывшим взглядом.

— Антероградная амнезия. Предположительно.

— Это еще что? — испуганно всплеснула руками мисс Снейп.

— Дефицит краткосрочной памяти, — уныло повторил Гарри слова психиатра. — Где-то за час-полтора он забывает, что делал, что говорил еще недавно. Не помнит, обедал или нет. То, что было ДО травмы — пожалуйста. Но потом...

«Забывает, что видел меня. И что в душевой делали, не помнит».

Кофе противно горчил на языке. А может, это была другая, сердечная горечь.

— Врачи говорят, есть надежда. Такое бывает. Может пройти без следа, внезапно, как и не было, или наоборот, постепенно ухудшиться. До такой степени, что человек выйдет на улицу, забудет, куда шел, где живет, и...

Кусая губы, Гарри беспомощно заморгал, борясь с собой: проклятая горечь душила горло и предательски подступала к глазам. Он торопливо допил мерзкий кофе.

— Не так, как при болезни Альцгеймера, когда развивается деменция. То есть человек с антероградной амнезией не заблудится в городе, где бывал прежде, способен вспомнить, где живут знакомые, или прийти в то место, которое знал раньше... Всё равно ему нельзя оставаться одному.

«Я буду с тобой. Я никогда не оставлю тебя, Шатци, слышишь меня?»

Широко раскрытые глаза Ады заблестели от слез. Тронутый ее сопереживанием, Г. Дж. вдруг до боли захотел облегчить исповедью измученную душу.

Нетронутый бисквит сох на блюдце.

— Они называют таких пациентов «человек одного дня», — Гарри вытер внезапно вспотевший лоб: в кафе стало жарко. — Самое ужасное — Северус не признает, что с ним что-то не то! — с отчаянием сказал он. — Говорит, что здоров, возмущается, почему его в больнице держат! Рвется уйти, всех врачей замучил!

— Он не считает себя больным? — удивилась Ада.

— В том-то и дело! — мрачно сказал Гарри. — Или притворяется... Даже не знаю.

— Притворяется больным? — прищурилась собеседница.

Гарри придвинулся ближе: Ада имела право знать правду.

— Нет! Он притворяется ЗДОРОВЫМ!

Черные брови Ады Снейп изогнулись удивленными змейками.

— Он делает вид, что всё помнит! — лихорадочно зашептал Гарри, вытирая катящийся по вискам пот. — Доктора объясняют, как попугаи, что с его памятью проблемы. Он сначала не верил и возмущался, а потом... Начал втихаря писать себе записки, на руках, на ногах, на стене что-то ручкой нацарапал, думал, я не замечу! Пытался психиатров обмануть, они ему что-то рассказывали и картинки показывали, Северус, конечно, забыл всё к черту, начал выдумывать бог знает что, лишь бы не заподозрили, что он...

«Зачем я ей все это говорю? — пронеслось в голове. — Может, не стоит?»

Увы, остановиться он почему-то не мог — слова текли с языка, как быстрый горный ручей.

— Вот, например, — Гарри порылся в кармане и вытянул скомканную салфетку, исписанную вдоль и поперек. — Тут что-то по-немецки. Это у него забрали, попросили выбросить, — расстроенно прибавил он.

Мисс Снейп разгладила салфетку и сосредоточенно вгляделась в мелкие и неразборчивые буквы.

— Попробуй пойми. Я плохо знаю немецкий.

—Как жаль. Я тоже, — огорчился Гарри. Изнывая от жары, он снял куртку. Легче не стало, но стаскивать еще и свитер перед дамой было неловко.

— «LIWARALH20DEZFRAGNICHT!», может, это про меня? — продолжил он. — «Ли был в Альберт-Холле двадцатого декабря. Не спрашивать». Ну, это так, предположение... Дальше похоже на список, я не разобрал. То ли перечень картинок, которые психоаналитики показывали, то ли не знаю что. Очередная шпаргалка. Я там весь день торчу, но мы почти не видимся. Ему то снотворное колют, и Шатц спит беспробудно, то резко будят, опять инъекциями, а потом всякими тестами мучают, хуже допросов! Я не присутствовал, не положено, но там есть врач один... Мэйсон, хороший парень, — торопливо и взволнованно рассказывал Гарри, обретя в лице Ады благодарную слушательницу. — Так вот, Мэйсон говорил, к примеру, дают текст, который надо запомнить. Через час показывают тот же текст, но с пропущенными словами. Северус всё правильно пишет. Через полтора часа — то же самое надо сделать, а он помнит меньше половины слов. Через два часа уже ругается, что видит этот идиотский текст впервые в жизни!

— Ох, беда, — расчувствовалась мисс Снейп, влажно моргая. — Не зря я приехала, чуяло сердце! Думала деньгами помочь хотя бы. Знаете ли, Гарри, — доверительно начала она. — У нас с братом довольно натянутые отношения. Даже не знаю, захочет ли он меня видеть. Вы пока не торопитесь с пропуском. Есть идея получше, — Ада взяла Гарри за руку и умоляюще заглянула в глаза. — Забирайте его из этой ужасной больницы, я знаю прекрасного врача, профессора Эймса. Не слышали? Странно. У него уникальная новаторская методика, скольким людям с Альцгеймером помогло! Не шарлатан, не подумайте. Скорее, ученый. Естественная химия организма, гомеопатия. Безвредно и эффективно.

— Да вы что? — всполошился Гарри. — Где его найти?

Тетя Петунья питала безмерное уважение к гомеопатии и в свое время пичкала Дадли каплями от ожирения. Г. Дж. припомнил, как подсмеивался над кузеном и гомеопатической чепухой. К его удивлению, через пару месяцев Дадли начал худеть, превращаясь из Жирного Свинтуса в Свинтуса Упитанного. Гомеопатия была наукой тонкой, но серьезной.

Пульс быстро тикал в разгоряченных висках. Гарри с досадой отер пот со лба — заболеть простудой сейчас было совершенно некстати.

— Я дам вам номер профессора Эймса. Позвоните и договоритесь — к нему не так просто попасть на прием, — мисс Снейп деловито закопошилась в своей сумке.

Гарри померещилось, будто внутри мигнула малюсенькая зеленая лампочка.

«Показалось? — озадаченно подумал он. — Или не только Шатц антипрослушку с собой таскает?»

Схватив листок с номером телефона всемогущего доктора, Гарри тут же забыл о жучках и лампочках.

— Спасибо, мэм! — с горячностью воскликнул он. — Да, все эти уколы бесконечные... Наверняка гомеопатия лучше!

— Может, вам деньги нужны? — озабоченно спросила Ада. — Не стесняйтесь, можете мной располагать.

— Что вы, мисс Снейп, — растрогался Гарри. — Спасибо, конечно. Пока не нужно. Я думаю повезти Северуса в Австрию. Горные курорты, воздух и так далее. Тем более, Шатц сам хотел... Правда, что у них лечат лучше, чем у нас? Вену называют центром медицинского туризма, — он вытер салфеткой неприятно вспотевшие руки. — Как подумаю, что мы бы уже давно могли быть там...