Ведьма и эльф (СИ) - Майская Зоя. Страница 6

Злорадство. С едким металлическим торжеством. Я почти видела надменную улыбку мужчины, радовавшегося унижению Альвэйра. Пока моя магия витала меж всадниками, невозможно было определить, кому именно принадлежат чувства. Но я запомнила привкус эмоций этого эльфа, чтобы узнать его позднее.

Следующий дымный след, что увлёк меня за собой, был полон горечи. Источником её был, как ни странно, жрец. Он беспокоился за Альвэйра, а ещё боялся за меня. Мне не нужно было читать его мысли, чтобы понять — беловолосый не верит, что я выживу. Что-то придавало ему эту уверенность, но, что именно, понять было невозможно.

Чувства остальных эльфов были мало связаны с сегодняшними событиями. Их беспокоили собственные дела, и лишь изредка общий поток забот разбавляло любопытство. Их почему-то удивило то, что случилось на поляне. Образ одиноко стоящего на поляне дерева волновал умы эльфов.

А меня будто бы и не было. Кроме жреца, никто и не вспоминал обо мне — ни с ненавистью, ни с раздражением, ни с интересом.

Пустое место.

Я негромко вздохнула.

***

Через два часа лесная полоса закончилась, и мы выехали к подножью Арельских гор.

Небольшая долина перед ущельем наводила уныние своим запустением. Здесь эльфы не селились уже много веков. Лишь две сигнальные башни стояли на зелёном поле, да кое-где, среди буйной травы виднелись остовы былых сооружений, сейчас разрушенные до основания.

Мы проследовали мимо них к тому месту, где шрам на теле горной гряды закрывала огромная каменная стена.

Эльфы жили в Арельском ущелье уже пару тысячелетий, но закрыли его от людей не они, а ещё драконы. Именно они поставили неприступные стены с обеих сторон перевала. Сейчас это идеальное укрепление для эльфийского народа, который, впрочем, живёт не только в ущелье, но и по ту сторону горной гряды. А в этих местах, что на людских, что на эльфийских территориях тянется полоса отчуждения. Никто не хочет селиться на землях, что первыми встанут на пути врага.

Война за Эдринский лес может показаться нелепой, если не знать, что стоит на кону. В сердце зелёного моря скрыт источник последней дикой магии этого мира. И тот, кто получит его, станет подавляюще силён.

Так думали люди и эльфы.

А я вот в этом уверена не была. Как никак, тщедушное тело Эльрис Руэмар стало прибежищем для маленькой частицы той самой вожделенной магии. И мне как никому другому известно, что то, что народы жаждали получить от Эдринского леса, и то, что получат, может быть совершенно несопоставимо.

По спине пробежала дрожь, я обхватила себя руками, будто была в силах защититься от воспоминаний. Жуткие образы искорёженных рук, покрытых толстой чешуёй, всплыли в моём сознании, и я почувствовала сонный отклик спящего волшебства. Дикая магия тоже помнила тот день, и, казалось, недоумевала, почему я пришла в такой ужас.

Но волноваться нельзя. Не сейчас, когда мы приближаемся к серой глади стены, от которой разносится мерное гудение защитных заклинаний. Я сомневалась в том, что волшебство эльфов способно заметить притаившуюся искру дикой магии, но рисковать не стоило.

У драконов никаких ворот не было и в помине, они им не были нужны. Большие створки, окованные железом, поставили уже эльфы, которым несмотря на всю их красоту и величавость, как и людям, приходилось передвигаться на своих двоих или лошадях.

Хотя, казалось, что до стены рукой подать, ехали мы ещё добрый час. К тому времени на предгорье опустились сумерки, и я ощутимо замёрзла. Одеяние невесты было тонким и не предназначено для длительных путешествий. Даже невесомый покров, что мог бы дать немного тепла, остался где-то на поляне. Плаща мне никто не догадался предложить, хотя, как я заметила я, одежды эльфов были теплее моих.

Створки ворот тяжело отворились, стража поприветствовала предводителя отряда и лорда Альвэйра, на меня ни один из эльфов не бросил и взгляда.

Не знаю, чего я ожидала, но за внешней стеной оказалась ещё одна, поменьше, уже явно эльфийской работы. За ней, я не сомневалась есть и ещё одно кольцо обороны. По такому же типу строятся и человеческие крепости.

За всю историю межрасового конфликта Арельское ущелье ещё ни разу не удалось взять. Но меня не покидала мысль, что этот неприступный оплот эльфийского народа вполне мог стать и его гробницей, найдись умельцы пошатнуть близстоящие горы.

За оборонительными сооружениями раскинулся эльфийский город. На миг я позабыла об всём, поражённая диковиностью открывшейся мне картины. Высокие изящные дворцы нависали над землёй, вросшие в камень серых скал. На гладких стенах не было и намёка на кладку. Казалось, башни просто выросли из горной породы. Это впечатление лишь усилилось, когда мы поравнялись с одним из сооружений. Запрокинув голову, я тщетно пыталась разглядеть хотя бы намёк на крепления, которые помогали бы дворцам держаться навесу, но ничего не обнаружила.

Узкая долина у подножья гор тоже не пустовала — в синих сумерках белели здания, окружённые садами и беседками. Разбросаны они были хаотично, какой-либо системы в возведении домов я не заметила.

Наш отряд разделился. Большая часть эльфов, в том числе жрец, свернули на ответвления широкой тропы, вьющейся меж садов и домов. Осталась лишь я, Альвэйр и двое мужчин, что ехали чуть позади него.

Никто их них и не обернулся, чтобы проверить, на месте ли человеческая ведьма. Подобное пренебрежение мне было не совсем понятно, и дело не в статусе жены лорда Дома вереска. Не знаю, что сказал Ривер посланнику эльфийского короля, но тот не мог не поинтересоваться, какой магией я обладаю.

Если бы герцог ответил честно, то Альвэйр знал бы, что я стихийник, склонный к бесконтрольным выбросам силы. Именно так и считал мой отец. Если бы не сомнительный подарок моей матери, герцог Руэмар и не заподозрил бы во мне мага. Но дикая магия, что покинула тело Ривы с последним её вдохом, перешла ко мне, и быстро справиться с ней я не сумела. Чудо, что первым проявлением силы стал пожар. Поэтому маг, что прибыл к нам для проверки моих способностей, был заранее уверен, что я владею магией элементов с доминирующей огненной стихией. Чар для его ментального убеждения почти не понадобилось.

На месте эльфов я бы не спустила глаз с той, кто от переизбытка чувств может подпалить их дивные сады за считанные секунды. Значит Ривер солгал. Знать бы ещё, что именно.

Оглядев тощие седельные сумки, я осознала, что эльфы не забрали мои сундуки с приданным.

Вот это уже действительно плохо.

Помимо причитающегося в таком случае вороха тряпок, посуды и прочих безделиц, в сундуках лежал и запас трав, с помощью которых я варила зелья и мази, помогающие поддерживать болезненность и невзрачность внешнего вида. Эффект тех, что я использовала до отправления в путь, пройдёт не скоро, не раньше, чем токсины полностью выйдут из организма, но постараться найти ингредиенты стоило. Вдруг мне повезёт прожить дольше, чем несколько недель.

Лошадь Альвэйра остановилась возле большого особняка, утонувшего в зарослях деревьев. Хотя здание мало чем отличалось от всех тех, что мы проехали мимо — белые башни, окна-арки, застеклённые витражами, вьющиеся растения, покрывающие стены вплоть до второго этажа — выглядел дом откровенно неприветливо и хмуро. Лорд что-то коротко сказал своим спутникам, и они отправились прочь. Сам мужчина спешился и прошёл в дом, не сказав ни слова.

А мне, похоже, предстояло позаботиться о себе самостоятельно. Губы исказила болезненная гримаса — после часов, проведённых в седле, тело едва шевелилось. С трудом разжав онемевшие пальцы, сжимающие поводья, я буквально свалилась с лошади.

Если бы я не была уверена, что эльфы считают меня кем-то вроде букашки, решила бы, что всё это часть изощрённого плана. Чтобы человеческая ведьма не в силах была дать отпор и смиренно умерла от усталости.

Добились они ровно противоположного.

Отправляясь в пусть в Эдринский лес, я не знала, как мне поступить. Среди людей я уже давно приспособилась жить и исправно играла роль старой девы, присматривающей за младшими сёстрами. Единокровные сёстры хотя и любили меня, но относились откровенно снисходительно. Трудно уважать пусть и старшую, но некрасивую и недалёкую сестру. Мой магический дар роли не играл, потому что пользоваться им я, как они думали, толком не могла.