Отмеченный молнией (СИ) - Савенков Роман. Страница 48

Тот уплетал кашу, с любопытством слушая разговор поединщика и наставника Академии Фоллса, но едва не поперхнулся от обращения Кантора. Машинально облизал ложку и отставил в сторону тарелку. Кантор наблюдал за ним с легкой улыбкой.

– Сколько раз ты фехтовал против легкой сабли?

– Только один, – смущенно ответил Риордан, но осекся, увидев, как мгновенно покраснели щеки Обрайта.

– Запомни навсегда! Если шпага встречается с саблей, то шпага должна оказаться выше. Это условие выживания. Начинаются отбивки и работа рук. Сумеешь загнать саблю на замах, ищи острием предплечье. Или готовься к проникающему выпаду в область живота. Понял?

Риордан замер с открытым ртом. Так все просто? Но потом понял, что именно так он и пытался работать в поздних схватках с Обрайтом, но делал это неосознанно.

– Спасибо, Мастер.

– Ты, кажется, хочешь о чем-то спросить?

Риордан замялся.

– Право мне даже неудобно об этом говорить. Но все же! Я не пойму, почему вы мне помогаете?

Кантор поднялся с места.

– Это незначительная услуга. Любой инструктор рассказал бы тебе тоже самое. Считай это дружеским жестом.

– Я не собираюсь вступать в ряды Голубой стали, – вырвалось у Риордана.

Кантор пожал плечами.

– Это твой выбор. Но не буду скрывать, нам хотелось бы дать тебе понять, что в наших рядах ты можешь обрести новых друзей, а в Фоллсе – найти новый дом.

Все время пребывания в Охарде Риордан ловил себя на мысли, что будто бы дышит полной грудью. В Овергоре было не так. Там его дыхание было сдавленным, словно он все время находился в помещении со спертым воздухом. Среди людей Фоллса он вдруг почувствовал себя среди своих. Это новое ощущение скорее огорчало, чем радовало.

– Даже если представить на секунду, что это случилось. Неужели вы думаете, что я когда-нибудь выйду на Парапет против овергорцев? Против своих товарищей?

Кантор лишь отмахнулся.

– Это не проблема. В договоре найма сразу можно было бы прописать это условие. Тем более, что мы воюем именно сейчас. Следующая кампания случится не раньше, чем через три года.

Риордан понял намек. Это означало, мол, через три года, парень, ты будешь либо мертв, либо в отставке.

– В любом случае я не рассчитывал на твое немедленное решение. Но тебе явно есть о чем подумать в этой связи.

Мастер войны направился к выходу, но Риордан остановил его вопросом.

– Простите, Мастер Кантор, а вам не знаком человек по имени Войтан?

– Впервые слышу.

– Последний вопрос. За последний год из Академии Фоллса или из Голубой стали не отчисляли никого с боевой специальностью "сабля"?

Кантор круто повернулся на каблуках и встретился с Риорданом взглядом.

– Верно, у тебя есть веская причина для такого интереса?

– И еще какая!

Мастер войны с печатью раздумий на лице вернулся обратно за стол. Он вновь посмотрел на Риордана, было видно, что он хочет выведать, зачем тому понадобились такие сведения, но затем Кантор решил ничего не спрашивать и начал свой рассказ.

– Не понимаю, откуда тебе это известно, но около года назад у нас действительно случилось нечто подобное. Предполагаю, что ты с ним столкнулся, иначе зачем спрашивать? Надеюсь то, о чем ты сейчас узнаешь, поможет тебе. И вот еще что: мы рассчитываем на твою благодарность. Ты сведущ в географии?

– В общих чертах.

– Тогда ты должен знать, что южнее Фоллса начинаются земли герцогства Ильсингар. Они поставляют всем мясо своих овец и отличное вино. По-моему, даже в Овергор. Раньше Ильсингар сражался в войнах, но потом, не без вашего участия, обе их десятки поединщиков оказались выбиты. Достойной замены не нашлось, а воевать без надежды на победу – это значит просто класть на Парапет головы своих сынов. Ильсингар официально разослал всем державам послание, что отныне они – мирная держава и не вступают в войны. Так было несколько лет. Потом у них появился боец. Жесткий, быстрый. Вокруг него можно было выстроить десятку. Но своей Школы или Академии войны у Ильсингара уже не было, поэтому они договорились с нами. У парня состоятельные родители, они имели влияние при тамошнем дворе. В ход пошла бартерная сделка. С их стороны продукция, с нашей – обучение боевым искусствам. Юношу звали Вейт. Так его представили. И я понятия не имею, имя это или псевдоним.

Вейт-Войтан. Как же извилиста оказалась твоя судьба! Сын Ильсингара, кадет в Академии Фоллса, убийца в Овергоре. Риордан был уверен, что речь идет об одном лице.

– Поскольку мы сразу поняли, что парень не без таланта, то приняли его. Признаюсь, с потаенной целью. Он подходил нам.

Риордан вспомнил холодный взгляд серых глаз Войтана и понимающе кивнул.

– Вейт был с нами четыре года. Боевая специальность – сабля. Обрайт, помнишь Вейта?

– Конечно, – подал голос новый приятель Риордана. – Тот еще подонок.

– В смысле? – уточнил Риордан.

– Боец приличный. Но как человек – полное дерьмо. Только Манниард мог его вытерпеть. Да переродится он в "фира"!

Риордан мало что понял из слов Обрайта, поэтому вопросительно посмотрел на Мастера войны.

– Планам Ильсингара по возвращению в бои не суждено было сбыться, – произнес Кантор. – Что-то произошло у них при дворе. Родители Вейта попали в опалу. Парень был способный, поэтому мы захотели включить его в Голубую сталь, хоть он и не разделял наши религиозные убеждения. Но потом случилась твоя история, Риордан.

– Моя история?

– Да. Парень, отмеченный молнией, который вдруг обрел новые способности и стал одним из лучших фехтовальщиков Овергора. Твоя легенда передавалась из уст в уста. Представляешь, как она легла на нашу веру? Некоторые захотели повторить твою судьбу. В том числе друг Вейта, Манниард.

– Повторить? Не понимаю.

– Молния. Они мечтали о том, что молния даст им силы. Так мы лишились трех кадетов.

Второй раз за разговор с Кантором Риордан замер с полуоткрытым ртом. Первосвященник говорил, что в последнее время ему пришлось вскрывать три трупа, пораженные молнией. Вот что это были за трупы! Это поединщики, которые дерзнули прикоснуться к чистой энергии.

– В числе погибших был и Манниард. Вейт тогда обвинил нашу церковь в том, что она потворствовала этой ереси. Не сказать, что его слова наделали много шума, но из Академии его пришлось исключить. Он покинул Арнарунгу сразу же. По слухам – вернулся в Ильсингар к родне. Но из твоего вопроса я понял, что это не так.

Риордан согласно покачал головой, но ничего не добавил к словам Кантора. Теперь картина предстала для него совсем в ином свете. Самое главное – он понял, зачем так понадобился Фоллсу накануне битвы. Они не столько хотели его завербовать, сколько стереть с его персоны этот мифический флер. Легенда должна стать живым человеком. И этот человек должен был разгромно проиграть их резервисту, чтобы все увидели – молния не сделала его сверхпоединщиком. Он такой же, как все. Риордан невольно посмотрел на Обрайта с осуждением. Дескать, вот ты каков, новый приятель. Тот смущенно отвел взгляд.

– Из ваших слов, Мастер Кантор, я делаю вывод, что этот Вейт не слишком меня обожает? – Поинтересовался Риордан.

– Ты для него что-то вроде злого гения.

– Пон-нятно, Мастер. У меня к вам огромная просьба. Меня отправили к вам на все время войны. Но теперь возникли новые обстоятельства, и мне нужно срочно вернуться в Овергор. Связь Охарда со столицей при этом не оборвется. В трехстах шагах, на лесной развилке будет находиться наша конная подстава. Я очень прошу вас отпустить меня в Овергор. Моя миссия тут, если я все правильно понял, закончена. И закончена так, как вы хотели.

Взгляд Риордана был, как прямой проникающий укол. Кантор выдержал его с достоинством.

– Дело действительно не терпит отлагательств? – Спросил он.

– Да.

– Я не возражаю. Но тебе придется отпроситься еще у владыки Алгерда.

– Хорошо. Я увижусь с ним немедленно. Еще с кем-то нужно говорить?