Пленник ее сердца - Дэр Тесса. Страница 59

Но и подразнить его тоже хотелось, поэтому Полина подвинулась на середину кровати и промурлыкала:

– Позвольте мне еще полюбоваться вами, возможно, другого шанса не представится.

– Этот раз не будет последним.

Матрас прогнулся под тяжестью его тела, и в тот же миг он оказался на ней, прохладный и твердый, как мрамор, а потом и в ней – вошел в нее одним мощным, долгим толчком.

– Это будет в последний раз, – прошептала Полина.

– Не может этот раз быть последним.

Она обвила его ногами. Он трудился над ней, опираясь на руки, и все время смотрел в глаза. Пристальность этого взгляда завораживала и тревожила. Полина чувствовала себя так, словно вся душа ее вывернулась наружу и в ней не осталось ни одного местечка, ничего, что было бы скрыто от него. Руки ее дрожали, когда она обняла его за плечи.

Он тут же замер в ней, сосредоточенно нахмурившись.

– Что-то не так? – спросила Полина.

– Все так. Я бы не стал ничего в вас менять. Вы – само совершенство.

Сердце ее сжалось. Он снова произнес эту фразу, но вовсе не тогда, когда на ней было роскошное платье и драгоценности, а сейчас… И солнце уже поднялось, залив комнату светом, не оставив никаких покровов.

Чтобы наконец услышать это, когда на ней нет ничего, Полина была готова ждать не только неделю, а всю оставшуюся жизнь.

– Не жалейте меня! Пусть мне будет больно. Я хочу чувствовать вас как можно дольше, – обхватив его руками и приподняв бедра ему навстречу, воскликнула Полина.

Ей не пришлось просить дважды. Он взял жесткий ритм, и груди ее вздрагивали в такт его толчкам. Тела их встречались с громким шлепком.

Он прижался к ней лбом и хрипло прошептал:

– Я не хочу выходить, хочу оставаться глубоко в тебе до самого конца.

Полина испугалась не на шутку:

– Грифф, не надо: риск слишком велик.

– И все же я хочу. Никогда не думал, что снова скажу это, но хочу тебя, всю…

Что он такое говорит? Похоть совсем лишила его разума. Она должна уехать, а он – остаться. Оба совершенно не были подготовлены к возможным последствиям, но в глубине души, вопреки всем доводам разума, Полина хотела того же, что и он. Решение придется принять, и путь к отступлению будет закрыт. Он не сможет вычеркнуть ее из жизни. И с какой радостью однажды она передаст ему из рук в руки крепкого, здорового малыша. Сердце ее млело лишь при одной этой мысли.

Она могла бы сделать его таким счастливым.

Он замер над ней в предельном напряжении, а потом снова начал двигаться. Ритм движений изменился, и Полина поняла, что он близок к развязке, так мощно и часто он вколачивал себя в нее.

– Не останавливай меня! Я не могу тебя отпустить.

– Грифф…

– Возьми меня, – выдохнул он, погружаясь глубоко в нее. – Забери все. Просто люби меня.

– Да. – Волна подхватила ее и вознесла туда, где нет ни мыслей, ни слов. – Да!

И в этот момент с грохотом распахнулась дверь.

Полина завизжала. Он рывком вышел из нее, и она забилась под одеяло, все еще вздрагивая в последних пароксизмах страсти.

О боже!

Грифф, выругавшись, перевернулся на спину и прижал ее к себе, защищая. Она чувствовала, как вздрагивает его все еще твердый, так и не получивший заслуженной награды член.

– Какого дьявола?

В дверях стоял лорд Делакур, демонстративно прикрывая глаза рукой:

– Все еще хуже, чем можно было предположить. Бедные мои глаза.

– Я думала, дверь заперта, – прошептала Полина, вцепившись в натянутое по самый нос одеяло.

– Она и была заперта, – сквозь зубы процедил Грифф.

– Это я взломал дверь, – сообщил Делакур. – Мне пришлось, Халфорд. Дело срочное. Ты знаешь, что эта девица, которую ты так старательно обхаживаешь, демонстрируя всему свету, чертова трактирная подавальщица?

Полину обдало жаром, лицо вспыхнуло от стыда.

Рука Гриффина соскользнула с ее плеча, и она почувствовала, как следом обмяк и опустился его член. Он медленно сел в кровати, растирая лицо ладонями.

– Как вы узнали? – безжизненным голосом спросила Полина.

– Все выяснила Юджиния Хауфнот, и теперь в городе только об этом и говорят.

Могла бы и сама догадаться – от этой семейки добра не жди.

– Веселая у вас была неделя, мисс Симмз, но всему рано или поздно приходит конец. – Делакур прошел в комнату, поднял с пола бриджи Гриффина и бросил на кровать. – В каких только переделках мы не побывали, и я в свое время чуть было не пал жертвой одной-двух охочих до чужих состояний девиц, но чтобы кабацкая девка завалилась в постель к герцогу в его собственной спальне – такого видеть не приходилось!

Гриффин совершенно невозмутимо взял бриджи и, отвернувшись от Полины, облачился в них, вызвав у нее вздох сожаления: «Прощай, самая красивая задница на свете!»

Вот все и закончилось. Она знала, что блаженству не длиться вечно, но такого убийственного конца не предвидела.

Ей хотелось провалиться сквозь землю.

– Хоть одно радует: никто не ожидает, что ты женишься на этой девице, – продолжал между тем Делакур. – Ходят слухи, что это твоя очередная шалость, странная причуда, так что подбрось ей немного деньжат да отошли подальше. Надеюсь, ты был достаточно осторожен и не обрюхатил ее. Вероятно, она скрыла от тебя этот факт, но знай: у нее в роду есть умственно отсталые.

Гриффин, который в этот момент как раз застегивал пуговицы на штанах, оставил свое занятие, поднял на Делакура глаза и самым будничным тоном произнес:

– Дел, мне понадобится десять секунд, чтобы застегнуть штаны. Ровно столько времени у тебя есть, чтобы сбежать, если хочешь остаться в живых.

Делакур покачал головой.

– Никуда я не уйду, пока не буду уверен, что эта…

– Все. Беги. – Грифф застегнул последнюю пуговицу, расправил плечи и встряхнул руками. Лицо его было мрачнее тучи. – Я не шучу, Дел. Итак…

Судя по выражению лица, тот не воспринял сказанное всерьез.

– Да брось, Халфорд, ты же…

Договорить он не успел – кулак Гриффина вышиб из него дух.

– Так убедительнее?

Дел согнулся пополам, глаза его едва не вылезли из орбит, из горла вырывался лишь хриплый свист и стон, что-то вроде «о Господи»…

– Вот это верно – молись. – Следующий удар пришелся Делу в челюсть.

Осознав наконец, что тактическое преимущество на стороне Гриффина, Дел, спотыкаясь, выбрался в коридор.

– Не пори горячку, Грифф. Остановись и подумай. У нас договор, помнишь? Я пытаюсь быть тебе другом. Хочу спасти, вызволить из капкана, избавить от еще более громкого скандала.

– Лучше себя спасай.

Они перешли в салон, где столько раз вместе начинали день со шпагами в руках. Только на этот раз оружие будет не учебным, с затупленными концами, а самым настоящим, боевым.

Грифф взял с подставки короткую шпагу.

– Я кое-что хочу сказать тебе, Делакур. Все эти годы мы были идеальными спарринг-партнерами друг для друга, потому что одинаково хорошо владеем оружием. Ты ведь так думаешь? Так вот: я никогда не сражался в полную силу.

Как только Делакур вооружился, Грифф пошел в атаку и уже через несколько секунд прижал соперника к стене, коснувшись клинком его щеки. На лице Дела выступили капельки крови, но Грифф лишь усмехнулся:

– Ах какая неприятность: может остаться шрам!

– Женщины обожают мужчин со шрамами, так что меня это не остановит, – парировал Дел. – Впрочем, у кабацких девок, возможно, иные предпочтения.

– Ты падаль, а она не кабацкая девка и никогда ею не будет.

– Ты хочешь сказать, что знал? – Молниеносно развернувшись, Дел ударил Гриффина в грудь ногой, отчего тот слегка попятился.

Впрочем, Гриффин быстро собрался и обрел равновесие, хотя и Дел успел занять оборону.

– Подожди-ка… Ты, случаем… Не может быть! Ты что, любишь эту девку?

Грифф покачал головой, но не потому, что отмел предположение Делакура. «Любовь» – слишком узкое понятие, чтобы вместить все, что он чувствовал. Только что они были вместе. Он никогда не думал, что снова сможет почувствовать то, что чувствовал благодаря ей. Возможно, он поступает нелогично, зато в соответствии с чувствами. Она заставила его дышать полной грудью, вселила в него надежду, а это дорогого стоит.