Преследуя Аделайн (ЛП) - Карлтон Х.Д.. Страница 91

Инстинктивно я пытаюсь сомкнуть ноги, чтобы уменьшить боль, но он прижимает мои колени назад, угрожающе наклоняясь надо мной.

Дремлющий страх снова вспыхивает, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Еще раз солжешь мне, — угрожает он. — Мое терпение простирается лишь до бесконечности.

Я сглатываю комок в горле, мои расширенные глаза смотрят на него.

— Было ли лучше?

В этот момент мой мозг решает напомнить мне, что я нахожусь посреди леса, одна, с очень опасным человеком. Человеком, который всего три ночи назад пытал и убил четырех человек.

— Нет, — шепчу я, внимательно глядя на него. Я напряжена, ожидая, каким будет его следующий шаг. Зед всегда был непредсказуем. В этом чувстве нет ничего нового.

Он не причинит тебе вреда, Адди.

Нет, но, возможно, я хочу этого.

Он отпускает меня и встает.

— Вставай, — приказывает он.

От шока я застываю на месте, но через несколько секунд мой мозг приходит в себя, и я вскарабкиваюсь на ноги.

Я готовлюсь спросить… Я даже не знаю, но прежде чем я успеваю сообразить, он наклоняется и хватает меня за заднюю часть бедер. Он поднимает меня, мои ноги инстинктивно обвиваются вокруг его талии. Мой чувствительный центр сталкивается с его твердым членом, напряженным в джинсах, который прочно обосновался между складками моей киски.

У меня вырывается тихое хныканье, и я все еще слишком шокирована, чтобы пошевелиться или сказать что-нибудь, когда он начинает нести меня, предположительно, обратно к моему дому.

— Что происходит? — наконец, спрашиваю я, вздрагивая от каждого шага, когда его джинсы натирают мой возбужденный клитор.

— Я собираюсь напомнить тебе, как хорошо быть моей.

Шаги Зеда целенаправленны, когда он несет меня, тишина между нами напряжена страшными обещаниями. Дождь не утихает, кажется, только усиливается с течением времени.

Я понятия не имею, откуда он знает, куда идти, и я одновременно впечатлена и напржена. Единственная причина, по которой он так хорошо знает этот лес, заключается в том, что он провел в нем много времени. Преследуя меня.

Он прячет там трупы? Вопрос задерживается на кончике моего языка, но я позволяю ему умереть. Я не хочу нарушать маленькое, хотя и шаткое перемирие, которого мы, кажется, достигли.

Его большие ладони обхватывают мои голые ягодицы, кончики его пальцев всего в дюйме от моего входа. Он не исследует, но дразнящие прикосновения разжигают во мне огонь и наполняют меня предвкушением.

Он сводит меня с ума от желания, и будет справедливо, если я отвечу ему тем же. Если он возьмет меня на холодной, мокрой земле, я буду рада этому.

Улыбка, которая украшает мои губы, не иначе как злая.

Мои губы касаются его горла, так мягко, что прикосновение становится похожим на шепот. Его хватка крепнет, и моя улыбка становится еще шире. Приоткрыв рот, мой язык выныривает и вылизывает дорожку от основания его горла до места за ухом.

Рычание вибрирует на моем языке, подстегивая меня к действию.

Он безжалостно пометил меня так много месяцев назад. Разве не справедливо, что я тоже помечаю его?

Я прикусываю это место, причмокивая и посасывая плоть, застрявшую между зубами, пока не убеждаюсь, что кожа покрылась синяками. А потом я отступаю и нахожу новое место, чтобы пометить его, снова и снова, пока он скрежещет зубами, а руки сжимают меня с ужасающей силой.

— Адди, — рычит он, его голос гортанный и такой глубокий, что кажется демоническим.

Я провожу губами до его уха и прикусываю, втягивая мочку в рот. Затем я отстраняюсь, резко скользя зубами по плоти, когда она высвобождается.

— Что случилось? — шепчу я ему на ухо. — Не можешь справиться с тем, что ты даешь?

Я снова покусываю его шею, наслаждаясь тем, как ослабевает его контроль и вырывается стон. Это самый сексуальный звук, который я когда-либо слышала, и я почти обезумела от желания вызвать его снова.

Свет с моего крыльца только пробивается сквозь деревья, когда он сдается и прижимает меня к стволу дерева, моя голая спина скребет по шершавой коре. Его джинсы расстегнуты в рекордное время, его член вырывается на свободу и входит в меня прежде, чем я успеваю это осознать.

Я кричу от этого вторжения, его член растягивает меня так внезапно, что я чувствую только огонь. Но он не ослабевает, трахая меня о дерево, пока я не прижимаюсь к нему, оргазм прорывается сквозь меня, почти вызывая необратимое повреждение глаз от того, как сильно они вращаются.

Он изливается в меня с хриплым криком, вбивая меня так глубоко в дерево, что, клянусь, там останется отпечаток моей задницы.

Уверена, белки найдут это восхитительным.

Выйдя из меня, он резко отрывает меня от дерева и быстро проходит остаток пути назад. От него исходит тягучая энергия, и я не могу понять, чем она наполнена — гневом или желанием.

Моя спина горит, а между ног пульсирует тупая боль. Это самая сладкая агония, которую я когда-либо испытывала.

За время пути к дому мой мозг вернулся на землю, но ничего не изменилось.

Это тревожит меня больше всего.

Я больше не брежу от страха или блаженства, но мое желание и потребность в этом мужчине ничуть не уменьшились. Более того, оно только возросло от тяжести предвкушения, нависшего над моей головой.

Маленькая лампочка, висящая над моей дверью, похожа на маяк. Как будто дом поможет мне чувствовать себя в большей безопасности от мужчины, который держит меня в своих объятиях.

Вместо того чтобы направиться к двери, как я ожидала, он направляется к моей машине. Несмотря на то, что сзади моего внедорожника просторно, Зед не маленький человек, и теснота в маленьком пространстве с ним внезапно кажется пугающей.

Если я передумаю, от него будет невозможно убежать.

— Почему не дом?

— Я больше не буду ждать, — жестко отвечает он.

Его тон серьезен, и если бы не его все еще твердый член, который сейчас пытается играть в пятнашки с моим животом, я бы подумала, что он злится на меня.

Открыв заднюю дверь, варвар почти швыряет меня внутрь, едва успевая отскочить в сторону, прежде чем он заходит за мной, захлопывая за собой дверь.

Дождь громко стучит по машине. Этот звук пытались воспроизвести многие приложения для сна, но ничто не может даже близко подойти к имитации звука сиэтлского дождя.

Я упираюсь в противоположную сторону машины, но как только он понимает, что я делаю, он хватает меня за обе ноги и тащит обратно к себе.

Он нависает надо мной, я вжимаюсь спиной в кожаное сиденье и мгновенно прилипаю к нему, как горячий клей к бумаге.

Именно сейчас мой мозг фокусируется на всех незначительных деталях. Например, что я совершенно голая, а он полностью одет, и почему-то это заставляет меня чувствовать себя немного смущенной.

Или что запах дождя и грязи прилип к нам обоим, но почему-то кожа и дым остаются на его одежде. Я замечаю, какой маленькой кажется эта машина, когда он в ней, и какой невероятно крошечной чувствую себя я, когда он рядом со мной.

Эти вещи затмевают детали, которые я слишком труслива, чтобы признать. Например, то, что он смотрит на меня так пристально, что кажется, будто его сетчатка электромагнитная, и он видит все, что я прячу внутри. Я не достаточно храбрая, чтобы встретить его взгляд.

Или что его руки снова расположились на моей талии, грубость его кожи посылает восхитительные статические разряды по моим нервным окончаниям.

Он наклоняется ближе, пока его губы не оказываются в дюйме от моих. Мои глаза притягиваются к его глазам, как два противоположных магнита. Я не могу остановить эту силу, и как только наши взгляды сталкиваются, все мысли — все эти детали — забываются. Я не могу думать ни о чем другом, кроме того, как сильно я хочу, чтобы он целовал меня, прикасался ко мне и требовал меня как свою, снова и снова, пока я не потеряю способность бороться.

— Тебе нравится притворяться, — замечает он, в его тоне чувствуется веселье.

— Может, и нет, — отвечаю я.