Суженая для Темного. Попаданка из пророчества (СИ) - Недельская Оксана. Страница 32

На лестнице сидела девочка лет двенадцати с раскрытой толстой книгой в руках. Длинное белое платье стекало по ступенькам на манер разливающейся реки, а сама она, с кудрявыми светлыми волосами на фоне сияющего за спиной солнца выглядела феей из доброй сказки. Завершая удивительный образ, вокруг неё прыгали и порхали маленькие разноцветные птички.

— Здравствуй, здравствуй, Эйвери, — с улыбкой пропела девочка, — Или лучше Айрис? — она кокетливо склонила голову набок, разглядывая офигевшую меня, — Или всё ещё предпочитаешь, чтобы тебя называли Мариной? Так пора бы уж и позабыть имя из другого мира.

— Э-э-э…

Сказать что-то более вразумительное я была не способна.

Юное создание залилось волшебным смехом, к которому охотно присоединились переливчатые трели птичек.

— Не вздумай завтра пропустить приглашение Тёмного принца, — сказала девочка.

— К-какое п-приглашение?

— Утреннее. То, что состоится в девять часов на главной площади города.

Говорит так, что создаётся ощущение, будто это я маленькая неразумная девочка, а она — вся такая из себя взрослая женщина, умудрённая как минимум столетним опытом.

— Но вдруг они… — начала я и замолчала, внезапно испугавшись, что чудесная не-совсем-девочка вполне может быть подослана моим врагом — принцем.

— Не бойся, — она правильно поняла мою заминку, — Тёмный — не друг мне. Я представляю другие силы. И эти силы знают, что бояться тебе нечего. Смело иди, никто не догадается, кто ты есть на самом деле.

— Они прям уверены? — недоверчиво переспросила я.

В ответ девочка лишь одарила меня лучезарной улыбкой.

— С кем ты разговариваешь? — раздался позади удивлённый голос Хэча, и я, вздрогнув, обернулась.

— В смысле, с кем?

Посмотрела назад… Ни птичек, ни лестницы, ни девочки… Обычная улица с каменной мостовой и песчаными домиками в облаках цветов.

— Здесь сидела девочка, — растерянно прошептала, а маг понимающе покивал.

— Видишь невидимое? — чёрные глаза засияли так мрачно, что я даже слегка испугалась, — Ещё один признак помехи, Эви. Что тебе сказала эта девочка?

Слово «девочка» он выделил, будто нецензурное ругательство.

— Ничего важного.

— Значит, ничего важного…

Кажется, он хотел как-то ещё прокомментировать мои слова, но передумал.

— Почему ты ушла одна?

— А тебе-то что? — ни с того ни с сего взъярилась я, — Опять нашёл меня по лучу? Ищешь её, а можешь найти только меня? Ненужную?

Ревновать к самой себе, конечно, ужасно глупо, и я вовсе не понимала, зачем несу эту чушь, но остановиться не могла.

Хэч вздрогнул, будто получил невидимый, но вполне чувствительный удар, и лицо его стало жуткой маской — глаза сузились, превратившись в беспросветно чёрные колодцы, заострились скулы, губы сжались в злую тонкую полоску. Он выглядел настолько опасным, что я невольно сделала шаг назад, а в солнечном сплетении тревожно завибрировала магическая нить.

А дальше случилось невероятное. То, чего я ожидала меньше всего. Даже не так. То, чего я вообще не ожидала. Этот ледяной, до ужаса чужой и страшный человек резко выдохнул, на мгновение прикрыв глаза, а затем сделал шаг вперёд и заключил меня в крепкие объятия. Как тогда в лесу.

Нет, неправда. Совсем иначе. Ближе… Нежнее… Чувственнее…

— Не стоит рвать своё и моё сердце, Эви, — прошептал он, лаская тёплым дыханием мои волосы, — Я знаю что ты чувствуешь. Я чувствую то же самое. Магический луч не связывает случайных людей. Лишь тех, кто, встретившись, не мог не полюбить друг друга.

Не мог не полюбить? То есть… он любит меня? А, может, полюбил ещё тогда, когда я была в теле Айрис, поэтому и сопротивляется? Или всё наоборот? Ведь в теле Айрис я была куда красивее, а он говорит, что влюбился сейчас. Если завтра вернётся внешность Айрис, он обрадуется или разлюбит меня?

Путаница несусветная!

— Врёшь ты всё! — выпалила я и обречённо вздохнула, уткнувшись лбом в твёрдую грудь.

Ведь пыталась сказать: «Присмотрись внимательнее». Даже такую фразу, безобидную, но с намёком на истину, выговорить не удалось…

Мужчина взял меня за плечи и буквально заставил поднять глаза. Он был предельно серьёзен. Серьёзен, как никогда. В глубине чёрных зрачков, которые намертво спаялись с угольно-чёрной радужкой, дышала сама Тьма. Но его Тьма не подавляла… Напротив, я чувствовала, что через пронизывающий взгляд маг отдаёт часть своей силы. Часть своей решимости. Я чувствовала его поддержку и делала всё, чтобы улыбнуться, но губы не слушались — улыбка дрожала, то вспыхивая, то пропадая, а глаза стремительно заволакивала пелена слёз.

— Знай, что сумеешь найти меня в любое время, — шептал Хэч, и его тёплое дыхание скользило по моим губам, завораживая, искушая, путая мысли, — Если захочешь. Но… лучше принять неизбежное. Слышишь?

— Неизбежное?

— Рано или поздно нам придётся расстаться.

Да твою же… Я дёрнулась, стремясь высвободиться из рук мужчины. Безрезультатно.

— Тогда оставь меня.

— Нет.

— Я хочу привыкать жить без тебя.

— Нет. Не сейчас.

— Да какая разница, сейчас или потом?

— Я обещал доставить тебя в ближайший крупный город. Это Тонгус. И… пока есть возможность, я хочу быть рядом с тобой. Рядом с тобой… мне легче дышать.

Я хотела послать его на три буквы, надеясь, что местный диалект найдёт понятный и достаточно крепкий перевод, но после этих слов, сказанных каким-то растерянно-обвиняющим тоном, только что принятое решение, издав дурной вопль и размахивая белым флагом, унеслось в неведомые дали.

— Ты… даже не говоришь, как тебя зовут.

Подумалось вдруг: если маг представится, я смогу произнести вслух его имя, а значит, и своё.

— Хэч. Зови меня Хэч, — выдохнул он еле слышно, блуждая жадным взглядом по моему лицу. Взглядом, от которого кожа вспыхивала и становилась трудно дышать.

Казалось, мужчина неимоверным усилием воли удерживает самого себя от неправильного поступка. И тогда я уцепилась за жёсткую куртку, встала на цыпочки и потянулась к его губам. Сама. Казалось, если не поцелую прямо сейчас, то умру.

Вот просто умру, и всё!

— Эви… — почти простонал маг.

Последние миллиметры он преодолел первым, накрыв мои губы властным и одновременно щемяще нежным поцелуем.

Мы целовались с одержимостью врагов, насмерть скрестивших шпаги. В голове звенело от лёгкости и невероятного удовольствия, мне было отчаянно, безумно хорошо. Хорошо до боли…

Когда я почти перестала соображать, мужчина мягко, но настойчиво разорвал поцелуй. Он задыхался.

— Приятно познакомиться, Хэч, — тоже задыхаясь, шепнула я и признала очередное поражение, потому что хотела сказать: «Хэч, это я, Айрис», но… опять не вышло.

— Нам больше не стоит этого делать… — не выпуская меня из объятий, завёл свою шарманку мой странный возлюбленный, — О магической связи доподлинно ничего не известно, но что-то мне подсказывает — физическая близость усиливает связь.

Да, я тоже чувствовала, как в солнечном сплетении колеблется магическая нить, как её нежное тепло бежит-разливается по венам, сплетаясь с умиротворяюще-спокойным, надёжным теплом стоящего рядом Хэча. Какой же он всё-таки упрямый…

— А я к тебе и не пристаю. Хочешь отказаться от меня, так откажись.

— Я вовсе не хочу, — очень строго ответил маг, — Но мой долг выше моих желаний.

— Да кто ты вообще такой? Что за эфемерный долг?

Хэч покачал головой.

— Вовсе не эфемерный.

Ну конечно. А на первый вопрос отвечать не нужно.

— Идём, Эви. Тебе надо поесть. И отдохнуть.

Ещё и заботливый… Н-да.

«Хорошо, хоть спать в одной комнате не придётся, иначе, кто знает, чем это может закончиться» — вот, о чём я думала по дороге, почти не замечая прекрасные улочки Даргуса.

Однако, всё пошло не по плану.

Местные боги, по-видимому, давным-давно заготовили горы попкорна и собирались использовать его на полную катушку. Именно в эти дни Даргус ежегодно превращался в одно из трёх самых бойких мест империи. Здесь, а ещё в Ларрогусе и Хангусе проводился Фестиваль Самели, на который съезжались производители хмельных и безалкогольных напитков. Стало понятным, почему стражник сказал, что Аруху повезло с постоялым двором. Впрочем, большинство приехавших гостей держали обозы прямо на открытых полях, по другую сторону крепостной стены, но там было опасно — время от времени стоянки шерстили ищущие лёгких денег разбойники.