Измена. Бес в ребро (СИ) - Полякова Лана. Страница 32

— Не дурнее некоторых. Автослесарей! — фыркнула девица

— Чтоб ты понимала! Такая же, как и твоя мамаша, стрекоза. Я копеечку к копеечке складываю. Набираю себе клиентов. — ответил ей пацан.

— Так накажи меня! — промурлыкала эта зараза, раздвигая ноги.

Вот тварь.

И вот это мне нравилось?

Правильно Лена говорит, сам всё пролюбил.

Я остановил запись и пригласил этого слесаря к себе.

— Пиши заявление по собственному желанию. — сказ я ему.

— За что? — изумился он, затем бросил взгляд на экран монитора, похабно ухмыльнулся и написал заявление.

Во что я превратил свою жизнь?

Я сидел и перебирал документы в кабинете, наводя порядок, раз уж взялся, когда позвонил Александр

— Ты на открытие сезона поедешь? — деловито и бодро спросил он.

— Конечно! Надо развеять голову. Немного адреналина не помешает — усмехнулся я.

Да и взбодрит. Засиделся и укоренился я за эту зиму. Слишком много наворотил. Отлично будет сейчас покататься. Сложная трасса, напряжение, полное сосредоточение на дороге.

То, что нужно.

Пошёл сам смотреть моего монстра трассы. Провозился до ночи. Люблю я по-прежнему работать руками. Пока сам всё не проверю, не успокоюсь.

Да и не могу смотреть на довольную рожу партнёра.

Забегал тут. Довольный. Глаза горят. Добился своего.

Не быть нам с ним больше друзьями. Да и сложно было назвать наши взаимоотношения дружбой. Александр Михайлович вкладывал деньги в наши станции. Отвечал всегда за документооборот, бухгалтерию, налоговые. Вся, почти вся, бумажная волокита на нем. И поставки запчастей.

Надо поговорить и как-то поделить бизнес.

Не смогу работать вместе.

Столько сложностей из-за этого ненужного развода. Всё было так хорошо отлажено, всё работало. Теперь рассыпается, словно замок из песка под дождем. И не хочется понимать своей вины в этом.

Я же не хотел таких последствий!

Пятьдесят первая глава

POV Сергей

Летел к месту сбора как на крыльях. Хоть там всё стабильно и по-прежнему! Всё без заморочек и подводных камней.

Соскучился!

Чёткая задача. Максимум усилий на её выполнение. Тяжёлая мужская работа.

Предвкушал отличный отдых.

Уже на поляне, рядом с лагерем, в глаза бросилась нарядная белая крыша авто. Но не стал подходить. И не придал значения. Мало ли…

Торопился к мужикам.

Установил палатку, кой-как обжился и пошёл к речке. Умыться. Да вдохнуть полной грудью.

Хорошо в лесу!

Чуть не упал перед ручейком. Не высохла ещё земля. Склизко. Классно будет на трассе.

Назад возвращался, разбрызгивая воду с волос и лица. Надо же было взять с собой обтереться. Да я и не подумал об этом.

В палатке, в моей палатке меня ждала почти голая Наташка.

Ах, ты ж, зараза!

— Быстро оделась и вышла! Три минуты. Время пошло! Когда я вернусь, то выпихну тебя в чём есть. Поняла?! — заорал я на неё.

Решительно направился в сторону организаторов. Александр Михайлович там недавно мелькал.

— На хрена ты Наташку позвал? — наехал я на него.

— Очумел? Зачем мне это? — удивился он

— Откуда она узнала: где и когда? — спросил я, сдерживая себя.

Как же он меня раздражает. Гад продуманный. Всё просчитывает. Все планирует.

— Не такая уж тайна. Сам разберись со своей бабой. Не морочь мне голову. — спокойно ответил мне мой, похоже, уже точно, бывший друг.

Вечером эта шалава опять залезла в палатку. Я уже спал. Слышу: лезет кто-то. Вот настырная. Что непонятно в направлении моего посыла?

На что надеется?

Ушёл спать в машину.

Утром еле вылез. Спина, зараза, ломит. Ногу сводит. Желудок жжет. Кое-как доковылял до ручья, чтобы освежиться и прийти в себя.

Блин, через полтора часа на трассу. А мне бы распрямиться нормально.

Около палатки меня ждала Наташка. С полотенцем. С кружкой горячего кофе.

— Серёженька! Выпей горячего! Устал ночью, утомился, милый — проворковала она у всех на виду.

И у Александра тоже.

Вот курва! Специально нарывается. На злости поймать хочет. Тварь!

На трассу шёл во втором заезде. Почти последний. Так выпала жеребьёвка.

Не люблю в конце. От трассы уже одно воспоминание остаётся. Да и насмотришься чужих проходов. И их ошибок.

В общем — не люблю в конце.

Но ничего не поделаешь.

Закинулся таблетками, по максимуму, и пошёл злой и раздражённый на трассу.

Настолько меня выбесила Натаха, что аж трясло.

Весь кайф, лярва, испортила! Принесло же, заразу! Не сидится ей дома!

Я отлично прошёл серию поворотов. Чуть с большей амплитудой.

И это было красиво!

Лужа.

Тут мужики по краям встревали, и всё вокруг разбито. Только передо мной их растащили.

Рискну почти по центру!

Эх! Я — молодец! Я — красавчик! Я — чемпион, чёрт подери!

Остался овраг и подъём на горку.

Вон он финиш уже виден.

И это мразь там вон прыгает. В белой курточке и в красной шапочке. Внимание привлекает. Сиськами трясёт.

Я нормально, ну почти нормально осилил спуск. Внизу повело не туда, как я планировал.

Не хрен отвлекаться было.

Я почти влетел на горку.

Почти у вершины налетел передним правым колесом на камень. Меня чуть подбросило, но этого хватило, чтобы моего монстра повело, потащило вниз левым бортом. И как специально слева небольшая ямка.

Джип завис на секунду, будто раздумывая и упав набок, проскользнул метр — полтора и, перевернувшись через крышу, шмякнулся на правый бок на дне оврага.

Что-то хрустнуло в груди. Я от удара потерял сознание на несколько минут.

Очнулся.

Вишу на ремнях. Надо отстегнуть. Рука, падла, не слушается. Да где же эта застёжка-то?

Сильно воняет бензином. Капец бензобаку. Вот тебе и защита.

Надо выключить зажигание. Дотянуться до него другой рукой.

Блин, не получается!

Глупо как.

Повернул голову, посмотреть идёт ли помощь.

Увидел, как поворачивается и уходит Наташка. Да. Это не Леночка, что, помню, первая кинулась ко мне вытаскивать. Как давно это было!

Дурак, ты Серёга!

Не все бабы одинаковые. Жалко, поздно уже.

Заметил, как Александр прыгнул вниз. Как кинулся мне на помощь. И ещё кто-то.

Сознание мутилось.

Бензином несло всё сильней.

Пятьдесят вторая глава

Вчера перед сном, уже привычно звонил Саша. И мы проговорили с ним полтора часа. Он подробно рассказал об обустроенном лагере, много шутил и был в приподнятом настроении.

Обещал, что на следующие выходные мы поедем в его дом на озере.

Как я жила раньше без этих разговоров?

Утром сегодня я не могла найти себе места. Всё было не в тему. Что не начну делать, то ничего не идёт, нужно вымучивать результат.

Звонок телефона застал меня, когда я была у мамы.

Мама наставляла меня на путь исправления от блуда и прививала умение прощать. А я думала, как и на что переключить её воспитательский порыв.

И одновременно мыла посуду.

Через несколько дней выпишут папу. Ещё три недели на реабилитацию дома с приходящим специалистом. Значит, отправить родителей в пансионат я смогу только через месяц.

Там, в чужой среде, мама наверняка найдёт другой повод для осуждения.

Но за этот месяц, если её сейчас не переключить на что-нибудь другое, то она сформирует у себя убеждение. Как необходимо поступить, по маминому единственно верному мнению, мне, если я приличная дочь. А если я не стану соответствовать её материнскому напутствию, то будут обиды надолго.

Что бы придумать?

— Ты совершенно меня не слушаешь! — вскрикнула мама.

Упс. И правда, я отвлеклась от её бубнёжа.

— Слушаю. А ты, мам, совсем меня не слышишь! Скажи, разве тебе будет стыдно перед людьми, если я буду счастлива? — спросила я.

Раздражение нахлёстывало волной. Но я понимала, что частично, мамино упрямство обусловлено старостью. И привычкой учительствовать. Да и волнение за папу не прибавляло здоровья. И мой развод.