Второе счастье (СИ) - Черемис Игорь. Страница 24

Я открутил ту деталь, от которой меня оторвали незваные гости, и отправил её в свою сумку. Потом заставил Аллу снять её красную курточку и спрятать её в рюкзак. Вряд ли после такой встряски она замерзнет, а вот привлекать внимание напрягшихся солдатиков нам было нельзя. Мы подобрались к двери вертолета, и я указал на одинокую сосну, которая стояла отдельно от остальных деревьев и в стороне от направления, куда убежали мужики.

– Всё, пошли, вон туда, только пригнись, – я подтолкнул её в попку.

Она послушалась, а я двинулся следом, снова прикрывая её собой.

Я надеялся, что наши оппоненты убежали очень далеко, а не затаились в кустах, дожидаясь, пока мы не вынесем драгоценный магний прямо им в руки. Впрочем, если это были не обученные шпионы из ЦРУ, которые пытались раскрыть тайны советского вертолетостроения, а обычные хапуги, тащившие всё, что плохо лежало, то они не вернутся к этому кладбищу ещё с месяц. Просто на всякий случай.

Но всё обошлось – кусты пустовали, и когда между нами и полянкой со старой техникой оказалось достаточно деревьев, я сумел заставить себя остановиться. Аллу, правда, пришлось окликать дважды – в первый раз голос меня подвел, и я выдал лишь какой-то невнятный сип.

– Всё, привал, – сказал я. – У меня бутерброды с собой. Хочешь?

Алла покачала головой.

– Я сейчас не смогу есть. Мне бы пописать... от страха захотелось.

– Ну это легко. Весь лес к твоим услугам, – я обвел рукой полянку, на которой мы стояли. – Эй! Только не туда!

Она замерла на месте с припущенными джинсами и трусами и принялась озираться по сторонам.

– Не, ничего страшного, – успокоил я её. – Просто там, куда ты прицелилась, растет целое семейство сморчков. Вряд ли будет правильно их описать? Хотя дома помоем, будут лучше прежнего.

Алла застенчиво улыбнулась, сместилась на метр в сторону, присела – и её струя ударила прямо в ещё одно семейство весенних грибов.

***

Эти грибы мы, конечно, собирать не стали, но вообще в лесу их оказалось весьма прилично – за недолгую прогулку до станции мы наполовину заполнили рюкзак Аллы, который она теперь бережно несла в руках. А на самой платформе я сделал доброе дело, указав бабушке, которая сидела у ведра со сморчками, на козырное место совсем рядом – я был уверен, что мы собрали далеко не всё. Уж не знаю, воспользовалась она моей наводкой или нет – пока мы ждали электричку, бабушка оставалась на своем месте и бежать за новой порцией грибов не собиралась.

В Москву мы уже ехали в теплой компании, хотя и выделялись своей слегка замызганной одеждой. А я думал, что если бы поехал один, то поездка выдалась бы, скорее всего, очень скучная – приехал, отвинтил, уехал. Алла словно притягивала неприятности, хотя и как-то избирательно. В обычной жизни у неё всё происходило нормально, без особых отклонений от нормы. Она не была неуклюжей и не совершала странные поступки, но в какой-то момент поле вероятностей вокруг него уплотнялось до нужной степени и генерировало те самые проблемы. Причем и для неё, и для тех, кто находится рядом.

Подтвердить или опровергнуть эту гипотезу я не мог. Конечно, можно таскать девушку в разные злачные места, скрупулезно вести наблюдения и заполнять соответствующий журнал – а в итоге, возможно, получить некие закономерности, которые позволят сделать некие глобальные выводы. Это, конечно, был своего рода проект века; если у меня получится найти экспериментальное доказательство существования судьбы, которая влияет на жизнь отдельных индивидуумов, я смогу буквально озолотиться. Правда, вряд ли мои выкладки пойдут на пользу всему человечеству; скорее всего, их приватизируют какие-нибудь толстосумы, которым по средствам нанять лучших математиков, детективов и паранормальщиков для составления нужных прогнозов.

Но мне было откровенно лень. Я уже побывал в самой настоящей фантастике, когда перенесся в прошлое. Наличие у обычной на вид девушки каких-то необычных способностей могло окончательно свести меня с ума. И лучше мне этого не знать, даже если именно так работает вселенная. Пусть работает. А я в меру своего везения буду оберегать Аллу и себя от её тлетворного влияния.

***

Из-за столкновения с конкурентами весь вечер воскресенья пришлось приводить в порядок мои брюки, которые и так носили следы недавней стычки с друзьями Боба. Надевать их на выход – даже в институт, куда я собирался завтра – не рекомендовалось категорически, а свой старый клёш я выкинул ещё с месяц назад.

– Алла, мне нужны джинсы, – сказал я, когда мы в нашей комнате дожидались окончания работы странного агрегата, очень сильно напоминавшего мне хорошо мне знакомые стиральные машинки более позднего времени.

Агрегат назывался «Вятка-автомат», имел узнаваемую фронтальную загрузку через круглый люк со стеклянным окном и разные кнопки для выбора нужного режима. Питалась она через отдельную розетку – Алла пояснила, что её специально проводили для подключения машинки мастера из ЖЭКа. Ну и ещё эта стиралка не была подключена постоянно к сетям – перед использованием нужно было подсоединить к ней шланг для подачи воды, а слив кинуть в ванну или раковину. Кроме того, её нужно было выволочь из угла, где она обычно стояла – места в ванной для её размещения не хватало. Я побоялся спрашивать, как с этим монстром справлялись Алла и её бабушка; возможно, никак^[16].

– Какие? – она словно не удивилась моим запросам.

– Самые обычные, – я пожал плечами. – Фирмы не нужно, но вроде были какие-то наши... из Твери что ли?

– А почему фирменные не хочешь? – слегка удивилась она.

– А зачем? Стоят как самолет, купишь – и дрожи над ними потом. Нет уж, мне чего попроще. Я бы и брюками обошелся за десять рэ, но их фиг найдешь нормальные. С этими повезло, надо было сразу двое брать, но и денег тогда не было, и не сообразил.

– Можем в ЦУМ заглянуть как-нибудь после учебы...

– Думаю, лучше на выходных, там времени точно побольше будет, – после недолгого раздумья ответил я.

До выходных я, скорее всего, буду очень занят.

Глава 9. Комсомольцы и добровольцы

При наличии вертолетных деталей получить порошковый магний проще простого. Достаточно копеечного напильника с грубой насечкой и газетного разворота, а в качестве рабочего места подойдет даже кривоногая табуретка на кухне. Несколько часов «шкрябанья» – и готова нужная навеска ценного материала. Правда, нужно быть готовым к тому, что этот порошок будет буквально всюду, удержать его в пределах газетного листа не удавалось даже Стасику – он жаловался на эту проблему, но в условиях общаги на неё можно было забить. В чужой квартире, где я жил по доброте Елизаветы Петровны, делать подобное было нельзя.

С уборкой тут вообще дела обстояли странно. Я не знал, насколько хорошим хозяином был отец Аллы, но повсюду в квартире царила легкая запущенность. Большого ремонта не было лет эдак пятнадцать; лишь обои вроде бы переклеивали – да и то не везде. За уборку тут явно отвечала бабушка, которая в силу возраста уже не могла, например, снять плафоны с люстр и светильников и смыть с них пыль, а те же батареи нужно было помыть, зачистить и хорошенько покрасить. Ковры тоже не выбивали давненько – но в этом я двух хрупких женщин винить не мог. Правда, я бы предпочел вообще от этих потенциальных пылесборников избавиться, но в этом времени они считались символом достатка и ценились чуть ли не выше любовно размещенных в мебельных стенках сервизов. В этой квартире, кстати, сервизы тоже были – они хранились в комнате бабушки и на стол попадали, видимо, только по очень большим праздникам. Или не попадали вовсе. На дне рождения Елизаветы Петровны, например, мы пользовались обычной посудой.

Так что один из свободных вечеров после переезда я потратил на то, чтобы пройтись с влажной тряпкой по выделенной нам комнате; Алла присоединилась ко мне, но с легким недоумением – мол, чего ты? А когда я ей всё объяснил, она снова назвала себя «дурой» и попыталась распространить наши усилия и на другие комнаты – но тут я её не поддержал. Прежде, чем вторгаться во владения хозяйки, нужно было хоть немного примелькаться, иначе можно нажить себе смертельного врага. Правда, потом случилась стычка с миньонами Боба, и мне резко стало не до чистоты, но на работу с магнием в любом случае нужна была санкция Елизаветы Петровны. Так что я набрался духу и пошел ставить её в известность о своих намерениях.