Когда сядет солнце (СИ) - Морец Татьяна. Страница 26

Молча несколько раз киваю. Как же мне страшно сейчас. Выживем и можешь делать, что хочешь.

― И еще раз, Морайя, ― Шан крепко берет меня за плечи, ― не исключено, что наступит минута, когда ты должна будешь бежать и тем самым спастись. Пообещай мне сейчас, что если придется, ты сделаешь все, чтобы выжить.

― Хорошо, ― против воли соглашаюсь я. При этом крепко убеждена: конечно, я сделаю все, чтобы выжить, но не любой ценой.

― Готова? ― уточняет командор. — Начали!

Как в замедленной съемке вырубаю купол и бегу за камень. Он выглядит вполне надежно, но я до конца не знаю силы этого монстра. Оказавшись за куском скалы, навожу оружие на змею. Я готова стрелять при первой реальной возможности. Сейчас между змеей и мной — Шанриасс, у меня и мысли нет делать попытку выстрела при таком раскладе.

Змея, выйдя из заторможенности, делает резкий рывок в направлении Шана, но тот быстрее, и проворно утекает в сторону, стреляя твари в голову, почти в упор.

У любого череп бы разлетелся вместе с мозгами, а монстр лишь истошно вопит. Не останавливая движения, она снова бросается по дуге и пытается врезаться в корпус командора. Учитывая размеры и мощь змеи, ей и ее ядовитые зубы не понадобятся. По счастью, Шан и тут оказывается ловчее, снова уходя стремительным скольжением вбок. Он повторно производит выстрел в голову, на этот раз выбивая змее правый глаз.

Тварь, снова оглушающе заорав и резко клацнув зубами, вырвает пистолет из его рук. Теперь у Шанриасса только его меч. Которым он незамедлительно пользуется, молниеносно рассекает горло змеи и отступает назад. Из образовавшейся раны брызжет желтая змеиная кровь, пачкая все вокруг.

Да когда же ты сдохнешь!

― Шан, пистолет! ― кричу ему, забыв, что в шлеме у нас и так есть связь.

― Давай, ― двигается в мою сторону, и я бегу из-за камня навстречу те несколько шагов до него, быстро сую пистолет в руки и снова прячусь, чтобы не мешать.

Знаю я, знаю. Нет от меня толку в этой битве. Но могла бы оставить его и сбежать на единственном транспорте, даже если бы умела водить этот чертов байк? Да ни за что!

В следующий миг мозг выхватывает момент быстрого скольжения Шана в мою сторону, конец его хвоста бьет меня в грудь. Я лечу несколько метров и больно приземляюсь на живот. По острым камням проезжаю на брюхе еще пару метров, пытаясь руками затормозить свой ход. Удар о землю выбивает из меня весь воздух. Когда снова могу вздохнуть, поневоле хрипло стону. В момент моего полета камень, за который я пряталась, превращается в труху под бронированным хвостом змеи, поднимая пыль и выстреливая каменной крошкой во все стороны.

― Рай, ты как? ― сквозь туман в голове слышу обеспокоенный возглас командора.

― В порядке! ― хриплю и, качаясь, встаю на ноги.

Боль в грудине чуть стихает, но по-прежнему мешает дышать.

Шанриасс находится на том же месте, выпускает пулю за пулей в голову змеи. Та, наконец, перестает орать, бьется в агонии. Но напоследок, подняв искалеченную голову с оставшимся помутневшим глазом, делает рывок хвостом, метнув наш байк, так некстати находившийся рядом, в командора. Шан пригибается к земле, но я вижу, как тяжелая нижняя часть платформы байка задевает голову и его мощное тело обмякает рядом с поверженной змеей.

Теперь уже ору я. Не обращая внимания на боль в грудине, несусь к нему. И как только оказываюсь рядом, двигаю контур на нужное расстояние и активирую купол над нами. Кусок змеи, срезанный стеной щита, оказывается, с нами внутри.

Как и куски байка. Но сначала я не обращаю на это внимания. Трясущимися руками растаскиваю запчасти с Шана, боясь увидеть самое ужасное.

ГЛАВА 24. ВЫЖИТЬ

― Только живи! Только живи! — шепчу в отчаянии.

Несмотря на мою очень уж личную заинтересованность в этом мужчине, я внутренне собираюсь. Иначе нельзя. Все остальное — позже.

Провожу быстрый осмотр. Дыхание есть, но поверхностное, пульс частит. Крови немного, это радует. На корабль не попасть прямо сейчас. А значит, в случае большой кровопотери или тяжелой черепно-мозговой травмы я не смогу помочь. Ни снимков головы, ни операционной нет.

Как и нет воротника, зафиксировать шею.

Поэтому ножом отрезаю рукава у своего верхнего защитного комбинезона и туго оборачиваю ими шею так, чтобы подпереть голову. Предельно осторожно снимаю разбитый шлем. Его куски, попавшие внутрь, вспороли кожу, от этого и кровь. Опасных глубоких ран и вдавлений черепа не обнаруживаю, заливаю все антисептиком, потом посмотрю, надо ли зашивать. Страшно представить какие могли быть травмы, окажись он без шлема. А ведь безбашенные шайрасы здесь так и охотятся.

При отсутствии серьезных внешних повреждений боюсь внутренних кровоизлияний и сдавления головного мозга.

Очень бережно ровняю верхнюю часть туловища.

Свечу фонариком в глаза: зрачки хорошо реагируют, сужаются равномерно. Тут порядок.

― Шанриасс! ― кричу на ухо, и его глаза распахиваются, снова закрывшись через пару секунд. Хороший знак. Крови в ушных раковинах нет, как и ликвора из носа. Это обнадеживает.

Сухожильные рефлексы рук сохранены. Ног проверить не могу, кто его знает, что проверять вместо них? Зейрашша бы сюда. И желательно с его волшебной медицинской капсулой.

Аккуратно ощупываю свод черепа. Вроде в порядке.

Ненадолго выключаю купол и быстро осматриваю байк. Устройство связи разбито, как и бортовой комм со встроенной картой. Но оно нам и не помогло бы, мы далеко от «Ласточки», являющейся связующим звеном для связи с шаттлом. Отсюда не достанет. А вот карта бы выручила, но чего уж горевать о том, чего больше нет. Возвращаюсь к командору.

― Очнись, очнись! ― умоляю, склонившись над ним. Чем больше времени он в отключке, тем хуже. А если не очнется совсем? Без остановки отслеживаю дыхание и пульс, не в силах перестать.

Стараюсь не думать о том, что делать, если командору понадобится транспортировка. Я ни на метр его не сдвину. Даже если придумаю из чего соорудить носилки.

Спустя две-три очень длинные минуты Шанриасс приходит в себя.

― Рай, почему ты плачешь? Не надо, я в порядке.

Ага, вижу, в каком порядке. Плачу? Я и не заметила, что мои щеки в слезах.

А теперь доступная диагностика. Снова свечу фонарем в глаза, слушая возмущение. Заставляю водить глазами в разные стороны, открывать и закрывать рот, тянуть язык. Прошу сжать мои руки с одинаковой силой. С одной стороны получается чуть слабее. Учитывая удар, ущерб минимальный. Лишь бы не пошло нарастание симптомов. Тошноты и рвоты нет, немного болит голова. Теперь уже спокойнее тщательно осматриваю порезы на голове. Убеждаюсь, что зашивать ничего не надо.

― Рай, мне приятна твоя забота, но я на самом деле чувствую себя прилично. У нас крепкая голова и хорошая регенерация. Скоро я буду в норме. Чего не скажешь про наш транспорт, ― хмурится он и пытается сесть.

Под моим суровым взглядом ложится обратно на спину. Согласен лежать минут пять максимум. Уже поздний вечер и нам нужно найти убежище. Хотя бы на эту ночь.

Пока идет время, собираю все уцелевшее в рюкзаки. Временами оборачиваюсь на Шанриасса, чувствуя как страх, вызывающий давящую боль внутри, понемногу ослабевает.

Разумеется, лучше всего было бы оставаться в лежачем положении. До завтра, как минимум.

Но обстоятельства нам этого не позволяют. Еще одной встречи со змеей нам не пережить. Найденного на байке уцелевшего запасного аккумулятора не хватит до утра держать щит, особенно при атаках.

Перед тем как разрешить подняться, повторяю тесты. Упрямый шайрас противится, но у меня богатый опыт укрощения строптивых пациентов.

Для начала нужно сесть. Верхней частью тела командор опирается на платформу байка. Ждем еще пару минут.

― Головокружение есть? ― не спускаю с Шана пристального взгляда.