СД. Двадцатый том. Часть 1 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 26

Гном провел ладонью по его краю и там, где рука касалась камня, появлялись символы.

— “Здесь покоится славный Гардаграг, Дикий Бог с сердцем смертного. Да встретит тебя Высокое Небо бескрайними просторами и попутными ветрами.”

После этого гном произнес слова почестей на своем языке и, утерев скупую слезу, положил на крышку саркофага недоеденную сдобу, в которой Хаджар опознал пончик.

Все это время генерал не отвлекал гнома. Просто потому, что если бы не Албадурт, он и сам бы сделал что-то подобное.

— Ублюдочный, все же, мир, — процедил Алба-удун. — Нам приходится делить пищу с врагами и отнимать жизнь у тех, кого мы хотели бы называть друзьями.

— Да, — тихо согласился Хаджар.

Какое-то время они стояли над саркофагом, после чего генерал, все же, отвлек гнома.

— Албадурт.

— Что, Хаджар-дан? — гном уже достал новую булочку и, прислонившись спиной к каменному гробу, спокойно его жевал.

— Что ты видишь перед собой?

Хаджар вытянул перед собой первый из цветков — тот, что ему вручила Эглхен, мать Фреи в уплату за то, что Хаджар спас последней жизнь.

— Цветок вишни, — пожал плечами гном. — красивый, но не вижу в нем ничего особенного.

— Хорошо, — кивнул Хаджар. Ему требовалось проверить свою догадку. Убрав первый, он достал второй. — А теперь?

— А теперь мне кажется, Хаджар-дан, что дракон заморозил твои мозги. Ты мне тот же цветок зачем показываешь?

— Понял, — снова кивнул генерал и открыл левую ладонь, где лежал цветок Эглхен. В правой же покоился цветок Гардаграга. — Что ты видишь теперь?

Гном ненадолго прищурился.

— А ты ловко это делаешь, — протянул задумчиво Албадурт. — Не могу заметить, как ты его так быстро перекладываешь из одной руки в другую.

— То есть ты видишь один цветок?

— Сколько ты мне показываешь, столько я и вижу.

— Давай тогда в последний раз…

Хаджар подошел к камню, где росла вишня, после чего положил на него цветок Эглхен, а сам отошел в сторону с цветком Гардаграга.

— Посмотри на мои руки, Албадурт. Ты видишь цветок?

— Разумеется, Хаджар-дан, — и гном с шумным чавканьем проглотил кусок сдобы.

— А на камне?

— Камни и Скалы, Хаджар-дан! Ты освоил новую технику? — Алба-удун даже выругался. — Всегда полагал, что у меня быстрые глаза! Но я не могу уследить, как ты его перемещаешь! Клянусь бородой моего четвертого дяди по линии племянника теткиной сводной сестры от…

Не став дослушивать очередную историю о бесконечно ветвистом семейном древе гнома, Хаджар сложил цветки в разные платки и убрал за пазуху. Почему-то ему не хотелось складывать их рядом и тем более — позволять касаться друг друга. Кто знает, к чему приведет подобное.

И все же — почему он мог видеть оба цветка, а гном — только один? Причем вне зависимости от того, кому последний принадлежал — королеве радужных фей или ледяному дракону. И неважно — держал ли Хаджар его в руках или нет.

Албадурт видел только тот цветок, на который смотрел, а второй для него словно исчезал.

Может быть, Артеус смог бы что-то подсказать, но для этого надо проверить…

— Не хочу тебя отвлекать, Хаджар-дан, — напомнил о себе Алба-удун. — но нам пора возвращаться к остальным. Тут, конечно, очень мило, но остальных Ледяных Драконов сдерживал только Гардаграг, да будет его сон крепким, а я не очень хочу сражаться с десятком, пусть и слабых, но Диких Богов.

— Да, — отвлекся от своих мыслей Хаджар. — Ты прав. Поспешим.

Он подошел к гному, взял того за плечо и взмахом меча открыл тропу ветра, по которой они вместе заскользили сквозь пространство.

Стоило им соступить с неё, как генерал тут же ощутил нездоровую атмосферу. Воздух, пропитанный энергией и Терной, давил на плечи не хуже того гроба, что только что сотворил гном.

— Ох камни и скалы! — выкрикнул Алба-удун и утянул за собой Хаджара.

Они упали за каменный гребен, причем Хаджар рухнул на недовольно заворчавшего Шакха, то и дело метавшего куда-то в сторону ближайшей скалы артефакта.

Дархан, только что проведший далеко не самую простую схватку, стоившую ему не только энергии и терны, но и нескольких новых шрамов, все еще с трудом приходил в себя.

Звуки доносились до него как издалека, а разноцветные вспышки техник и заклинаний только заставляли жмурить глаза, в попытке вернуть ясность сознания.

Когда же он снова мог видеть, то различил, что все они, включая Арнина, сгрудились за каменным отвесом, прикрывавшим их от противоположной части горной тропы.

Артеус, размахивая посохом, то и дело поднимал волшебные щиты, останавливавшие нападение неизвестных; иногда маг успевал и сам ответить парочкой мощных заклинаний, но все чаще концентрировался на обороне.

Остальные не высовывались, что вполне объяснимо. Над их головами буквально слитным полотном волшебной волны ревели десятки чар и боевых техник.

Кто бы их не настиг — они собрали группу из полутора десятков горцев и это самый минимум.

— А вы вовремя! — выкрикнул Шакх.

— Хаджар-дан решил поиграть со своим цветком.

Все, как один, повернулись к генералу, а тот попытался сделать вид, что ничего не услышал.

— Проклятье, варвар! — выругался Шакх, расставаясь с очередным артефактом. Где-то на тропе на миг вырвалось могучее торнадо из черного огня, поглотившее все техники разом. По ушам резанули крики людей. — Если мы сейчас отсюда не свалим, то все дружно встретимся с праотцами!

Хаджар выругался. В любой другой ситуации, под прикрытием Артеуса, они бы легко оставили преследователей с носом, но только не после битвы с драконом. Генералу требовалось хотя бы несколько часов на восстановление.

Либо…

Он посмотрел на карман, где лежали пилюли.

— Нет! — выкрикнула Лэтэя, увидев траекторию его взгляда. — Побережем алхимию! У меня есть план!

— И почему, только без обид, принцесса, — гном разом заглотил булочку и сжал топоры, а его глаза вспыхнули огнем. — Мне до жути не нравится тон, с которым вы это произнесли…

Глава 1756

Пока Артеус удерживал волшебными щитами атаки техник наемников, а Шакх использовал собственные артефакты, Лэтэя что-то обсуждала с Арнином. Хаджар почти не слышал их разговора.

Пусть он и и не использовал в битве энергию и терну напрямую, но это не означало, что они не бушевали в его теле, разгоняя ветер по венам. И хотя бы просто постепенно залечивали раны.

Несмотря на то, что Хаджар достиг в развитии крепости физического тела того предела, на который мог рассчитывать смертный, это не никоим образом не давало ему преимущества над стоявшими выше.

Раньше, когда он не обладал полными знаниями о пике пути развития, то наивно полагал, что тело крепости Звездного Артефакта способно выдержать атаки Дикого Бога так же легко, как и вообще любого, находящегося на уровне смертного.

Но как и когда-то заблуждались в Лидусе, полагая, что адепты способны летать, переворачивать горы и осушать океаны взмахами руки, так и большая часть смертного региона неправильно представляла себе пик пути развития.

Что вполне объяснимо.

Сильнейшие и глупые отправлялись в Северные Горы и их уже никоим образом не волновала жизнь остальных регионов.

Сильнейшие, но чуть более разумные, призывали испытание Небес и Земли и там уже либо в земли бессмертных, либо бесплотным безумным духом доживать последние мгновения перед пустотой.

Так что тот факт, что Дикие Боги могли жить многие века и даже тысячи лет — оставался сокрытым для большей части смертных. Как и факт того, что со временем они становились сильнее.

В Чужих Землях попросту не допускали того, чтобы Дикие Боги жили дольше пары дней, после своего “рождения.” Иначе это могло грозить бедой слишком многим людям.

Людям…

Мысли Хаджара все затухали и затухали, а сам он погружался в теплую мглу.