СД. Двадцатый том. Часть 1 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой". Страница 28
Если бы завтра генерал оказался один на один против всех ужасов, таящихся за гранью, он бы выбрал стоять плечом к плечу с Горшечником и Миристаль, чем со всем войском Безымянного Мира.
— Потому что это все, что однажды останется от нас, друг мой, — на выдохе выпалил уродец, после чего зашелся в кашле. — Если… конечно… мы сможем… добиться этого… “однажды”.
— Ты не веришь в наш успех?
— Если бы не верил… то не пришел бы…
— Врешь.
— Вру, — не стал отрицать Горшечник, после чего вытянул ладонь, лишенную нескольких пальцев, в сторону неба. — Как трудно, друг мой… знать правду о том, каким фарсом… является все вокруг тебя… но не иметь силы… изменить это.
Если бы Черный Генерал был бы все так же наивен и глуп, каким спустился с Седьмого Неба, то подумал бы, что друг обвиняет его в том, что тот рассказал истину, которую узнал за Вратами, но… Горшечник никогда и никого ни в чем не обвинял.
Ни судьбу, ни людей, в самом широком смысле этого слова, ни даже Дергера. Он просто шел вперед. Делая каждый день новый выбор, чем складывал свою судьбу. Печальную, но столь же воодушевляющую.
Человек, бросивший вызов богам.
Черный Генерал иногда хотел, чтобы и его запомнили таким…
— Ты призвал всех под знамена? — спросил уродец.
— Кого смог, — ответил генерал. — Ну или тех, кто еще может слышать.
— А Страну Ветра?
— Оставил там, где она и должна быть.
— И…
— Все по плану, старый друг, — перебил генерал, так как они вели этот разговор почти каждый век. — Эти эпохи не прошли зря. Как мы и спланировали, все фигуры на своих местах. Солдаты ждут приказа. Мы почти готовы.
— Почти готовы… — выдохнул Горшечник. — Ты представляешь, что произойдет… когда все… начнется? Ты готов… пойти на это?
Генерал повернулся к другу. Посмотрел тому в глаза и позволил себе приятельскую усмешку.
— А ты готов? Или не хочешь прощаться с этой неотразимой внешностью.
Уродец еще раз взглянул в зеркало.
— Я буду скучать по тому, как привидения… и банши легко принимают меня… в свои компании…
— Ну, тебя ждут компании куда более горячие.
Горшечник опять продемонстрировал в улыбке зубы-личинки.
— Юмор никогда… не был твоей сильной стороной… друг мой.
Они снова замолчали. Каждый думал о чем-то своем. Пока, наконец, уродец снова не поднялся на ноги.
— Ты готов? — спросил он и желтые, нечеловеческие глаза на миг подернулись столь человечной и чуждой омерзительному облику, понятной и простой влагой около отсутствующих век.
Черный Генерал кивнул.
— Тогда прощай, друг мой, — Горшечник протянул посох и коснулся им лба генерала. — Я запечатаю твои воспоминания… о всем, что связано со мной… и нашими беседами.
— Я знаю, — прошептал генерал и закрыл глаза.
Сперва он потерял дом, затем жену, а теперь единственного друга. Последствия его выбора или судьба. В данный момент это не имело никакого отношения. Во всяком случае — для боли.
— Если все получится, то… — произнес голос столь же омерзительный, сколь и родной. — попрощаемся, когда… встретимся в… саду… мой друг.
Генерал открыл глаза.
В полном одиночестве, как и всегда, он сидел на камне среди бесконечного изумрудного моря.
Перед ним шелестела трава, а в руках лежал Ронг’Жа, сделанный по образу и подобию того, что пришлось отдать старику Борею.
Над головой сияли звезды. Сад Богов. Черный Генерал собирался отправиться туда, но на сей раз — вместе с половиной всех живых существ Безымянного Мира.
Близилась вторая война Небес и Земли.
— Варвар, проклятье! Да опалят Вечерние Звезды твою бесполезную задницу.
Хаджар открыл глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как его, ослабевшего и почти обессилевшего, взваливает на спину Шакх. В этот момент Лэтэя, приставив к горлу Арнина кинжал, вышла из укрытия.
— Приготовься, — шепнул на ухо Пустынный Волк. — Срань… если не получится, мы в полной заднице…
На какое-то время залп из техник, стрел и заклинаний стих и Артеус, буквально скатившись по камню, бледнее мертвеца, дрожащими руками утирал кровь из носа.
Если бы кто-нибудь при первой встрече, полтора века назад, сказал Хаджару, что этот наивный парнишка, предпочитающий сочинять баллады и любоваться цветками, сможет в одиночку противостоять десятку горцев, он бы рассмеялся в лицо.
Все же — удивительно, на что могли быть способны люди. Куда там богам…
Боги… почему он подумал сейчас о них? И еще о каком-то саде. И так больно в груди… почти так же, как в день, когда погибли Неро с Серой.
— Вам ведь он нужен?! — выкрикнула Лэтэя, прижимавшая нож к горлу оборотня.
— Падающая Звезда, это ты?! — донесся, через перевал, знакомый голос.
Хаджар мысленно выругался. На разумеется Нарнир не мог не нанять Старика. Интересно, что мог такого вожак сыновей Феденрира предложить старейшему, опытнейшему и, вероятно, сильнейшему из горцев в обмен на помощь.
Старик бы согласился только на одно… но какой смысл Нарниру предлагать путь к Северным Землям, если он всеми силами пытается сейчас не пустить туда отряд Хаджара.
Или дело не в этом?
Проклятые интриги…
И как же болит голова.
— Да! Это я, Старик! — с легким поклоном прокричала Лэтэя. — Мы можем договориться?! Или тебе заплатили за наши жизни?!
Умная девочка… хотя какая девочка. Верный друг и соратник. Мудрая и сильная. На неё всегда можно было положиться.
— Только за его, Лэтэя! — ответил голос. — Между нами с вами нет крови и давайте не будем её проливать!
— А как же Гастон и его братья?! И те, кого мы взорвали в горах?!
— Они знали риск, на который шли! Их выбор — их судьбы! Давай не будем заводить все слишком далеко!
Лэтэя хранила молчание, а затем, прокричав:
— Договорились! — одним движением вскрыла горло оборотня, орошая снег горячей кровью.
Глава 1758
На мгновение над перевалом зависла тишина. Все взгляды были прикованы к Лэтэи, залитой от груди до ног кровью оборотня. Тело последнего еще билось в конвульсиях во влажном, багровеющем снегу.
— Простите мне мои манеры, — через некоторое время прозвучал голос Старика. — но вы позволите мне подойти и проверить не подводят ли меня глаза? А то, знаете ли, достопочтенная Падающая Звезда, возраст уже не тот.
Лэтэя пнула тело в сторону спуска со склона. То безвольной тряпичной куклой покатилось и застыло прямо на самом краю, оставив после себя широкий, рваный алый шлейф.
— Разумеется, — индифферентным тоном ответила она.
Мгновение позже из снежного вихря перед отрядом Небесных Лисов появился… вернее — появилась — тень. Старик никогда не снимал артефакт неизвестного происхождения, полностью маскирующий горца.
Они даже, в “Безумце” пару раз спорили с Артеусом, сможет ли тот взломать защиту артефакта, в итоге, проиграв дважды весьма существенные суммы, даже потомок Пепла признал свое поражение.
Кто бы и когда не создал этот артефакт, он знал, что делал. Носивший его представал в образе объемной тени, у которой нельзя было не то, что различить очертаний фигуры или лица, но и четко определить движений.
Она плыла сквозь пространство, не оставляя следов и не вызывая никаких возмущений в потоках Реки Мира или давления Терны.
Еще и именно поэтому со Стариком старались не ввязываться в физические конфликты. Сражаться с тем, чьих движений не можешь различить, не то, что неудобно, а банально — практически невозможно.
Тень какое-то время стояла поодаль от тела Арнина, словно прикидывая что-то в уме.
— Милая…
Лэтэя нахмурилась, явно давая понять, что такое обращение ей не нравится.
— Прошу прощения, — поклонился призрак мрака. — Достопочтенная Падающее Копье вы ведь понимаете, что у нашего с вами разговора есть множество свидетелей.