Мистер Солнечный Свет. Первая часть (СИ) - Ынсук Ким. Страница 19

Юджина терзала сама мысль, что его отец и мать погибли из-за таких никчемных людей. Теперь он должен был отомстить.

– Вы хотя бы похоронили моих родителей?

– Ч… что?

Юджин направил пистолет прямо Анпхёну в лоб, и мужчина затрясся, как осиновый лист. Глаза Юджина налились кровью.

– Вы хотя бы предали их тела земле?

Юджин хотел раз и навсегда разделаться с Анпхёном и посильнее сжал пистолет. Один выстрел смог бы отправить этого негодяя в мир иной, еще одним выстрелом он мог бы отнять жизнь у его жены, и все было бы кончено. Однако хотел ли он такой мести? Юджин продолжал сжимать пистолет.

– Мы… мы просто избавились от них. Они были обычными слугами. Тогда все делали так.

– Все равно вы должны были их похоронить. Любой порядочный человек поступил бы так. Где? Где они?

– Ты спрашиваешь, куда мы девали тела? Мы всегда выбрасывали тела… хотя, когда те, кто служил нам, умирали, мы оставляли их… они похоронены вместе со всеми.

Жгучий гнев в груди у Юджина сменился ледяной холодностью. Он вспомнил слова Ким Пхансо, сказанные в тот страшный день: «Дети должны отвечать за грехи своих родителей».

Лучшая и единственная месть, которую мог осуществить Юджин, – повторить эти слова. Их оказалось достаточно, чтобы лицо Анпхёна поменяло выражение.

– Вам лучше найти тела, потому что, если не найдете, я сделаю все, что в моих силах, чтобы разрушить вашу семью. Как когда-то сделал ваш отец с моей. Времена поменялись. Теперь все, что вы скажете или сделаете, может быть использовано против вас.

– Я займусь этим. Обещаю.

– Найдите их и сообщите в американское посольство.

– По… почему туда?

Взгляд Юджина пронзал насквозь.

– Я капитан морской пехоты США. Юджин Чхве.

Лица Анпхёна и его жены побелели. Юджин убрал пистолет, развернулся и вышел тем же путем, каким пришел.

После того, как Хисон покинул лавку, он направился к дому Ко Сахона, чтобы увидеть свою невесту Эщин. Беззаботной походкой он шел вдоль стены, отделяющей дом Сахона от улицы. В руках он держал букетик благоухающих цветов. Не совладав с любопытством, он остановился и заглянул через забор. Во дворе слуги развешивали только что выстиранные простыни.

Хисон удивленно вздохнул, когда заглянул во двор:

– Это…

Среди слуг во дворе стояла девушка с аккуратно заплетенными волосами и нежным румянцем на щеках. Хисон сразу понял, что она – его невеста. Дул ветерок, и белая простынь, которую только что повесили сушиться, то приоткрывала лицо Эщин, то снова скрывала. Хисон не мог поверить своим глазам. В этот момент он почувствовал легкое волнение. Хисон, который любил луну, звезды, цветы и бабочек, был поражен красотой Эщин. Однако, как и луна, и звезды, она казалась ему картиной, красивой, но бесполезной.

– Если бы я мог приехать раньше, – прошептал Хисон.

Тем временем один из слуг окликнул его:

– Кто вы? Почему вы подглядываете за… Молодой господин? Господин Хисон, это вы?

– Давно не виделись.

Эщин услышала, что за воротами что-то происходит, и внимательно пригляделась. Взгляды Хисона и Эщин встретились. Она стояла и смотрела на мужчину, который вошел через ворота и широко ей улыбнулся.

– Приятно познакомиться. Я ваш жених, Ким Хисон. – Сказав это, Хисон протянул Эщин букет. Прошло так много лет. Улыбка исчезла с лица Эщин.

– Вам не нравятся цветы? Если не цветы, то, значит, дело во мне. Я вам не нравлюсь?

Хисон нетерпеливо смотрел на Эщин, которая по-прежнему молчала.

– Прошу прощения за столь поздний визит.

– Десять лет. Вы появились без предупреждения спустя десять лет. Приходите в другой раз, – проговорила наконец Эщин.

– Когда я приду в следующий раз, вы будете меньше на меня злиться?

– Я не злюсь. Я просто удивлена, потому что вы именно такой, каким я вас себе представляла, – сказала Эщин холодным тоном и нахмурилась.

Не так Хисон представлял себе их встречу. Ему не понравился ее ответ.

– Светлокожий и лощеный слабак, – продолжила Эщин.

Хисон рассмеялся на эти слова, отчего Эщин еще больше нахмурилась.

– Ну а вы не совсем такая, какой я вас представлял.

Когда смех утих, в лице Хисона отразилась печаль.

В день отъезда на учебу в Токио Хисон принял нелегкое решение, из-за которого Эщин пришлось ждать так долго.

Дед Хисона, Ким Пхансо, в день отъезда подарил ему дорогие карманные часы. Чтобы заплатить за них, деду пришлось продать часть своих земель, на которой работали крестьяне. В тот самый день они пришли к дому Ким Пхансо и просили его изменить решение, ведь теперь они лишились не просто дохода, но и пропитания. Однако Пхансо безжалостно выгнал их. Эта картина до сих пор стояла у Хисона перед глазами. Они молили и плакали так громко и так отчаянно, что Хисону было невыносимо на это смотреть. Такова была цена его учебы за границей и подарка деда. Тем не менее Ким Пхансо нисколько не жалел их, но считал, что преподал хороший урок своему внуку.

Он наказал Хисону защищать то, что смог построить сам, и приумножать богатство, даже если для этого придется проливать чьи-то слезы или даже кровь. Пхансо был уверен, что его потомки не должны довольствоваться тем, что есть, и не должны ограничивать себя в желании богатеть дальше. Как стрелки карманных часов, нужно двигаться только вперед.

С того дня часы стали болезненным напоминанием о дедовом напутствии, и каждый раз при взгляде на них Хисона одолевала печаль. Он не хотел жить по завету деда, а потому, казалось, не мог вернуться на родину.

Но это были всего лишь отговорки. На самом деле он боялся ответственности, поэтому тянул время. Он понял, что Эщин видит его слабость.

– Вы словно цветок, – сказал Хисон.

Эщин отвернулась. Она задумалась над словами Хисона.

После того как он ушел, ее чувства стали еще более неопределенными. Разговор с женихом не выходил у нее из головы.

Хисон вернулся в Хансон, но она не знала, когда состоится свадьба. Десять лет, которые она ждала, больше не имели значения, не являлись доказательством ее любви. Все это время она свободно могла заниматься тем, что было для нее важным. Ей казалось, что от мужчины, у которого в руках только цветы, не нужно ждать многого.

Эщин пришла на тренировочную площадку по стрельбе, нацелила ружье и сосредоточилась на мишенях. Она уверенно нажимала на курок, и горшки разбивались с оглушительным треском один за другим. Эщин все еще не могла разобраться в своих чувствах. Она перехватила ствол ружья покрепче, чтобы оно не выскальзывало при отдаче.

«Вы не совсем такая, какой я вас представлял. Вы словно цветок». Ей вспомнились слова Хисона.

Эщин скривила губы:

– Поэтому я и хочу отменить помолвку.

Эщин нажала на спусковой крючок, прицелившись в дальний горшок. Пуля попала точно по мишени.

Погода такая прекрасная. Она словно цветок, как и вы. Садитесь в цветочный паланкин и приезжайте ко мне.

По возвращении домой Эщин ждали письмо и дорого украшенный паланкин. Его доставила Гвидан, которая работала в гостевом доме «Глори». Эщин удивилась такой настойчивости. Тем более что цветы, которые Хисон подарил при первой встрече, раздражали ее, и она собиралась их выбросить.

Улыбка, больше смахивающая на ухмылку, и отполированные до блеска туфли. Эщин терпеть не могла таких вещей. Но она понимала, что если просто отправит повозку обратно, то Хисон не перестанет ее беспокоить, но будет являться каждый день, поэтому решила принять приглашение.

– Вы что, не можете написать и слова, не используя слово «цветок»?

Сидящий в полупустом кафе и спокойно попивавший кофе Хисон поднял глаза на Эщин.

– Я – человек, который любит красивые, но бесполезные вещи. Мне правда приятно, что вы пришли.

– Почему вы попросили о встрече в подобном месте?

После встречи с Эщин Хисон не хотел избегать женитьбы и во что бы то ни стало желал вернуться в родительский дом. Однако по пути к кафе, что находилось на нижнем этаже гостевого дома, он встретил свою мать, которая, даже не объяснив причину, наказала ему держаться подальше от отчего дома. В тот момент она, казалось, была на грани отчаяния. Хисон, вынужденный жить в «Глори», представлялся себе неприкаянным странником, который не может найти пристанище в этом мире.