112 (СИ) - Хорунжая Татьяна. Страница 9
Андрей быстро застегивал на ней все ремни.
«Как это эротично», — подумала она, когда он, стоя перед ней на коленях, поправлял ей ремни на бедрах, и загадочно улыбнулась. Но Андрей уже взял её грязный шлем и, встав во весь рост, приготовился нахлобучивать его ей на голову.
— Волосы, волосы мои! — только и успела запричитать Майя. Андрей уже застегивал на ней шлем и бережно заправлял волосы внутрь. Застегнув всё, как нужно, и обхватив ее голову ладонями, он вдруг замер и внимательно посмотрел на нее.
Майя смутилась.
— Что? Что-то не так? Я выгляжу как лысый бройлер? — забеспокоилась она.
— Нет. Ты гораздо симпатичнее, — серьезно ответил он. Заметив ее смущение, убрал руки.
— В таком наряде невозможно шевелиться! Я теперь как Винни Пух обожранный!
— Ты хотела сказать «обожравшийся»? — засмеялся Андрей. — Или Винни Пуха кто-то обкусал со всех сторон?
Майя захохотала. Сначала потихоньку, потом громче и громче, и вот уже её дикий хохот разносился далеко по лётной площадке. Напряженные лица вокруг оборачивались в их сторону, но Майя уже не могла остановиться, как тогда в бассейне. Такое с ней случалось, когда эмоции переполняли и бились через край.
Андрей быстро облачился в свой парашют и шлем. Увидев это, Майя просто занемогла от хохота.
— А ты Дарт Вейдер! — она встала в строй, сделала серьезное лицо и вскинула руку вперёд. — Идущие на смерть приветствуют тебя! — отчиталась она перед краснощеким инструктором. — Обожранный Винни Пух с Дартом Вейдером готовы ко взлету, товарищ инструктор! — Андрей встал сзади и зажал ей рот рукой.
— Не мешай людям бояться! — шепнул он ей на ухо.
— Отлично! — оценил инструктор. — А остальные персонажи готовы? — он оглядел парней с парашютами. — Все пристегнулись нормально? — он дернул за ремень Майиного парашюта. — Не жмёт яй… — он взглянул на «Винни Пуха» и исправился: — Никому ничего не жмёт?
Майя хрюкнула Андрею в руку.
— Ну всё тогда, полетели.
Вся группа, выстроившись гуськом, быстро пошла к вертолету, в котором уже сидело несколько спортсменов. Тяжеленный парашют замедлял и сковывал движения, поэтому с каждым шагом Майя прикладывала всё больше усилий, чтобы не отстать и не завалиться на спину, как майский жук. В конце концов, ей уже казалось, что она бежит вприпрыжку, и все равно отстает все больше и больше.
Чем ближе был вертолет — тем сильнее нарастало волнение среди участников группы. Все напряженно, молча и быстро, один за другим, запрыгивали внутрь. Когда подошла очередь Майи, она вцепилась в дверной проем, кинула последние силы на то, чтобы поднять ногу, и поняла, что это и есть весь подвиг, на который она оказалась способной: запрыгнуть внутрь было просто не по силам. Она так и застыла с поднятой ногой, соображая, что же делать, и за ней мгновенно образовалась «пробка». Андрей, шедший сзади, поднял ее за парашют и подсадил внутрь. Любители уселись на лавку напротив спортсменов. По сосредоточенным лицам и зажатым позам даже неопытному глазу легко было понять, какая из лавочек прыгает впервые… Спортсмены же, перекрикивая шум вертолета, обсуждали достоинства какого-то нового авто, будто не готовились к прыжку, а пили пиво в баре.
Дверь захлопнули. Майя подпрыгнула от громкого звука: всё, путь назад отрезан. Теперь только вниз…
Маленьких иллюминаторов не было видно за спинами, и Майя не сразу заметила, что они уже взлетели. До нее вдруг дошло, что у них под ногами больше нет земли. Совсем нет! Всё, что держит их сейчас в воздухе, — это тонкий кусок железа, поднимаемый в невероятную высь вопреки законам физики! Ей панически захотелось отыскать самый укромный и дальний уголок в вертолете, чтобы маленькой мышкой забиться в него и спрятаться от всех — а может, там безопаснее? Может, инструктор ее не заметит и не заставит выпрыгивать?..
Вертолет, видимо, шел на поворот, и удивленный Майин вестибулярный аппарат не понял, какие же сигналы ей подавать: то ли ограничиться головокружением, то ли сразу даровать безумие. Майя подумала, что от адского сердцебиения у неё уже, должно быть, синяк на позвоночнике.
В это время с гудением загорелась лампочка, и кто-то распахнул дверь. Любители инстинктивно шарахнулись подальше от зиявшей бездны. Один из спортсменов, продолжая что-то оживленно рассказывать, подошел и сел спиной к пропасти. Увидев это, Майя позеленела и невольно вцепилась в колено Андрея, сидящего рядом. Андрей взял ее холодную руку.
— У неё клиренс высокий и такая подвеска… Ну сейчас, на земле дорассказываю, — сказал спортсмен и бесшумно откинулся назад. Вслед за ним, как мячики, в пропасти один за другим исчезли все спортсмены.
— Сейчас ваш черед! — крикнул инструктор. Майя поняла, что чувствует кошка, когда ее несут в ванную: ей захотелось вцепиться в обшивку вертолета всеми когтями. «Надо собраться. Что делать? Что там нужно будет делать? Сосчитать, посмотреть, кольцо — она нащупала кольцо запасного парашюта, — сгруппироваться, лечь…» — пытаясь вспомнить последовательность действий, проговаривала она снова и снова. — Лишь бы не дернуть с перепугу «запасное» кольцо, когда основной парашют раскроется… Тогда всё».
Вертолет вновь пошел на поворот. В зиявшую дыру двери стало видно землю, мирно лежащую где-то там, внизу, и несмотря на жуткий страх, Майя ощутила восторг от её великолепия. Она еще успела подумать, что для здорового адреналина ей вполне хватило бы полета на вертолете — лететь себе и наслаждаться красотами, — но сейчас её будут спихивать туда, в бездну…
«Я сама! Я должна сама! — твердила она себе, когда вновь загорелась лампочка. — Я не тварь дрожащая, я право имею…»
— Быстро! Прыгаем! — сказал инструктор, стоящий у двери наготове. К нему, как на расстрел, стали подходить «спортсмены». Первого инструктор быстро вытолкнул за лопатки, второй хотел что-то сказать, но и он уже летел в пропасть. Настала очередь Майи.
— Я сама! Я сама прыгну! — крикнула Майя и осторожно подошла к краю.
Один шаг! Всего один шаг! Я должна! Я смо.. — сказала она себе, и вдруг, ощутив сильный толчок в спину, полетела в пропасть вниз головой. Ничего не соображая, ничего не видя из-за упавшего на глаза шлема и ополоумев от страха, крови, прилившей к голове и новых ощущений от неестественного положения тела, она, кажется, что-то громко орала. Внезапно что-то дёрнуло ее вверх, и всё остановилось.
«Скорей, уже нужно считать! — вспомнила она. — пятьсот сколько-то там, еще пятьсот сколько-то там и еще пятьсот сколько-то!» — проговорила она и посмотрела наверх. Над ней давно парил белоснежный купол.
«Всё хорошо!» — поняла она, подняла с глаз шлем, и мгновенно успокоилась. Внизу, будто поделенная на неровные квадраты, тихая и белая, спокойная и такая родная, во всем своем величии лежала Земля.
«Господи, она же правда круглая! — далеко-далеко увидела горизонт Майя. Такое сильное и неземное ощущение свободы и полёта охватило ее, что ей захотелось обнять Землю! Рядом проплывало маленькое облачко. Из него шел едва заметный, легкий снежок, блестящий в последних ярких лучах заходящего солнца.
«Господи, как велик и прекрасен мир Твой! — умилилась Майя. Адреналин уступил место эндорфинам, и у нее непроизвольно полились слёзы великой радости, которая не убирается в одном маленьком человеческом сердце. Ничто и никогда теперь не сможет она полюбить сильнее, чем великую и такую прекрасную Землю!
Майя подумала, как хорошо, что здесь, на высоте 1000 метров, никто не слышит и не видит её — значит, можно делать, что угодно. Она набрала полную грудь воздуха и закричала:
— Я люблю тебя, Земля!
И вдруг услышала, как пролетавший мимо Андрей ответил:
— Она тебя тоже любит!
— Э-хей! — замахала она руками Андрею.
— У-ху! — прокричал он в ответ и, размахивая руками, скрылся где-то внизу, под куполом своего парашюта.
Майе захотелось смеяться. Она хохотала в голос, плакала и признавалась в любви ко всем людям, ко всей планете, ко всей жизни.